спросила:
— У вас гости? Извините, мне надо было сначала позвонить.
Она повернулась и хотела уже было уйти, но он поспешил сказать ей:
— Не уходите, Брин! Я один.
Он заметил, как при этих словах Брин облегченно вздохнула.
— Что еще случилось? — крикнул он через борт. — Банк отказался оплатить мой чек за проигрыватель?
— Нет, я получила по нему деньги еще вчера. Так что тут все в порядке, никаких проблем.
Брин рассмеялась и стала подниматься по трапу. Конечно, она лукавила. Проблемы у нее были, именно из-за них так отчаянно стучало сейчас ее сердце.
Когда она подошла к нему вплотную, он понял все. Да, это произойдет сегодня ночью! Сейчас! Она поэтому и пришла так неожиданно, даже не позвонив. Из-за этого, а не из-за крутого трапа она так тяжело дышала, из-за этого так высоко вздымалась ее грудь.
— Уф! Спасибо. Утром я заходила в магазин к Рите и купила вот это.
Брин победоносно подняла огромную сумку, из которой высовывался рукав пиджака Рика, и повесила ее на крючок, прибитый у двери в каюту.
— Рик, я хочу просить вас об одолжении, — начала Брин.
Рик бросил на девушку быстрый взгляд. Никогда еще после их знакомства он не видел ее такой напряженной. Неуверенное, нервное выражение ее лица так не вязалось с образом Брин Мэйдисон, к которому он уже успел привыкнуть!
— Все в порядке? — задал он первый пришедший в голову вопрос, совершенно бессмысленный в этой ситуации. Рука Брин легла на бортовой поручень, а пальцы начали машинально разглаживать вздувшиеся пузырьки белой масляной краски. — Что-нибудь случилось с Пэппи? — снова спросил Рик.
— Нет, нет! Дедушка чувствует себя все лучше и лучше. Завтра его начнут лечить с помощью физиотерапии.
— Слава Богу! — Рик подвинул плетеное кресло и предложил Брин присесть. — Посещение дома, я думаю, пошло ему на пользу.
Никак не реагируя на слова Рика, Брин продолжала стоять у борта шхуны, глядя на море.
— Вот это посещение дедушки и стало причиной того, почему я решила потревожить вас.
Рик молчал. Он твердил себе, что сейчас главное — не дать вовлечь себя в разговоры о деталях личной жизни Брин Мэйдисон. В свое время они по негласному соглашению с Шерон старались не затрагивать подобные темы. И это пошло на пользу их отношениям. Другое дело, что Шерон сама не любила изливать душу или «плакаться в жилетку». И все же он вопреки себе спросил:
— Брин, что вас тревожит? Скажите мне.
— Я хочу, чтобы вы знали: мне было очень нелегко прийти сюда. Но после разговора с дедушкой и долгого, мучительного раздумья, я поняла, что могу поделиться своими мыслями только с вами. Ни с кем больше!
Боже мой, подумал Рик, неужели она сейчас пустится в дурацкие рассуждения о фонде милосердия и покупке кареты «скорой помощи»? Ему хотелось сейчас только одного — прижать ее к себе и поцеловать. О Боже, что с ним происходит? Или он окончательно превратился в романтического юнца? Нет, надо взять себя в руки.
— Брин, Пэппи нужны деньги? Или вам?
— О нет, Рик! Дело не в этом! — И она положила ладонь на его руку. — Дедушка рассказал мне, как вы помогли ему после того ужасного урагана. А я ничего до сих пор не знала об этом.
Она убрала свою руку и присела на край плетеного кресла; ее поза была неестественной и напряженной, а лицо выражало полную растерянность. Но это придавало ей особую прелесть. И когда Брин подняла голову и взглянула на Рика, он уже был готов на все. Для него уже не имело значения, какой вопрос она хочет обсудить.
— На этот раз нужны не деньги, — сказала Брин. — Мне нужна ваша помощь.
— Помощь? В чем?
— Я хочу, чтобы вы помогли мне в организации работы ресторана.
Рик изумленно посмотрел на нее и спросил:
— Что? Я не ослышался? Или вы решили пошутить? — И плечи его затряслись от беззвучного смеха.
— Не смейтесь, Рик! Это очень серьезно.
Брин все время машинально вертела в руках очки, которые в конце концов упали на пол.
— Лучше уберите их куда-нибудь, — сказал Рик и потянулся вместе с ней за очками. Их руки встретились. Она была совсем близко. Одно движение — и можно покрыть поцелуями ее плечо, шею… Но хочет ли она этого? Сейчас, в этом вечернем сумраке, Брин казалась ему какой-то таинственной, почти неземной. Но ее слова прозвучали четко и заземленно:
— Рик, вы были правы. Мне не надо было затевать все это дело с перестройкой пивбара Пэппи! — Она медленно встала и пошла вдоль борта к корме, где стоял телескоп. — Что ж, смейтесь надо мной! Я и впрямь это заслужила! — Голос Брин звучал тихо и грустно.
— Извините, Брин, — мягко заметил Рик, — но у меня и мысли не было над вами смеяться!
И это была правда. В их споре он победил, но только по сути дела. Она же пришла и честно призналась в своей неправоте. Насколько этот поступок был честнее и чище всех его эгоистичных помыслов! Ведь в его мыслях было только одно — как затащить ее в постель! Он вообще привык, чтобы все кругом исполняли его желания. И протестовал-то он так яростно против перестройки «Жилища краба» только потому, что пивбар устраивал его таким, каким он хотел его видеть. Подобная саморазоблачающая мысль впервые пришла ему в голову…
— Чем же я могу быть вам полезен? — тихо спросил Рик, все еще не находя нужного тона. — Делать коктейли для посетителей? Следить, чтобы гости были в галстуках?
Рик почувствовал, что между ними возникает стена. Брин уходила от него все дальше и дальше. А может быть, она на самом деле решила уехать из Коконат-Ки?
— Вы сдаетесь, Брин?
— Рик, я видела реакцию дедушки. Он ничего не сказал, но я поняла, что он категорически против ресторана в том виде, в котором я его задумала. Он не проронил ни слова, но я поняла это. Я поняла и то, что вы были правы с самого начала?
Рик не испытывал ни малейшей радости от этого признания, равно как и от своей победы. Он хотел победить ее в другом. Хотел, чтобы она стала слабой, несопротивляющейся, уступающей его страстному желанию обладать ею. А говоря о проблемах ресторана, девушка все дальше и дальше ускользала от него.
— Помогите мне, Рик. Я хочу, чтобы сюда по-прежнему приходили друзья Пэппи. Правда, я категорически протестую против пропитанных кислым пивом столов и омерзительного ковра на полу из ореховой скорлупы и протухшей рыбьей чешуи! Я хочу превратить «Жилище краба» в аккуратный, чистый и очень привлекательный бар. Как это сделать, чтобы все остались довольны? Посоветуйте.
— Почему вы спрашиваете совета именно у меня?
— Потому что вам все это не безразлично. И, пожалуйста, не делайте круглых глаз! Ведь вы потратили уйму денег, помогая не только деду, но и многим жителям Коконат-Ки после того урагана.
— Я делал это только для того, чтобы мой родной город не превратился в еще одно место пустых развлечений на побережье.
— О нет, Рик! Не только поэтому.
— Хорошо. Я сделал это для некоторых своих близких друзей.
— А еще?
— Право, это все! Или, по вашему, я что-то утаиваю?
— Да.
— Что же именно?
— Еще одной причиной было ваше желание оставить бар таким, каким вы привыкли его видеть, бар, в котором вы могли бы спокойно и с удовольствием посидеть за кружкой любимого пива.
