получится.
– А сколько времени потребуется на подготовку к такому… хм… мероприятию? – Вир заинтересовался, потому что три неизрасходовавших торпеды эсминца уже явственно стягиваются в заднем секторе друг к другу.
– Одиннадцать минут, шесть с половиной секунд. – Железяка, кажется, вспомнила, что она механизм и должна отвечать избыточно точно. Как в фильмах про роботов.
– Тогда готовь второе и четвертое орудия к пальбе назад, и пусть на восьмой экран выведут картинку с носового среза. Мне важно наблюдать процесс заряжания.
Женщин пришлось кормить. Тонкая доводка параметров тщательно просчитанного маневра поглотила их внимание всецело. Колонки цифр, довороты, изменения тяги. Стрелять в условиях, когда каждая доля градуса взята на учет, – кощунственно.
«Баклан» плавно обогнул астероид, успев получить от его гравитационного поля нужное поперечное ускорение, отчего его траектория снова изломилась, второй раз поставив преследователей в неудобное положение. Запаздывали они к аналогичному маневру.
Женщины отправились передохнуть, а командир остался в командном посту один. На этот раз до сближения с неприятелем на опасное расстояние есть часа три. Надо же, сколько мотались, а Затурн так никуда и не девался. Вот он, неподалеку, со всеми своими кольцами. Как раз на его фоне просматриваются отметки преследователей. Их все еще четверо – израсходовавший торпеды эсминец даже заметно опередил остальных, поскольку стал легче. Процессор управления артиллерийским огнем имитирует наводку на него переориентированных пушек и прогнозирует ничтожную вероятность попадания.
Баночки из-под витаминов, конечно, увеличили бы шанс поражения за счет рассеяния начинки, но стрелять этими штучками назад не получится. Попав в вакуум, они сразу лопнут. Еще до того, как будут помещены в ствол. А если крышка прилажена неплотно, то нет причины для превращения одиночного тела во множество мелких предметов. Так и полетит снаряд единой компактной упаковкой. Нет очевидного способа заставить его разделиться после вылета из ствола. Поэтому преследователя необходимо подпустить поближе.
Женщины вернулись. Не то что выглядят отдохнувшими, но приободрились. Обстановка сейчас к длительному сну не располагает. Не поспевают они к следующему массивному телу для очередного виража. Сближение с догоняющими явно опережает расчетный график.
Расстояние тает, «Заставляющий» определенно форсирует двигатели. Видимо, хочет подобраться вплотную и пустить в ход оборонительную пороховую артиллерию. Это что, он не боится главного калибра? А, ясно! Если «Баклан» начнет отстреливаться, то перестанет ускоряться, поскольку будет вынужден развернуться. Тогда эсминец сосредоточится на маневрах уклонения, а тем временем подтянется остальная группа. Нормальный расклад. Пусть подходит. Главное – ничего не менять.
Интересно смотреть, как постановщик мишеней, удерживаемый парой обшивочных ремонтников, загоняет в дульный срез отлитый в индукционной печи стальной шарик. Нет, досылка банником не требуется – тяготение само затягивает снаряд до места, так что стрельба ведется практически со скоростью опускания ядер в ствол. И до момента попадания в преследователя времени проходит немного, он быстро приближается.
Ни разрывов, ни пробоин – ничего не видно. Просто эсминец гасит двигатели и продолжает стремительное сближение по инерции. Не повезло ему. С пятисот километров оптика уже демонстрирует и отверстия пробоин, и дымок замерзающего на лету воздуха, что рвется наружу, и даже отлетающие в сторону осколки. Радио фиксирует сообщения о повреждениях, потере управляемости, гибели членов экипажа. Уже наблюдаются вспышки взрывов – что-то совсем плохи дела у мятежников.
Стрельбу приходится прекратить, потому что маховики разворачивают «Баклан» поперек собственного курса – надо срочно уходить с пути несущегося со всей дури преследователя. А следующая за ним троица тоже начинает доворачивать и уменьшать разгон. Кажется, они все-таки чересчур разогнались.
Расчеты для стрельбы готовы, хотя упреждение приходится брать огромное. Строчку уходящих к цели снарядов не видно, перекрестие прицела ползет по боковому экрану, инерция проносит мимо две торпеды, отчаянно стремящиеся затормозить, отчего они выглядят летящими хвостом вперед. Какое счастье, что их автоматика производит подрыв в момент, когда обнаруживает, что расстояние до «Баклана» начинает нарастать.
Кажется, в экипажах эсминцев произошли кадровые перестановки. Совсем недавно. Буквально в начале погони. Не позаботиться о том, чтобы встреча с «добычей» произошла при близких скоростях – это надо очень плохо знать механику. Автоматика уже пересчитала израсходованные в никуда торпеды. Боезапас преследователи исчерпали и, судя по всему, должны сейчас начинать экономить рабочее тело. По крайней мере, торможение будет им стоить практически всего запаса воды.
Раомина чуть не плачет от огорчения. Она выстраивала длинную красивую комбинацию, а эти обормоты все поломали, совершив ошибку, которая пристала нетерпеливому юнцу, а не искушенному космическому волку. Теперь эту группу даже взглядом не проводишь – истаяли в просторах Вселенной. Им немало потребуется терпения на то, чтобы затормозить и вернуться.
Однако Вир вынужден честно признаться самому себе, что, будь он на месте мятежников, то легко совершил бы такую же оплошность, если не отчудил бы чего похлеще. Очень уж отличаются привычные обитателю планетной поверхности реалии от условий, где нет ни трения, ни среды, на которую можно опереться.
Вот. От погони избавились. Скорее всего, надолго. А планов на дальнейшее у них никаких нет. Следуя элементарной логике, надо лететь к Емле, высаживаться и прятаться на поверхности. Много там подходящих для этого мест. Но есть проблема: войти в атмосферу «Баклан» не может – не будут там работать ходовые ускорители. А и работали бы, их тяги для посадки недостаточно. Все шлюпки и боты, как и штурмовики с истребителями, снесены вместе с ангарами. Поэтому, кроме как причалить к орбитальной станции, варианта у них нет. Скорее всего, там их ждет теплый прием. Имеется в виду императрицу.
Собственно, и «капитана» с «пилотом» встретят не с коврижками. В уставах очень много букв, так что злые дяденьки обязательно найдут, за что наказать пару ребятишек, не захотевших помирать. Вир не слишком верит в справедливость.
Контроллер системы связи и процессор декодирования по команде вывесили на экранах сервисного канала сводку обо всем, что было принято и расшифровано за период, прошедший с начала мятежа. Вир с удовольствием убедился, что премия на его вклад поступила, и на душе стало спокойней. Члены семьи имеют доступ к этому счету, так что, можно полагать, заработок его для них не пропадет по-любому. Можно спокойно, без оглядки на последствия, продолжать спасать свою шкуру. Это хорошая новость.
Раомина тоже выловила из потока информации какие-то важные для себя известия, отчего заметно успокоилась. А вот Жанна приняла высокомерный вид. Или упрямый. Тоже нашла в этом винегрете сообщение для себя. Но главное – все корабли мятежных подразделений императорского флота Золнечную систему уже покинули. Поврежденный патрульник поставлен в ремонт на орбите вокруг Зитана, и экипаж с него перешел на вернувшиеся на свои базы эскорты. Судьба пронесшихся мимо «Баклана» эсминцев никого не интересует уже несколько часов, поскольку никто к ним не обращается и на их запросы не отвечает.
А вот сами они сняли уцелевших членов экипажа с сильно поврежденного «Заставляющего» и занимаются активным торможением, продолжая тем временем удаляться от Затурна.
Понятно, что во внешнем мире произошли некоторые события, изменившие некие неизвестные расклады неведомым образом. Никаких распоряжений относительно необходимости срочно уничтожить учебный авианосец в эфире не фиксируется уже много часов. И примерно в течение этого же времени все коды прозрачны. Уж не означает ли это провал восстания?
Глава 7
Затишье
Как-то долго длится молчание в рубке. Каждый что-то понял для себя, но не торопится делиться открытиями с остальными. Все-таки они – бесконечно далекие друг другу люди, случайно сведенные по воле случая в один довольно удачный экипаж. Отличный пилот, превосходный баллистик и он, сумевший никому ни в чем не помешать. Это тоже ценное качество. Редкое.
– Вир! – вдруг нарушила молчание императрица. – У тебя есть какое-нибудь большое желание?
