«сигаретку» надо бы продать, Славик. Условия те же. Я ему: по пятерке за грамм не берусь, инфляция на дворе. Шесть. Он матюкнулся, но согласился. Кому, спрашивает, хочешь толкнуть? Есть, говорю, фрайер один, интересовался. Он спрашивает про тебя — где, мол, работает, кем и прочее. Ну, а я — как вы меня учили: да нигде не работает, зачем ему вкалывать, горб гнуть? Он и так неплохо живет. Деньги у него есть, это я понял. Не особенно торгуется.
— Ну-ну, — с улыбкой одобрил Кубасов. — Дальше.
— А дальше он мне встречу назначил, сегодня. Я вам скорей записку. Думаю: как написать, чтоб никто, кроме вас, не понял? А то попадет еще в чужие руки.
Кубасов весело засмеялся.
— С тобой не соскучишься, Славик. Еще раз говорю — не играй. Ни к чему. Веди себя естественно. А почему Рамиз к «Океану» с тобой не поехал?
— Не знаю. Сказал: сюда его привезешь, к булочной. Там буду ждать. Но ехать велел именно по этой улице.
«Не дурак этот Рамиз, далеко не дурак, — про себя отметил Кубасов. — И вряд ли он будет дожидаться у булочной».
Впереди, на новом светофоре, загорелся красный, Безруких притормозил, глянул в зеркало заднего вида, спросил запросто:
— «Волжанка» белая — ваша за нами ныряет?
— Наша, — не стал лукавить Кубасов. Пусть таксист знает, спокойнее себя чувствовать будет, увереннее.
— Правильно, — одобрил Славик. — Неизвестно еще, кого Рамиз с собой притащит… Да вот он! — сразу изменив голос, показал он глазами на человека, стоявшего на тротуаре и махавшего им рукой. — Но почему он здесь? До булочной-то вон сколько, целых два квартала.
«Правильно, так я и думал, — быстро размышлял Кубасов. — И это хорошо. Значит, действительно Рамиз птичка нам нужная. Так-так».
Безруких подрулил к тротуару, Рамиз — прилично одетый, ухоженный, по внешности — азербайджанец — заглянул к ним в машину через открытое окно, попросил распевно:
— Подбрось до автовокзала, дарагой, а? Встретить надо хорошего человека… — Глянул внимательно на, Кубасова: тот сидел с равнодушной миной на лице, курил. — Не возражаешь, дарагой? Не спешишь?
— Да ради бога, садись, — кивнул Кубасов и, когда Рамиз забрался в машину, осторожно как-то, несильно хлопнув дверцей, повернулся к нему, предложил закурить. Рамиз отказался. Пахло от него дорогим одеколоном, скорее всего, от пышных, аспидно-черных усов, которые он поглаживал смуглыми нервными пальцами.
«Насторожен. Знакомств новых опасается. Безруких доверяет не очень, — вывел Кубасов. — Не спугнуть».
Ехали не спеша, прижимаясь к правой стороне широкой магистральной улицы, которая вела к автовокзалу.
— Рамиз, это тот самый парень… — начал было Славик.
— Чего спешить, — неопределенно протянул тот.
— А чего тянуть?! — Кубасов дернул плечом, на его лице жило в этот момент неподдельное и искреннее удивление. — Мы — деловые люди, встретились не случайно, у тебя есть товар, у меня — деньги. А время дорого, тоже деньги.
Рамиз слушал эту несколько возбужденную тираду своего нового знакомца, глаза его заметпо успокаивались. Тем не менее помалкивал, слушал не перебивая.
— Славик мне сказал, что имеешь нечто вечное,-развязно продолжал Кубасов. — А вечное — это надежное, в наше время бурных революционных перемен необходимое. Короче, желтыми «сигаретками» интересуюсь. Заядлый коллекционер-любитель. О цене, думаю, столкуемся, если в разумных пределах.
Кубасов сидел вполоборота к Рамизу, говорил свободно, изучающе смотрел на него — тоже ведь рисковал, что еще за человек, с кем имеет дело?
Рамиз притворно вздохнул, опустил настороженный взгляд.
— Да деньги теперь у всех есть, девать некуда… Да-а… А товар, он правда что вечный, это ты правильно сказал. Как зовут-то тебя?
— С утра Володей звали… А нету — чего звал? — пошел в наступление Кубасов. И напустился на Безруких: — И ты тоже! Приходи, познакомлю…
— Ты Славика не ругай, дарагой, — мягко пожурил Кубасова Рамиз. — Я говорил, да, просил. Но… сам понимаешь, первый раз тебя вижу, дарагой. Так дела не делаются. Только сел — сразу давай ему желтую «сигаретку». У вас, русских, говорят: пуд соли с человеком скушать надо, а? — и он засмеялся тоненьким, нервным смехом, блеснули из-под усов прекрасные золотые зубы. Резко вдруг оборвал смех, спросил вроде бы нейтрально, но Кубасов видел, как напряглось при этом его лицо. — А где работаешь, дарагой? Чем промышляешь?
— Везде работаю, Рамиз, — Кубасов широко повел рукой. — Все рынки мои. Рижский в Москве знаешь? Бывал? Ну вот, там меня и моих парней можешь увидеть. Базы, прилавки, носки, сигареты… Кстати, Рамиз, могу пару блоков «Кэмэла» предложить на фоне нынешнего дефицита, и не так уж дорого — тридцатка, а? Заедем сейчас ко мне домой.
— Нет, не надо,.— Рамиз покачал головой. — Курить у меня есть.
— Кроссовки «адидасовские» надо? Вот, — Кубасов задрал ногу. — Полторы сотни. Если оптом будешь брать, возьму по сто с четвертаком, дешевле не проси.
— И кроссовки есть, — натужно улыбнулся Рамиз, светлея глазами — торговый напор этого парня ему определенно нравился. — Рискуешь, Володя. Менты кругом.
— Что ты, Рамиз! — Кубасов небрежно махнул рукой. — Я лично не рискую, у меня парни, девчата работают. Мое дело — товар оптом. А розница — мелочь, есть кому постоять за прилавком.
— Правильно, маладец, — одобрил Рамиз. — Деловой человек, вижу. Рад был познакомиться. Будет «сигаретка» — скажу. Как тебя найти?
— А тебя?
— Найти человека в Москве нелегко, когда неизвестна прописка. Слыхал такую песенку, дарагой?
Засмеялся и Кубасов.
— Слыхал, слыхал. Ну ладно, значит, через Славика. Или на Южном рынке Сашку Мотыля спросишь, он с кроссовками будет в это воскресенье. Привет Володе передашь, я пойму.
— Понял, дарагой. Хорошо. Я найду.
— «Сигарет» я у тебя хоть с десяток возьму. Проверим — и по рукам. А сейчас, Славик, тормозни тут, я выйду. Пока, мужики.
Кубасов пожал руки тому и другому, пошел неспешной походочкой по улице. Рамиз тоже не стал засиживаться в машине, дал Безруких пятерку, вышел в центре, у сквера. Сказал, что позвонит, помахал рукой, пропал в толпе. Рамиз не обратил внимания на появившегося вдруг в сквере фотографа, который успел щелкнуть и подкатившую к ограде «Волгу»-такси, и его самого. А Безруких видел, как из белой «Волги» выскочили двое парней, один из них пошел за Рамизом, а другой чуть приотстал, но шел в том же направлении…
— Ну, Люська, чего я видел сегодня! — Славик, переполненный чувствами, шарахнул кулаком по баранке. — Они ж щас его накроют, Рамиза этого!
Глава пятнадцатая
Рамиза вел Валера Коняхин. Он знал, что по другой стороне улицы, чуть сзади, идет Гладышев, что он не опускает с них обоих глаз и по сигналу готов поменяться с ним местами. Но Рамиз, видимо, ничего не чувствовал; встреча с возможным покупателем золота прошла отлично, парень этот, Володя, ему, скорее всего, понравился, ничто его не насторожило. Потому Рамиз легкой походкой направлялся домой, на Зеленоградскую, в один из новых высотных домов.
