— Пятьдесят два?! — Борис решил, что ослышался.
— Пятьдесят два. Мало?
— Да в отделе продаж работает не больше тридцати, считая стажеров. В региональном — трое. Итого твоя дирекция получится в полтора раза больше, чем штат людей, зарабатывающих деньги! На всех генералов солдат не хватит!
— Ну-ну. Во-первых, всем генералам солдаты и не нужны. — Кузнецов осклабился. — Во-вторых, кто тебе сказал, что это плохо? В-третьих, что значит «людей, зарабатывающих деньги»? Маркетологи, как я понимаю, тоже люди полезные, не дармоеды. Если ты переживаешь за их фураж, то зря — в «Конторе» денег много, на всех хватит. И ты пойми...
Саня спрыгнул на пол, приземлившись на ворох документов. Он наклонился вперед, к самому лицу собеседника, и заговорил так тихо, что Борис почти читал по губам:
— Ты ведь не собираешься сидеть тут всю жизнь? Пойдешь в нормальную фирму, к буржуям. А они все помешаны на цифрах. Тут можешь мне поверить. Первый вопрос будет: сколько человек было у вас в подчинении? Десять — плохо, двадцать — удовлетворительно, тридцать — хорошо. А пятьдесят, старик, — полный улет! Тебя внесут в офис на руках! Особенно если придешь работать к япошкам. Они самые помешанные на показателях. Так что в твоих интересах, чтобы отдел под тобой вырос до краев. Смекаешь?
— Смекаю, — ответил Борис без энтузиазма. — Так я буду директором этой твоей дирекции маркетинга?
— Ну а кто еще? Кто, если не ты? На кой мне кто-то еще? Или ты против?
— Я не против, но я не очень хорошо представляю, чем будет заниматься такая толпа народа. Кроме того, где взять столько если не специалистов, то просто нормальных людей?
— Опять шутишь? Первый вопрос натекает на второй. Нормальных людей нужно минимум. Они же и будут работать. А остальные — балласт. Будут бегать по кругу с бумажками, карандашами и ластиками. Помнишь, как Райкин дурочку запускал?
— В общих чертах...
— Найди запись, пересмотри и законспектируй! — Он громко рассмеялся над своей шуткой. Снова в одиночестве. — Короче, — Кузнецов опять запрыгнул на стол, — я так и думал, что широкая перспектива тебя огорошит. Ты подумай слегка. В любом случае ты перейдешь в маркетинг. Решение уже есть, так что считай это кармой. В деньгах ты точно не потеряешь, а свободного времени прибавится. Не захочешь стать главным — не надо. Но я бы на твоем месте покомандовал. Пойми сам, Боря, если у тебя не получится, то ты просто уйдешь по собственному и сразу устроишься в другую крупную фирму на приличную должность. Серьезно. Если над тобой закаплет, я предупрежу. Я же помогу с дальнейшим трудоустройством. Кстати, начальный оклад директора по маркетингу — полтора штукаря. А? Отложишь на черный день столько, что и не заметишь, что тебя уволили. Смекаешь?
— Смекаю, смекаю, — мрачно кивнул Борис. — Так что мне делать сейчас?
— Сейчас? Ну, раз ты еще не решился ни на что, то просто поброди по фирме, познакомься с людьми, посмотри, как работают отделы. Прикинь, что можно улучшить, организовать иначе. Лучше, если ты изложишь свои соображения на бумаге...
— Подожди-ка. Что значит «поброди»? Мне работать нужно.
— А все. — Саня сгреб со стола несколько листов, выбрал нужный и протянул Борису. — Вот приказ о твоем переводе в дирекцию маркетинга. Оклад пока — семь сотен. Всех своих клиентов свалишь кому- нибудь... Кончаловский подберет человечка. А сам ходи, присматривайся, знакомься...
Борис оторвал взгляд от приказа.
— Где ходить-то? С кем знакомиться? Есть хоть какой-то план работы этой... дирекции?
— Какой план, Боря? Есть штат и деньги! Впрочем... — Кузнецов безнадежно махнул рукой. — В общем, броди, где хочешь. Начать я тебе советую с рекламного отдела. С ними тебе работать бок о бок. Может статься, будешь ими командовать. Если надумаешь...
— Так что, можно завязывать с дилерами и начинать бродить?
— Да, вполне. Броди на здоровье. Не забывай записывать идеи. Хотя бы для порядка.
— Для галочки?
— Для нее, родимой.
Борис отправился в каморку своего отдела, чтобы, как говорится, собрать вещи. Переносить накопившиеся бумаги было пока некуда, да и не имело смысла. Заказы, черновики проектов, координаты клиентов, всякие заметки-записки. Весь этот архив стоило торжественно передать приемнику. Кое-что могло пригодиться в виде тех самых рекомендаций, но Борису не хотелось теперь отсортировывать нужное из вороха страниц, факсов, распечаток и обильно облепивших всю эту библиотеку разноцветных квадратиков- самоклеек. Пустое! Самое важное надежно упаковано у него в голове, а по мелочам идей набежит за день столько, что половину не жаль тут же и выбросить.
Гораздо важнее казалось Борису обдумать сегодняшний разговор с прежним однокашником, его предложение и сам факт перевода в несуществующую дирекцию на вольные, но довольно колосистые хлеба.
Самым удивительным для Бориса явился факт почти вертикального взлета Сани Кузнецова. Почему этот парень обрел вдруг власть набирать людей, создавать отделы, оделять их крупными окладами, даже не рассчитывая на отдачу с их стороны? В принципе у Апухтина не возникало вопросов по поводу природы и ценности его диплома. Можно было не сомневаться, что Саня остался таким же неучем и прохиндеем, каким знавал его Борис на первом курсе. Но, каким бы ты ни родился пронырой и интриганом, немыслимо убедить взрослых умных людей в том, что ты что-то знаешь, когда ты ни ухом, ни рылом...
Какой же вывод? То ли Саня Кузнецов обладает феноменальным даром убеждения, чего Борис на себе не ощутил совершенно, то ли у владельцев «Конторы»... странный взгляд на окружающий мир.
Впрочем, пути проникновения Кузнецова в отдел персонала и видение мира директорами не затрагивали Бориса напрямую. Гораздо полезнее обдумать разверзшиеся внезапно перспективы в этой безразмерной дирекции маркетинга.
Только что Борису предложили должность, к которой он, собственно, и стремился: кабинет, кресло, власть и деньги. Оставалось сказать «да», и цель была бы достигнута. Но что дальше? Что случится через месяц-другой, когда хозяевам фирмы станет ясно, что новый начальник отдела персонала водит их за нос? О неприятных вопросах, которые зададут ему, Борису, не хотелось даже думать. Чего стоит жезл, полученный из рук Сани Кузнецова? Ведь парень даже не скрывает, что пытается одурачить своих работодателей и отвалить, получив за свои труды денег и набрав баллов для игр покрупнее. И что будут стоить его обещания помочь с трудоустройством, коли вскроется обман? Не лучше ли постоять пока в сторонке, понаблюдать за развитием событий, за тем, что выйдет из этой дирекции и кто в нее войдет? Конечно, сделать головокружительную карьеру заманчиво, но не выйдет ли эта карьера боком? Столь стремительный взлет может оказаться вреден для здоровья, как вреден для водолаза быстрый подъем с глубины. Лучше подниматься постепенно, шаг за шагом, не оставляя за собой пустот и долгов.
Заключение это Борис сделал, уже сидя за своим столом. Он укладывал в большой конверт все, что стоило передать «наследнику», прочие же бумаги он складывал в корзину. В какой-то момент он просто отпустил ненужный листок, и тот, порхнув в воздухе, приземлился у соседнего стола, но Санин метод работы с документами Апухтину не подходил. Он поднял страницу, скомкал в шарик и бросил в корзину.
— Здравствуйте. — На пороге каморки возникла молодая женщина. — Вы Апухтин?
— Да, — Борис поднялся, — проходите, пожалуйста. Женщина окинула взглядом крохотное помещение, центр которого занимала теперь выдвинутая из-под стола корзина для бумаг, и осталась на месте, явно смущенная теснотой комнаты.
— Я, понимаете... я со слоном.
Борис не первый день общался с народом и сразу сообразил, что посетительница хотела сказать вовсе не то, что он услышал. Тем не менее он чуть вытянул шею, желая убедиться, что за спиной женщины никто не стоит. Конечно, слона на веревочке там быть не могло, но нужно же найти разгадку этого ребуса. Объяснение вроде того, что дамочка спутала их офис с ветлечебницей, не выдерживало критики. — Может быть, пройдем в бар? Там можно спокойно по-юрить. Вы по какому вопросу?
— Я со слоном! — повторила посетительница, не двигаясь с места. — У нас заказ.
