что тут Запад достиг некоторого потолка, преодолеть который невозможно.
Из тех 20–25 % работающих, которые заняты в промышленности, отнюдь не все заняты непосредственно производительным трудом. Большинство из них занято в сфере обслуживания производительной части в собственном смысле слова. Если их включить в сферу обслуживания, то, наоборот, суждения о высоте производительности труда западных стран будут еще восторженнее. И еще бессмысленнее, поскольку никаких вразумительных критериев различения производительного и непроизводительного труда не существует. Да и вряд ли они возможны в принципе. Если, например, считать производительным трудом производство материальных ценностей, то как быть с производством вооружений, предметов роскоши и вещей, которыми пользуются паразиты и преступники? От 3 до 6 % работающих занято в сельском хозяйстве. Но характеризует ли это реальную социальную структуру западного общества существенным образом? Почему бы, например, не подсчитать, сколько людей вообще занято в той сфере экономики, в которой продукты сельского хозяйства производятся, хранятся, транспортируются и вообще достигают потребителя, причем не только внутри данной страны, а и во всем мире, кормящем эту страну? Думаю, что картина получилась бы иная.
ПРОИЗВОДСТВО, РАСПРЕДЕЛЕНИЕ, ПОТРЕБЛЕНИЕ
Самой простой и абстрактной схемой всякой экономики является такая: производство готовой к потреблению продукции (включая услуги) — приобретение этой продукции потребителем (включая использование услуг). Более кратко эту схему можно изобразить так: производство — потребление. В западной экономике эти два элемента схемы разделены и обособлены так, что большую часть из того, что люди производят, они не потребляют сами, и большую часть того, что они потребляют, они не производят сами.
Приведенная схема усложняется тем, что производство готовой к потреблению продукции дифференцируется и возникает отношение между производством материалов для окончательной продукции или частичной продукции (деталей) для нее. Эта схема может усложняться еще более за счет того, что производству готовой к окончательному потреблению продукции может предшествовать два и более этапов производства. Важно здесь то, что некоторые производители здесь выступают также и в роли потребителей. Например, в схеме 'производство материалов — производство деталей — производство более сложных частей — производство окончательной продукции' второе, третье и четвертое звено являются и потребителями. Усложнение отношений производства и потребления происходит также вследствие того, что между производством окончательной продукции и ее потребителем вклиниваются посредники, задача которых — довести готовую продукцию до потребителя. Это, например, магазины. Задача таких посредников — распределять готовую продукцию по потребителям. Посредник в свою очередь может дифференцироваться, то есть распределение будет осуществляться в два и более этапов. Например, первым этапом распределения может быть крупная фирма, а вторым — магазины, приобретающие у нее товары.
Все элементы этих схем атомизированы, то есть состоят из множества отдельных предприятий производителей и множества отдельных потребителей. Окончание одних цепочек движения вещей и услуг может стать началом других. Цепочки перекрещиваются. Продукция от производителей может расходиться по многим различным линиям (к разным посредникам и потребителям). К потребителям продукция может сходиться по разным линиям (потребитель приобретает различные вещи и пользуется различными услугами). Образуются пункты распределения, в которые продукция стекается по разным линиям и откуда она уходит точно так же по разным линиям.
В обществе складывается густая сеть производителей, распределителей и потребителей. Отношения между ячейками этой сети находятся опытным путем и строятся на основе договорных соглашений. Это индивидуальная сеть в данном районе страны и в стране в целом. В стране складывается множество таких более или менее обширных и до известной степени автономных сетей, которые переплетаются в сети более сложные и в конечном счете в единую хозяйственную сеть страны.
Я подчеркиваю, что сети такого рода на разных уровнях складываются опытным путем, на основе личных контактов владельцев их ячеек или лиц, каким-то путем получивших право вступать в переговоры, принимать решения и заключать контракты, одним словом — предпринимателей. Это — живой процесс. В нем имеют место пробы, ошибки и изменения, какие случаются в процессе жизни всякого сложного организма. Люди, участвующие в этом процессе, являются профессионалами в своем деле, а если включаются в него впервые, так или иначе приобретают опыт и становятся профессионалами. Весь процесс есть дело и подчиняется законам дела. Я обращаю внимание на все эти общеизвестные, казалось бы, явления потому, что они удивительным образом игнорируются или недооцениваются в профессиональных исследованиях, и тем более в идеологии. А между тем именно они образуют связную (я бы сказал — 'плотную') хозяйственную среду или ткань, имеющую свои законы и играющую гораздо более важную роль в жизнедеятельности социального организма, чем вырванные из этой среды и всемерно раздутые свобода предпринимательства и отношений «свободного» рынка.
Понятие «распределение» имеет также другой смысл, чем тот, который рассмотрен выше, а именно — распределение жизненных благ между гражданами общества в зависимости от того, какое положение они занимают в обществе и какими возможностями располагают. К этой проблеме я обращусь ниже.
СПРОС И ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Пункты распределения, о которых я говорил, это рынок, на котором происходит встреча потребителей и производителей. Здесь имеет место взаимное влияние потребителя и производителя. Потребитель воздействует на производителя путем выбора из множества предлагаемых вещей и услуг то, что ему хочется или что он может позволить себе. Производитель воздействует на потребителя, предлагая и так или иначе навязывая ему то, что он хочет сбыть. Чем детерминируется выбор, осуществляемый потребителем? Тут играют роль привычки, вкусы, реклама, случай, покупательные возможности, отсутствие времени на более тщательный выбор, отсутствие опыта, безразличие и другие факторы. Выбор того, что сделано лучше при той же цене, и того, что дешевле при том же качестве, образующий основу так называемой свободной конкуренции производителей, представляет лишь один из принципов, которым руководствуется покупатель, причем невсеобъемлющий. К тому же разница в предлагаемых вещах и услугах, которые может себе позволить потребитель, обычно не столько велика, чтобы вообще осуществлять какой то сознательный и расчетливый выбор. Да и разница в ценах вещей и услуг, которыми себя ограничивает потребитель, обычно незначительна. Так что фактически роль свободной конкурентной борьбы за покупателя на некоем свободном рынке не является всеобъемлющей, как это изображают апологеты свободного рынка и свободной конкуренции. Их роль ограничена прежде всего не какими-то мерами государства, монополиями, картелями и другими внешними факторами, а самим конкретным процессом жизни людей, пользующихся рынком. Только в тех случаях, когда дело касается больших покупок, осуществляемых профессионально занятыми этим делом людьми, действует коммерческий расчет в чистом виде. Но каков объем таких покупок в общем объеме покупок?
Ассортимент производимой продукции и услуг детерминирован исторически сложившимися потребностями потребителей, а последние, в свою очередь, детерминированы привычно производимыми вещами и услугами. Тут исторически складывается определенный жизненный стандарт, который, с одной стороны, стимулирует производство (то есть предложение) товаров и услуг, а с другой стороны, он же и ограничивает производство. Спрос не безграничен. Тут складывается более или менее устойчивое и динамичное равновесие спроса и предложения (потребления и производства), лишь время от времени и лишь частично нарушаемое привходящими обстоятельствами и новаторством производителей. Одним словом, в западной экономике в ее глубине существует некий твердый «стержень» ('скелет'), вокруг которого становится возможной ее динамика.
