Я жалкой радостью себя утешу,Купив такую ж шапку, как у Вас;Ее на вешалку, вздохнув, повешуИ вспоминать Вас буду каждый раз.Свое увидя мельком отраженье,Я удивлюсь, что я не вижу Вас,И дорисует вмиг воображеньеПод шапкой взгляд неверных, милых глаз.И, проходя случайно по передней,Я вдруг пленюсь несбыточной мечтой,Я обольщусь какой-то странной бредней:«Вдруг он приехал, в комнате уж той».Мне видится знакомая фигура,Мне слышится Ваш голос — то не сон, —Но тотчас я опять пройду понуро,Пустой мечтой на миг лишь обольщен.И залу взглядом обведу пустую:Увы, стеклом был лживый тот алмаз!И лишь печально отворот целуюТакой же шапки, как была у Вас.
Сегодня целый день пробуду дома;Я видеть не хочу чужих людей,Владеет мною грустная истома,И потерял я счет несчастных дней.Морозно, ясно, солнце в окна светит,Из детской слышен шум и смех детей;Письмо, которому он не ответит,Пишу я тихо в комнате своей.Я посижу немного у Сережи,Потом с сестрой, в столовой, у себя, —С минутой каждой Вы мне все дороже,Забыв меня, презревши, не любя.Читаю книгу я, не понимая,И мысль одно и то же мне твердит:«Далек зимой расцвет веселый мая,Разлукою любовь кто утвердит?»Свет двух свечей не гонит полумрака,Печаль моя — упорна и тупа.И песеньку пою я Далайрака«Mon bien-aime, helas, ne revient pas!»[75]Вот ужин, чай, холодная котлета,Ленивый спор домашних — я молчу;И, совершив обрядность туалета,Скорей тушу унылую свечу.
Что делать с вами, милые стихи?Кончаетесь, едва начавшись.Счастливы все: невесты, женихи,Покойник мертв, скончавшись.В романах строгих ясны все слова,В конце — большая точка;Известно — кто Арман, и кто вдова,И чья Элиза дочка.