формулы, чтобы создать их окончательную функцию. Почти таким же образом, как проверочная сеть подтверждает подлинность заклинания, основные элементы новой формы магии, которой я пытаюсь создать шаблон, или оценить, зависят от реальности. В случае исповедника, субъект остается не в состоянии говорить ничего, кроме правды. Ключ, точно также, проверяет некую последовательность. Путем построения опознавательных линий, он предотвращает использование себя человеком, который, например, лжет о намерениях высвободить силу.
— Может быть, Совет не хочет, чтобы ты создавал Исповедника, потому что они боятся правды, — предположила Магда.
— Возможно, ты попала прямо в точку.
— Но им до сих пор нужен ключ.
— Верно, — ответил Мерритт. — Они хотят просто ключ, чтобы заставить силу работать, но не думаю, что стоит доверять кому-то с ключом такую огромную силу, даже Совету, поэтому я намерен сделать более сложный ключ. Будет намного сложнее разработать его, но если я когда-либо получу шанс наконец зажечь сеть, это будет стоить стольких лет моей дополнительной работы. А пока ничего не может быть создано, потому что нужна информация за пределами досягаемости, в Храме Ветров. Без этих формул я не могу создать ключ или Исповедника. По крайней мере, не стоит беспокоиться о ключе, потому что сила, как и формулы, в безопасности.
Магда подумала, что больна. Она сделала большой глоток воды. Ее интересовало, почему Совет боится правды. Но более важный вопрос крутился в голове, она на некоторое время призадумалась над ним.
— А как этот человек, Исповедник, сможет заставить кого-то говорить только правду?
Мерритт выглядел неуютно, подыскивая слова.
— Ты должна понять, Магда, что к Исповеднику в последнюю очередь нужно будет обращаться, чтобы получить правду. Например, чтобы убийца признался в убийствах, о которых мы не знали. Но благодаря Исповеднику сомнений в его вине не будет. Или представь, если человек украл ребенка для выкупа, или хуже. Исповедник сможет отличить правду ото лжи и обмана.
Магда вскинула бровь.
— Или предателя можно заставить сказать правду путем исповеди?
— Без вопросов и колебаний.
Магда приставила пальцы к вискам, пытаясь вникнуть во всю величину того, что услышала.
— Но как будет Исповедник использовать силу?
— По существу, — сказал он, — магия, которую я вложу в него, как в ключ, будет содержать элементы и Магии Ущерба, и Магии Приращения.
— Значит, тебе понадобится одаренный человек, чтобы создать Исповедника.
— Вообще-то нет, не совсем. Человек будет лишь сосудом, в который я помещу способность, уникальную форму магии.
— Но если он неодаренный…
— В каждом есть маленькая искра дара. Это часть нашей жизненной силы. Магия проявляется в разной степени. Тебя называют неодаренной, но формально это не точно. Жизнь соединяет нас всех с магией, как видно по Благодати. Поэтому, для создания Исповедника, мне не нужен одаренный, только живой.
Проведя много времени с Барахом и множеством талантливых людей, Магда была несколько знакома с их миром и кем их считали внутри царства возможностей. Она не полностью понимала, что они делали и как, но, зато, было понимания. Сейчас его не было.
Ее глаза расширились от внезапного озарения.
— Ты изменишь Благодать.
— Конечно, — сказал он, будто бы это обычное дело.
Это одна из причин, по которой люди боялись Творцов. Они не думали с точки зрения возможностей, лишь с точки зрения того, как что-либо может быть сделано. То, что описывал Мерритт, необычно, а для большинства людей вообще не грани безумия.
— Но ты ведь сможешь изменить человека, которого превратил в Исповедника назад, верно? Я имею в виду…
— Вернуть его назад? — Мерритт посмотрел на нее, как на сумасшедшую. — Как только я изменю его, сила станет неотъемлемой частью человека, неотделимой от того, кем он стал. Однажды измененные, они навсегда будут Исповедниками. Нет пути назад. Однажды сделанное нельзя отменить.
Магда почувствовала боль в животе.
— Так как будет эта сила, вложенная в человека работать?
— Если Исповедник высвободит силу, элементы Магии Ущерба уничтожат человека.
— Она убьет его?
— Нет. Фактически нет. Не в обычном смысле.
Магда склонилась, нахмурившись.
— О чем ты?
— Я говорю, нет, она не убьет его. — Мерритт жестикулировал, показывая нежелание объяснять, но наконец решился. — Способ, которым я создал сеть, — сделать ее узконаправленной. Тонкие нити Магии Ущерба сожгут разум человека, как молния ломает дерево, от корней, чтобы уничтожить личность. Поэтому, в этом смысле, тот, кем человек был — умрет. Он никогда не сможет заново получить то, что устранено Магией Ущерба, силой Исповедника. Человек жив, но кем был, больше не имеет значения. Он потерян.
— И что существует вместо него?
— Вместо того, кем был человек, вместо того, что уничтожила Магия Ущерба, Магия Приращения в то же время заполнит пустоту, чтобы создать в нем абсолютную, совершенную, слепую преданность Исповеднику. Исповедник станет центром вселенной для этого человека, единственным вопросом, который его беспокоит. Исповедник наполнит личность, или, точнее, самого его. В сфере полного подчинения и абсолютного согласия, человек будет чувствовать подавляющую нужду в объекте верности — Исповеднике, дающем указания. Это будет единственной целью жизни. Человеку будет ужасно без указаний Исповедника, который коснулся его силой.
Исповедник может в этом отношении приказать что-нибудь, и человек будет подчиняться, независимо от приказа. Если это физически возможно, он выполнит приказ без промедления, даже ценой собственной жизни. Даже если это не возможно, он все равно попытается всеми фибрами существа выполнить желание, пока Исповедник не остановит его, или пока исповеданный не умрет. Единственной целью существования этого человека будет выполнение приказов Исповедника.
Поэтому, ты можешь представить себе, если Исповедник спросит, то человек, без колебаний, расскажет всю правду. Он совершенно неспособен будет лгать. Эта его часть, желание, необходимость, способность лгать будет навсегда уничтожена. Тот, кем он был, не вернется. Когда Исповедник просит правду, рассказ ее становится единственным вопросом, который волнует исповеданного.
Магда была в ужасе.
— Как ты можешь дать так много силы кому-либо?
Опираясь локтями на бедра, с переплетенными пальцами, Мерритт наклонился.
— Мы даем мечи солдатам, не так ли? У одаренных есть дети, которые наследуют смертельные способности. Мужчины, выбирающие службу в качестве солдат, по крайней мере, подвергаются некоторой степени контроля. Дети имеют силу без квалификации и, фактически, могут вырасти и использовать ее для причинения огромного вреда. Посмотри, что последователи Императора Сулакана делают со способностями, которые даны, безусловно, с рождения. Они используют силу, чтобы уничтожать невинных людей. С другой стороны, человек, выбранный быть Исповедником и наделенный такой силой, должен быть правильным, рациональным, редким человеком, которому доверили великую ответственность, как и человек, которому поручили обладать ключом к хранилищам силы. Для правильного он будет инструментом. Для неподходящего, ключ станет орудием зла. Сознание стоит за тем, какое значение имеет инструмент.
Магда начинала понимать, почему совет изначально отказал его просьбе.
— Я слышала, попытки создать Исповедника опасны и могут быть даже смертельны. Ты с большой долей вероятности можешь убить хорошего человека в попытке создать Исповедника.
