еще княжил в Киеве, попытался защитить город: он вывел все свои войска, чтобы встретить татар в открытом бою. Но его войска были разгромлены, и 18 октября 1239 года город пал. Епископа Порфирия татары пощадили, отвезли в Глухов, а затем отпустили 10°.
После падения Чернигова основное татарское войско снова отступило к своим юртам в Кипчакской степи, тогда как боевой отряд под началом Мунке двинулся на юго-запад, в окрестности Киева101. Ипатьевская летопись, которая содержит самую раннюю версию этих событий, повествует, как Мунке, увидев Киев с другого берега Днепра, «удивися красоте его и величеству его, присла послы свои к Михаилу и ко гражаном, хотя е (их) прельстити». Сообщив, что киевляне отказались слушать льстивые речи татар, летописец, не питавший, по-видимому, большой любви и уважения к Михаилу, рассказывает, как тот бежал вслед за своим сыном к венграм, и его сменил сначала Ростислав из Смоленска, а затем Даниил из Западной Руси, который передал Киев в руки воеводы по имени Дмитр. Более поздние версии этой истории добавляют (несомненно, с целью дискредитации Михаила), будто князь приказал казнить татарских послов 102.
Быстрая смена князей в Киеве в течение последних пяти лет вряд ли могла придать уверенности жителям столицы. Встревоженное появлением Мунке и в еще большей степени отбытием одного за другим двух князей, население, наверное, переживало неприятное время в ожидании неизбежного штурма. В это время тактика врага уже была хорошо известна: нападение, отход, наступление
Во второй половине 1240 года татары снова пришли на Русскою землю. На этот раз они появились с юга Рашид-ад-Дин описывает, как Батый со своими войсками занял поле «против Руси и людей черных клобуков» по другими словами, против тюркских каракалпаков, которые вместе с берендеями, торками и ковуями осели в районе реки Рось, к югу от Киева, и помогали русским защищать южные границы от набегов кочевников Из их числа набирались отряды для таких застав, как Торческ Как долго крепости на Роси держались против татар, нигде не сообщается русских летописцев интересовала только конечная цель татар
Горькая история осады и взятия Киева изложена в Ипатьевской летописи. Написанная, по-видимому, свидетелем штурма, близким к воеводе Дмитру, которому в рассказе отводится выдающаяся роль, она изобилует подробностями и почти лишена клишированных оборотов и литературного приукрашивания, что производит отрадное впечатление '°4. Татарским войском командовали Батый и, как сообщил киевлянам подозрительно хорошо информированный пленник, захваченный в начале событий, девять других татарских военачальников, в том числе брат Батыя Орда и два бдщих великих хана Гуюк и Мунке Если это войско действительно было столь огромным, как показал пленный, то для него не составило бы труда полностью окружить город и быстро вындить оборонявшийся отряд сдаться Осадные орудия были установлены перед юго-восточными Лядскими (Польскими) воротами, где лесистый склон обеспечивал хорошее укрытие Осадные орудия сделали свое дело, и стены упали Жестокое сражение на обломках разрешенных стен продолжалось в течение одною дня и одной ночи, и вскоре татары прорвались в город Дружина попыталась занять последний оборонительный рубеж в районе Десятинной церкви в сердце Киева, но, когда стены церкви обрушились под тяжестью горожан, бежавших со всем своим скарбом под ее своды, оборона пала Это произошло 6 декабря 1240 года, в день памяти Николая Угодника Осада закончилась Дмитр, раненный в этом сражении, был помилован татарами «мужьства ради его»
Завершение русского похода Батыя, по-видимому, не потребовало от татар значительных усилий и не повлекло за собой больших потерь После падения Киева оставалось завоевать только Волынскую и Галицкую земли, перед тем как напасть на Венгрию и Польшу Сопротивление на этой территории было сломлено очень быстро на границе Волынской земли и Киевского княжества только город Колодяжин на реке Случь, обладавший сильными естественными укреплениями, и близлежащий Каменец оказали какое-то сопротивление Кременец, расположенный к юго-востоку от Владимира на Волыни, был обойден стороной После недолгих осад пали Владимир и Галич 105
Продолжение истории великого нашествия на Европу хорошо известно, и здесь нет необходимости подробно останавливаться на этом 10' Достаточно сказать, что через четыре месяца после падения Киева поляки, венгры и тевтонские рыцари были разгромлены в битве при Лигнице возле Вроцлава 9 апреля 1241 года, а на юге
венгры проиграли сражение под Мохи, возле слияния рек Тиса и Саджо. В Европе началась паника | 08. Но, несмотря на призывы венгерского короля к западным правителям, ни из какого края помощь не пришла В январе 1242 года была захвачена Хорватия, разграблена большая часть далматинского побережья. Казалось, уже ничто не спасет Западную Европу от нашествия. Но 11 декабря 1241 года великий хан Угедей умер — по всей вероятности, от алкогольного отравления. Когда весной 1242 года эта весть дошла до Батыя, он приказал немедленно отступать Почему? Потому ли, что он хотел повлиять на выборы нового великого хана и «сохранение сильных позиций в монгольской политике представлялось более важным. чем продолжение завоевания Европы» '°9, или потому, что ему не хватало сил для поддержания контроля над завоеванными землями? Ответа мы не знаем. Вероятно, обе причины определили это решение. Во всяком случае, Европа была спасена.
Батый вернулся в Кипчакскую степь и разбил свой лагерь в Сарае, возле устья Волги, приблизительно в 100 километрах к северу от Астрахани. Началось так называемое татарское иго. Из Сарая в течение следующих 138 лет ханы Золотой Орды — под этим названием стала известна империя Батыя — осуществляли политический контроль над всеми русскими княжествами, а еще в течение ста лет, с 1380 до 1480 года, продолжали требовать, хотя и не всегда получали, дань от своих русских «вассалов».
Каким образом татарам удалось разгромить Русь так легко и быстро? Во-первых, необходимо, конечно, учесть размер и необычайную силу татарского войска. Завоеватели, несомненно, имели численное превосходство над своими противниками. Но насколько велико было это превосходство, сказать невозможно. Действительно, невероятно трудно дать даже самую приблизительную оценку численности войск, вторгшихся на Русь и в Европу. С одной стороны, мы имеем туманное «бесчисленные множества», упоминаемое в русских летописях, и гигантские числа, называемые западными источниками; с другой стороны, Рашид-ад-Дин оценивает численность монгольского войска в момент смерти Чингис-хана в 129000 человек'0. Вероятно, приблизительно 120000—140000 человек войска находились в распоряжении Батыя в начале его нашествия на Русь. Эта цифра предлагается советским историком В. В. Каргаловым, и она кажется нам разумной, особенно если учесть, что татарские ханы обычно командовали отрядами численностью 10000 человек (тумен, или тьма по-русски) и что вместе с Батыем пришло от двенадцати до четырнадцати ханов ''.
Многие источники, как западные, так и восточные — Матфей Парижский, Иоанн де Плано Карпини, венгерский доминиканец Юлиан, персидский историк Джувейни, Рашид-ад-Дин, — оценивая татарских военачальников, говорят об их военном искусстве, о выдающейся стратегии и тактике ведения боя, о тщательно планируемых нападениях, внимании, уделяемом психологической войне, предварительной засылке послов, задачей которых часто было посеять семена раздора среди противников, быстроте и внезапности атак, умении маневрировать, возложении на пеших воинов — мо-
билизованных местных жителей и военнопленных — основной тяжести первого удара, о мастерстве и точности татарских лучников, скорости и выносливости конницы, передовых для того времени способах ведения осады и осадных устройствах (таранах, катапультах, греческом огне), внимании к мельчайшим деталям, строгой дисциплине, действенности разведки и, превыше всего, способности татарского войска обходиться без громоздкой системы снабжения благодаря мобильности и выносливости коней и людей и использованию сушеного мяса и сыра как основы рациона. Складывается, как мы видим, картина военной непобедимости татар, картина, не всегда соответствующая фактам (Рашид-ад-Дин, например, рассказывает о восстании двух «эмиров», Баяна и Чику, в районе Волжской Булгарии и об успешных действиях повстанцев во главе с грабителем, половцем по имени Бахман'2). Тем не менее она подтверждается безусловной высокой боеспособностью татарских туменов, с которой не могли состязаться войска Восточной Европы.
Причины поражений русских в битвах с татарами очевидны. Численность русского войска была, несомненно, меньше, но и здесь невозможно дать сколько-нибудь надежной оценки Летописи не дают сведений о размерах чьих-либо дружин или отрядов, противостоявших Батыю (за исключением трехтысячного отряда, посланного на юг Юрием после падения Владимира и до сражения на Сити) '3
