в отличие от артиллерии гораздо менее заметен. Есть шанс - сыграть на внезапности. Теперь - и наш черед. Пошел 'веер'!
Скорее - если там акустики не спят! В торпедном наши, совместно с видяевцами, в темпе перезаряжают аппараты. Нам это сделать много быстрее, чем субмаринам этих времен. И не нужно всплывать под перископ. Короткий 'пинг', уточнить дистанцию, и пошел второй 'веер', по третьему в колонне! А еще один, у нас еще шесть торпед? Что на планшете? Один из охотников отворачивает в нашу сторону - лучше не рисковать. Продолжаем циркуляцию вправо, с уходом на глубину. И в море, на девяти узлах. Глубина растет, мы уже на ста пятидесяти, и почти столько же под килем. И слышим взрывы торпед, их с бомбами не спутать - один, два, три.. шесть всего! Нет, семь! И - разрывы снарядов. Наверху, наверное, жарко. Ныряем на двести пятьдесят, снова поворачиваем вправо, на ост. Охотник до нас не дошел, бомб не сбросил, повернул назад к конвою.
Что там с транспортами? Слышны винты только двух, удаляются на запад, с ними два или три мелких. Остальные крутятся там, где мы атаковали, и стреляют. В фиорд вам не пройти - а к западу, сколько помню, удобных бухт вблизи нет. Влево - и на глубине, прибавить ход! Ход у торгашей - двенадцать, тринадцать, на восемнадцати мы их обгоняем. Теперь медленнее, осторожнее, лево руля, сближаемся, выходим на глубину тридцать. Торговцы бегут на нас, а вот охрана их сзади, правильно, прикрывают на всякий случай. Вводим в БИУС данные головного из транспортов, пинг активным, пошел 'веер', а они идут прежним, не заметили, нет акустики на торгашах! Взрывы, три? Так удачно - или влепили и во второго тоже? Шум винтов первого прекратился, второй же вот он, идет вперед. Загружаем данные, принято, залп последними двумя торпедами. Один взрыв! Когда мы уже отвернули в море, на глубину.
Слышим сигналы 'Дракона'. Эсминцы следуют за нами. Отвечаем - в порядке мы, живы-здоровы. Нам в ответ - курс 40, отходите. Идем проверенным режимом, восемнадцать на двухстах пятидесяти. Эсминцы наверху очевидно, добивают конвой, но вот и они отворачивают, идут следом. Прибавив ход, быстро нас догоняют. Ясно дело, надо все же быстрее убираться от побережья, и чем дальше, тем лучше - на других аэродромах, у фрицев что-то осталось?
Погружаемся на триста, глубина под килем позволяет, и быстро растет. И - ходу!
А ведь получилось!!
Что есть искусство войны? А морской, особенно?
Бой, это лишь кульминация. А до того, надо все рассчитать и подготовить. Выбрать время и место, чтобы противник там оказался слабее. Обеспечить развертывание своих сил - там и тогда. И - вперед, за орденами!
Это еще не стратегия, а только лишь оперативное искусство. Следующий уровень, чтобы победа не была бесплодной, а по максимуму изменила бы ход войны. Пример обратного - бой у Гуадаканала седьмого августа этого года (интересно, что подробное описание его, уже произошедшего, я прочел в книге наших потомков, которая будет издана через полвека). Там японцы совершенно блестяще, без потерь, в ночном бою уничтожили пять американских крейсеров, прикрывающих высадку десанта - что никак не повлияло на последующую кровавую баню, завершившуюся разгромом. Адмиралу Микаве в том бою надо было всего лишь идти до конца, к скоплению десантных транспортов, что давало самураям возможность выиграть не бой, а всю кампанию - но он не рискнул. И японцы через два года повторят ту же ошибку - бой 'Ямато' в заливе Лейте. 'Туман войны', страх мнимых врагов за горизонтом.
Мы же, благодаря дару наших потомков, точно знали, где противник. А вот немцы, лишенные связи, информации не имели - 'туман войны' сейчас работал на нас.
Волновался ли я - конечно! Потому что сам товарищ Сталин заявил мне, категорически - К-25 погибнуть не должна! Что бы ни случилось, иначе.. В общем, на берег тогда можно было не возвращаться, лично мне.
Мы подошли в сумерках, встали у берега. А потомки заняли позицию мористее и чуть впереди. Берег шел почти точно по параллели, позади нас в пяти милях был вход в Порсангер-фьорд. И с запада шел конвой, прижимаясь к берегу, прямо на нас.
Вот он уже виден. Пять транспортов, кильватерной колонной, одиннадцать кораблей охранения - четыре тральщика 'тип М', семь охотников за подлодками. Нас заметили, когда до них было две мили - на головном тральщике заморгал ратьер. 'Гремящий' ответил каким-то бессмысленным сигналом, выиграть хоть секунды, может примут за внезапную смену кода - уже начав движение навстречу. Приняли немцы игру, или просто не ждали увидеть здесь кого-то кроме своих - но нам удалось сблизиться еще почти на милю, затем поворот на курс 315, норд-вест, как косой 'кроссинг Т', и сначала пуск торпед, по шесть с 'Гремящего' и 'Сокрушительного'. И - открыть огонь.
Это был НАШ бой. Эсминцы 'проект 7' как раз и создавались для таких сшибок, по примеру Петрограда девятнадцатого года. Хороший ход, и мощные пушки, 130мм Б-13, с отличной баллистикой, снарядом в тридцать пять кило и надежной системой управлении огнем, далеко превосходящие 'сотки' немецких тральщиков. А вот ПВО и ПЛО подкачало - впрочем, в середине тридцатых этим грешили все флоты (уже начинаю рассуждать с высоты будущего, сравнивая наши корабли с 'Флетчерами', 'Самнерами' и 'Гирингами' сорок пятого года). Но сейчас нет ни авиации противника, ни его лодок. Это наш бой, корабли против кораблей - бой из тех, которые для наших эсминцев в
Мы успели сделать два залпа, когда немцы начали отвечать. Один из восьмисоттонников уже горел, накрытый в первые же секунды. Несколько залпов по тральщикам, и перенос огня на транспорты, головной тоже успел получить наш снаряд, когда торпеды дошли. По одному столбу встали у бортов первого и второго транспортов, вдруг взорвался охотник, перехватив на себя торпеду. Три попадания из возможных двенадцати, в общем неплохо. Еще один столб у второго транспорта, и сразу два у третьего - по времени, это уже К-25.
Немцы пытались прикрыться дымзавесой. И вели ответный огонь - попаданий пока не было, но всплески их снарядов несколько раз вставали у нашего борта. Судя по смещению облака дыма назад, последние два транспорта, вокруг которых вертелись охотники, развернулись на обратный курс, бросив подбитых. Третий в колонне транспорт затонул сразу, второй тоже почти уже скрылся под водой, головной потерял ход и горел как свечка, так же как два мелких.
И мы прошли вдоль всего конвоя, осыпая его снарядами. Боевые корабли создаются ради этих минут, оправдывающих их постройку и содержание; то что мы утопим сейчас, обошлось германской казне в сумму, заметно больше стоимости трех эсминцев. Горящий транспорт наконец зарылся носом в воду, в попытке выброситься на берег, но не успел, не дошел буквально пары кабельтовых. 'Куйбышев' своими четырьмя 'сотками' в основном добивал уже горящих, а когда мы сблизились, на вид до восьми-девяти кабельтовых, то дали торпедный залп всем бортом, у нас были 45-сантиметровые, но зато целых девять труб, три по три. И попали, взрыв расколол один из тральщиков, мечущихся там, в дыму.
Когда мы обогнали конвой, то увидели последние два транспорта, не прикрытые дымом. Вдруг один из них взорвался, от двух торпед, вместе с тральщиком, спешащим прикрыть его дымным хвостом. Потомки уже были здесь - и когда мы начали пристреливаться к последнему транспорту, возле него тоже взметнуло торпедный взрыв, за секунды до того, как фрица накрыл залп с 'Гремящего'. Затем все скрыло дымзавесой, в которой метались силуэты и мелькал огонь - вспышки выстрелов и пламя горящих кораблей.
Фрицы орали в эфир, звали на помощь. Но их сигналы никуда не доходили - потому что в рубке 'Куйбышева' рядом со мной был один из потомков со своим прибором, для этого 'ноутбука' наши корабельные умельцы специально сделали ящик с двойными стенками на пружинах, наподобие хронометрического. И любые попытки фрицев что-то радировать, тотчас же глушились.
А ведь потомки, похоже, не воевали? Лейтенант их, аж пригнулся, когда снаряд фрицевский, в полукабельтове от борта рванул.
