По прибытии в Тобольск он расспрашивал местных жителей, русских, а также «бухарцов и татар» и на основании их показаний решил проследовать через Енисейск на Селенгу и затем на Амур. Почти ежедневно у посла бывал ученый священник хорват Юрий Крижанич, находившийся в Тобольске в ссылке. Именно Крижанич по поручению Посольского приказа перевел для посла с голландского языка на латынь книгу голландца Петра Ван-Горна о поездке в Китай, куда он ездил с посольством в 1666–1668 гг. Крижанич передал послу все собранные им для своей книги «Письмо о Китайском торгу» материалы по торговле с Китаем.
Через два месяца после выезда из Москвы посольство покинуло Тобольск, главный город Сибири, и поплыло по Иртышу и вверх по Оби до Нарыма, а затем по р. Кеть до Маковского острога. Далее посольство перебралось по суше в Енисейск.
В июле Спафарий с сопровождавшими поплыл по Енисею и Ангаре и 12 сентября прибыл к Байкалу. Переплыв озеро в самом узком месте, называемом Култук, посольство достигло Селенги, высадилось на берег и прибыло в русское зимовье в трех днях езды от Селенгинского острога в районе кочевок монголов- халхасцев.
От Селенгинска Спафарий отправился в Нерчинск через Даурию по новой дороге, где «прежде сего никто не бывал», а именно: устье р. Уды (здесь позже был основан г. Верхнеудинск) — северный берег Уды — Еровинские озера и далее на юго-восток к Телембинскому острогу при озере Телембе — Яблоновый хребет — Ингода и Шилка до Нерчинска. Далее путь шел вдоль Аргуни и ее притоков и затем степью и горами до р. Науна (Нонни). В то время граница русских владений временно доходила до р. Улучи у Тургачинского (Xинганского) хребта. Затем посольство вступило на территорию Маньчжурии. 15 мая 1676 г. Спафарий прибыл в Пекин. Больших успехов посольству добиться не удалось. Спафарий выехал из Пекина 1 сентября того же года, в мае 1677 г. он был уже в Иркутске и лишь 5 января 1678 г. возвратился в Москву.
Спафарий привез с собой дорожный дневник путешествия по Сибири, статейный список, книгу с описанием Китая и чертеж-схему по маршруту путешествия и сопредельных с Россией стран по сибирской границе. Дорожный дневник Спафария имел название: «Книга, а в ней писано путьшествие царства Сибирского от города Тобольска и до самого рубежа государства Китайского лета 7183 (1675 г. — М.Ц.) майя в 3-й день». Фактически это было первое в России большое географическое описание значительной части Сибири, написанное и по личным наблюдениям, и по расспросам сведущих собеседников — жителей Сибири.
Дневник начинается подробным описанием плавания по Иртышу, описанием особенностей самой реки, ее притоков, селений по берегам и их жителей: «… а река Иртыш зело тихо течет, а в ширину сажен по 50, а в глубину сажен по 10 и по 11 и по 20 и больше… Да на правой стороне Иртыша речка Бобровка, а вода черна, а ловят на ней бобров, соболей, лосей и иных всяких зверей, а течет из далнова места из болотов от острова Толстова полверсты. А на левой стороне юрт остяцкой Коренев… а вера у них, сказывают, есть де мечати, а в мечатях вырезаны болваны, серебряные, и медные деревянные и всякие, и молятся стоя мызжут, да пляшут» (28, с.132, 133).
Затем дано целостное описание р. Иртыш. Здесь уже изложены не только дорожные впечатления, но и дается некое целостное описание огромной реки с учетом физико-географических (протяжение реки, глубина ее, истоки, притоки и т. п.), этнографических и экономических аспектов.
По вопросу происхождения названий сибирских рек Спафарий отмечает: «… река Иртыш имя русское не имеет, для того что Иртыш именуется по татарски, а не по русски и не токмо Иртыш…, но и Тобол и Тура и иные Сибирские реки именуются тем именем, которым именовались прежде взятия Сибири от иноземцев, от Татар или Остяков».
Довольно точно для своего времени описано верхнее течение Иртыша: «Вершины Иртыша текут из Мугальских гор (Южный Алтай. — М.Ц.), которые по-русски именуются камень и от того места разделяются вершины Иртыша на две протоки: и одну протоку называют мугальцы и калмыки Уренгою, а другую Балаган. И от того места недалеко есть рубеж китайского государства и при вершине реки Иртыша кочует Мугальской тайша Зурухта-Кун. И от того места до самого китайского рубежа все камень… А из Тобольска до самой вершины реки Иртыша мочно лехкими судами ходить» (28, с.134).
Описал Спафарий и озеро Кизылбаш (Нор-Зайсан) и указал на его связь с Иртышом: «А от того тайши до озера Кизыл баш ходу 9 дней возле реки Иртыша. И сквозь от озера пошла река Иртыш и не мешается с озером и опять за озеро течет своим течением. А в том озере вода пресная зеленая, и рыбы много и зверей. И в нем есть зверь некоторой незнаемой, который ловит лебедей и гусей и иные птицы, будто крокодил и можно бы и крокодилом быти, только нихто не ведает… а калмыцким языком именуют то озеро Кизылбаш» (28, с.134). Значит, русские знали об озере Нор-Зайсан уже в последней трети ХVІІ в. и, вероятнее всего, значительно раньше. Спафарий замечает по этому поводу, что «в давнех годах близ того озера плыли из Тоболска и сыскали слюду, однакожде была худа и для того промыслу не учинили» (28, с.135). Довольно правильно указана и географическая широта устья Иртыша, с ошибкой, превышающей 5°— широта его истока.
Описывает он и сибирские растительные зоны: «А лес по Иртышу есть розной и по займищам, что близ вершины ее суть горы каменные и лесные и безлесные. А после того степь великая и песочная. А потом следует лес тот, который идет и по Обе реке и по всему Сибирскому государству до самого до Окиянского моря, которой лес преславной есть и превеликой и именуется от земнописателей по еллински «эркинос или», а по латински «эрцынио силва», се есть эркинский лес, и тот лес идет возле берега Акияна до Немецкой и Французской земли и дале, и чуть ли не по всей земли… однакожде нигде нет так пространной и великой, как в Сибирском государстве».
Отмечены им и частые северные ветры, дующие в Сибири: «А ветры по Иртышу и по Обе реке наипаче суть Север, для того, что государство Сибирское по самого северного вертежа» (28, с.136).
Подробно описывает Спафарий все, что касается торговли. Так он отметил, что к Ямышеву озеру в бассейне Верхнего Иртыша ходят из Тобольска, из Томска и других городов ежегодно по 30–40 дощаников «по соль и соль собирают в дощаники из озера самородного в пост Успения Богородицы». О ярмарке у того озера первое русское известие встречается в наказе 1594 г. о строении г. Тары: «приходят многие тысящи людей Калмыки и Бухарцы и Татары и торгуют с русскими людьми. И они продают лошади и ясырь и иные китайские товары». Указан в дневнике и торговый путь в Индию: «А из Тоболска дорога есть в Индискую Землю через казачью орду (Казахскую орду. — М.Ц.) и через Бухарию, а езду до Индии полгода и торгом итти» (28, с.136).
Затем в дневнике описана река Обь: «А длина реки Оби зело великая есть, потому что начинается от самых далних полуденных степных мест, и теплых, и падает устьем в Северное Ледовитое море. А глубина ея зело велика, потому что когда живет погодье, будто по морю волны ходят, и до самого берегу глубока; и розливается по сорам, и по озерам, и по лесам. А ширина ее неравная, потому что дале устья Иртыша гораздо широка, а вверху, когда к берегу в дву или в трех верстах, только по ней многие протоки и островы есть. А река Обь не каменистая, берега ее все земляные, и нигде каменья нет.
А рыбы всякой в той реке зело множество, а наипаче осетры великия ловят… А вода в Оби реки зело белая и мутная, не так, что в иных реках, потому из озера течет. А течет Обь не очень быстро, как иныя каменные реки, однакожде и не такая тихая и во иных местах гораздо быстрая, а для того и не быстра, потому что зело глубока» (36, с.55).
В сочинении указаны истоки Оби, в числе которых и Бия, и Катунь, а также ошибочно указано в качестве третьего истока озеро Телецкое (фактически, исток Бии).
Выше Сургута Обь разбивалась «на протоки». При противных ветрах («на парусном непогодье», как тогда говорили) суда каравана «разносило в разные протоки». На одной из таких проток воеводе Кетского острога даже пришлось установить постоянный караул, так как «тою протокою проезжают ночью всякие люди сверху и снизу, торговые и проомышленные, ярышки бегают… не хотя государевы пошлины платити, и опальные и ссыльные люди и воры, кои грабят торговых людей, и всякие воры» (6, с.112).
Довольно детально описана р. Кеть с ее притоками, озерами, «сорами» (травами и цветами), в которую посольский караван вошел, пройдя Нарым. Кеть впадала в Обь тремя устьями. Отметил Спафарий и малолюдность этого региона: «Только сия река зело тосклива для того, что жилья по ней нет от Кецкого острога до Маковского» (28, с.137). «По ней ни елани, ни поля нет, только лес непроходимой, болота и озера; и для того в Кети вода черная, а места сухого мало (по берегам. — М.Ц.)» (36, с.56). По описанию
