-Контакт, пеленг 55, очень слабый, на пределе.. пеленг 50..
Что?? Это - не только не отстает, но и догоняет под водой - нас, идущих пятнадцатиузловым? Дальше уклоняться, или.. Лучше мишень не изображать, живыми будем!
-Все вниз - погружение!
Черт, надо было радировать.. А что именно - что нас преследует что-то, подводное и быстроходное, не поднимая перископа? Время - пока зашифруем, отправим.. А тут - решают минуты. Нет - лучше уж лишний шанс на жизнь! Хотя - если короткое, то успеем. Пока антенна на перископе - над водой
-Радист, кодовый - 'атакован подводной лодкой'.
В перископ - все чисто. Ныряем на пятьдесят. Ход малый, всем соблюдать тишину - как при бомбежке. Акустик - слушает. Пока тихо. На дно лечь, затаиться - так глубина тут, за триста, не выдержим. Даже для рекорда U-331 много, когда она после утопления 'Бархэма', спасаясь от его эскорта, нырнула на двести шестьдесят пять, при предельной сто восемьдесят. Все тихо - но оттого и странно, непонятно, с чем столкнулись - даже Свинорыл притих. Тишина - кажется, оторвались. Что бы это ни было - ушло.
Пинг! Если бы не слушали все, в полной тишине - не заметили бы. По корпусу - будто камешек. На глубине? Еще раз..
Не ушло. Это - локатор. Только у англичан, он работает непрерывно - корпус звенит, как от струи песка. Здесь же - короткими: импульс - уточнили, взяли на прицел. Одна надежда - ничего не смогут они нам сделать, пока мы под водой! Если только - та радиограмма, не оказалась правдой.
А ведь не перестраховались бы, могли бы и сразу нарваться! Шли бы так, прежним курсом - до торпед в борт. И уже - рыб бы кормили.
-Торпеда в воде, пеленг не меняется, идет на нас!
Вот он, момент истины. Рули - на всплытие! Изменим глубину. И лучше - в меньшую сторону: внизу шанса не будет совсем. Пять атмосфер избыточного за бортом, или десять - разница большая.
Я ничего не слышу. Странно - обычно торпеды можно различить, невооруженным ухом. Хотя, если на глубине - электрическая, шумит меньше.
-Торпеда, пеленг не меняется!
Моторы - полный! Бросок вперед - должен вывести из-под удара. Даже если они как-то сумели увидеть, точно прицелиться. Аккумуляторы будут разряжены - плевать! Механики - выжмите положенные восемь узлов, вместо трех, ведь когда в нас стреляли, 'торпедный треугольник' решали, исходя из нашей скорости в момент пуска!
-Торпеда, пеленг изменился - на корму. Снова изменился - обратно!
Наводится на нас?? Что делать, что?
-Командир, продолжать всплытие? Глубина двадцать, уменьшается.
И тут нас ударило. Лодка вздрогнула - и даже сквозь задраенный люк на 'Потсдамскую площадь', кормовой аккумуляторный, можно было слышать оглушительное шипение, это рвался наружу воздух и вливалась вода. Но люк пока держал - и переборка прочная, должна выдержать. А что в корме?
-Дизельный докладывает, их заливает! Переборка деформировалась, и пропускает воду из четвертого! Просят разрешения, отступить в шестой.
Разрешения - не будет. Пусть подкрепляют переборку, заделывают течь - чем могут и как могут. ЦГБ кормовые тоже наверняка повреждены, мы выдержим затопление не больше чем одного отсека с прилегающими к нему цистернами, два - это уже смерть. Продуть носовые и средние ЦГБ, воздух в кормовые - перекрыть! И моторы, лишь бы не сдохли! Пока у нас дифферент на корму, тяга моторов компенсирует минусовую пловучесть. Но когда выйдем наверх, носовая оконечность окажется над водой и непременно опустится, дифферент уменьшится - и хватит ли его, чтобы остаться на плаву? Не говоря о том, что аккумуляторы сдохнут через час, или даже меньше, в каком состоянии кормовая группа, как раз в том, четвертом отсеке, куда попадание?
А все, кто остался в пятом и шестом - обречены. Если только не попробуют выстрелить торпеду из кормового аппарата, и выбраться через него. На что - явно не хватит ни воздуха, ни времени. Впрочем, неизвестно, насколько мы все - их переживем.
Значит - надо исполнить последний воинский долг. Успеть сообщить, с чем мы встретились. Чтобы те, кто придут после нас, были удачливее. И чтобы не тронули семьи.
Радист, как всплывем, передать открытым: торпедированы подводной лодкой, на глубине, управляемые торпеды, скорость преследования под водой у субмарины противника свыше 20 узлов. Погибаем за фюрера и Германию - наши координаты. Командир и экипаж U-703.
-По глубомеру, рубка из воды!
Верхняя вахта, наверх - сигнальщики и артиллеристы. Готовиться к оставлению лодки? Нет - будем драться до конца! Радист - передача!
Открываю верхний люк, как положено командиру. И тут Свинорыл бросается на меня, всей тушей, стягивает с трапа, карабкается сам и пытается открыть. Его едва оттаскивают, он вырывается и воет. Успокаивается, лишь получив по голове рукоятью парабеллума. Валяется, как мешок, живой, или нет - черт с ним!
Наверху, такое же серое море. И ледяная вода. В единственную резиновую шлюпку влезут максимум шестеро из сорока пяти человек на борту, прыгать же за борт в пробковом жилете - это еще более мучительная смерть, чем захлебнуться в отсеке тонущей лодки. Потому, еще неизвестно, кому больше повезет - тем кто со мной, или тем кто остался внизу. Но мы по крайней мере - сделали все что могли.
-Командир, радиосигнал не проходит! На волне непонятные помехи.
-Командир, перископ, пеленг 355, дистанция семь кабельтовых.
Вот он - враг, показался. Артрасчету - открыть огонь! 88мм - хоть отпугнут. А если повезет - повредят перископ.
-Две торпеды, справа, пеленг 350!
Не увернемся. У нас сейчас даже не восемь узлов - хорошо если шесть. И дистанция мала. Это уже не бой, а добивание.
-Приготовиться покинуть лодку, командир?
Нет. И не успеем уже, и не Карибское море. Даже если эти, русские или британцы, всплывут чтобы нас подобрать - десять, пятнадцать минут в холодной воде не продержаться. Хотя сам пока не тонул в этом море, но нам сообщали об опытах с русскими пленными. При температуре воды в шесть градусов человек выдерживает в среднем десять минут, причем возможна мгновенная остановка сердца. Лучше уж погибнуть на своих постах, как подобает германским воинам.
Нет - осталось еще одно, последнее. Из люка появляется харя Свинорыла. Прежде чем он успевает, подскочив ко мне, раскрыть пасть, я отдаю приказ - и матросы-сигнальщики, все трое, хватают его и с размаха перекидывают через ограждение рубки. Он падает на борт, скользит по нему, барахтается в воде. Зачем я сделал это? Викинги, мои предки, уходили в небытие - на горящем драккаре, не выпуская оружия из мертвых рук. Когда U-703 станет нашим погребальным кораблем, пусть на ней не будет не единого труса. Мы заслужили это - честно сражаясь. Есть Валгалла, или нет? Сейчас узнаем..
И черт принес этих фрицев? На свою собственную беду.
Засечь дизелюху в надводном, для нашей акустики, это даже не смешно. Однако же, эта цель сейчас совершенно не стоила того, чтобы нам отвлекаться от выполнения основной задачи. А посему, если они гребут куда-нибудь в Атлантику, пускай! Живите пока, сейчас вы нам неинтересны.
Однако же, эта лодка упорно болталась в этом районе. Меняла курс, но не уходила. Будто наш или англичанин - заряжает батареи в зоне ожидания, чтобы с темнотой выдвинуться ближе к берегу, на путь конвоев. Это при том, что я точно знал, наших лодок в этом районе нет, а опознание по сигнатуре,
