— Дорогая, добро пожаловать в Пелхэм.
За утренним кофе я ответила на ее разнообразные вопросы о моем госте, придерживаясь версии о том, что это наш старый студенческий приятель, потом попыталась загрузить себя работой. Через час или чуть позже, перекладывая книги, я услышала, как открылась дверь, и Тоби спросил у Эстель, в библиотеке ли я.
— А, так вы и есть тот высокий темноволосый незнакомец, который появился в городе прошлой ночью, — сказала она.
Тоби рассмеялся, а я поспешно слезла с лестницы, на ходу отряхиваясь от книжной пыли.
— Не слушай моего босса, — вмешалась я, — она — агент-провокатор.
— Агенты-провокаторы — мое слабое место, — сказал Тоби, протягивая руку Эстель.
Я заметила, что Эстель оглядывает его с ног до головы и пытается (безуспешно) подавить улыбку.
— Так вы, значит, учились в Вермонтском университете с Ханной и Дэном? — спросила она.
От меня не ускользнуло, что Тоби слегка опешил, и на одно ужасное мгновение мне показалось, что он сейчас выпалит: «Кто вам такое сказал?»
Но, к его чести, он быстро сориентировался и произнес:
— Совершенно верно. Отец Ханны был моим наставником.
Эстель, похоже, поверила, но тут еще одна тревожная мысль пронеслась в моей голове.
И она имела полное право задаться таким вопросом, потому что у меня не было никаких причин скрывать от нее правду. В этом извечная проблема лжи — она всегда загоняет тебя в угол, из которого можно выбраться, лишь представ полным идиотом.
— Как ты спал? — спросила я.
— Как убитый, — ответил он. — Я даже чувствую себя сегодня неким подобием человека. Последние полчаса я изучал прелести Пелхэма. Довольно дружелюбное местечко. Стоило мне зайти в закусочную… как ее, забыл?
— «Мисс Пелхэм», — подсказала я.
— Да, так вот, как только я переступил порог и сел за столик, официантка сказала: «Вы, случайно, не студенческий приятель, который остановился у дока Бакэна и его жены?»
Он подмигнул мне, и я не сомневалась в том, что Эстель уловила намек на некий заговор между нами.
— Мы в Пелхэме все друг про друга знаем, — сказала Эстель. — И у нас своя коммунальная разведка, на зависть ЦРУ. Мы терпеть не можем, когда кто-нибудь выбивается за рамки общепринятых норм — скажем, приглашает в дом старого друга мужского пола в отсутствие законного супруга.
— Не Конрад ли сказал: «Не ошибается только тот, кто ничего не делает?» — заметил Тоби.
— «Сердце тьмы»? — спросила Эстель.
— «Изгнанник», — ответил Тоби.
— Чем собираешься заняться сегодня? — спросила я Тоби, пытаясь сменить тему.
— Еще не знаю. Есть какие-нибудь идеи?
— Если вы любитель дикой природы, — сказала Эстель, — у нас этого добра в избытке.
— Да, ты мог бы съездить на озеро Себаго, взять напрокат каноэ, если умеешь им управлять.
— О, меня, как и каждого ребенка Шейкер-Хайтс, каждый год отправляли в летний лагерь.
— Так вы из Шейкер-Хайтс, Огайо? — спросила Эстель.
— Боюсь, что да.
— Одна из моих тетушек по материнской линии была замужем за парнем из Шейкер-Хайтс. Некто Элисберг. Никогда не слышали?
— Нет, — сказал Тоби.
— Она еще жива, моя тетушка… ну, или почти жива. Я звоню ей раз в месяц. Она знает всех в Шейкер-Хайтс, так что в следующий раз обязательно упомяну о вас. Как, вы сказали, ваша фамилия?
— Я не говорил, но фамилия моя Мейлмен. Впрочем, я сомневаюсь, что ваша тетушка помнит моих предков, потому что они переехали во Флориду лет пятнадцать тому назад.
— О, Рути из тех, кто помнит каждого, с кем когда-либо встречалась. А чем занимался ваш отец?
— Он был юристом.
— Послушай, — встряла я в разговор, — если ты хочешь съездить на озеро Себаго, я могу дать тебе свою машину.
— Было бы здорово, — сказал Тоби.
— Ты знаком с коробкой передач?
— Нет проблем, — сказал, он и сделал мне знак, чтобы я проводила его. — Рад был познакомиться, — кивнул он Эстель.
— Я тоже, — сказала она.
Я схватила со стола свои сигареты (господи, как же мне хотелось закурить!) и сказала Эстель, что вернусь через минуту.
Как только мы вышли на улицу, я предложила Тоби сигарету. Он отказался. Я закурила. Увидев, как жадно я затягиваюсь, Тоби удивленно вскинул брови:
— А теперь потрудись объяснить — какого черта ты растрезвонила всем, что я ваш студенческий приятель?
— Я просто сообразила, что если представить тебя как друга Дэна…
— Да-да, — перебил он. — Именно так я и подумал, когда ко мне обратилась официантка. Конечно, Господь не простит, если какой-то парень, который
— Согласна, я струсила.
— Нет, ты просто проявила осторожность, и я тебя понимаю. А еще я знаю, что, назови я свое настоящее имя, твоя подруга-библиотекарша мигом сообразила бы, кто я такой, да еще раскопала бы, что мы вовсе не старые приятели по Вермонтскому университету… да и вообще, что я там не учился.
— Послушай, нет никакой необходимости просвещать всех о том, что ты из «Лиги плюща».
— Ну, хорошо, я сноб. Но знаешь, тебе вовсе не стоит беспокоиться, если она выяснит, кто я такой. Ты всегда можешь сказать:
— Надо же, какой ты сообразительный.
— Все для того, чтобы произвести на тебя впечатление, дорогая.
— Ты просто опасная личность. Страшный серый волк.
— Приму это как комплимент. Ты действительно не против, если я возьму твою машину?
— Если только не сломаешь. «Вольво» оранжевого цвета, припаркован возле офиса доктора. А озеро Себаго в пятнадцати минутах езды…
— Почему бы нам вместе не съездить туда после обеда?
— Да, ты, я и Джеффри. Я могу взять сейчас машину и смотаться в Бриджтон, купить что-нибудь к ужину, который я собираюсь приготовить для тебя сегодня.
— Ты вовсе не должен готовить ужин.
— Я знаю. Но я бы хотел приготовить для тебя. А перед этим прокатить вас с Джеффри на каноэ по озеру… тем более что сегодня такой чудесный осенний день.
Он протянул руку за ключами от машины.
— Ну, как тебе мой план? Хорош? — спросил он.
Я положила ему в руку ключи:
