Я не могла не почувствовать к нему симпатию. Он мне очень понравился!
— Я очень рада познакомиться с вами, дядя Морис. — Я была смущена.
Морис Голд поцеловал жену в щеку.
— Ты прекрасно выглядишь, Беттина, — сказал он, даже не посмотрев на нее. Чуть подрумяненные щеки Беттины вспыхнули. Он повернулся, чтобы поцеловать Сару, но та отвернулась. Теперь уже наступила очередь Мориса Голда покраснеть. Он сказал:
— Все выглядит просто великолепно, Сара. Ты была права — мы прекрасно справляемся и без экономки. Но теперь, когда ты уедешь, нам все же придется ее нанять.
— Не могу принять на свой счет комплимент по поводу стола или дома, папа. Я была занята Марленой. Нас практически целый день не было дома, правда, Марлена? Это все мама приготовила.
Он насмешливо улыбнулся.
— Да? — И, помолчав, добавил: — Пока мы ждем гостей, пожалуй, можно немного выпить. — Он позвонил. Появился дворецкий Роберт. — Роберт, принесите мне, пожалуйста, скотч. Кто-нибудь выпьет со мной? — Он посмотрел на нас. Затем улыбнулся мне и Саре. — Только не вы. Вина за столом будет вам вполне достаточно, как мне кажется. Беттина? Ты что будешь?
Беттина опустила глаза, руки ее теребили складки платья.
— Спасибо, ничего. Ничего не надо.
— Я выпью имбирного пива, Роберт, — быстро сказала Сара. — Принесите три бокала, пожалуйста. — Она, очевидно, решила, что ее матери для уверенности нужно держать в руке бокал.
Когда начали прибывать гости, Беттина и Морис прошли в гостиную, чтобы их встретить. Роберт открывал дверь, а Клара, одна из горничных, стояла позади Роберта и принимала шляпы и одежду прибывших гостей. Мы с Сарой стояли немного дальше в прихожей, и Сара представляла меня каждый раз одной и той же фразой:
— Это моя двоюродная сестра из Южной Каролины. Марлена тоже Лидз, как и мы с мамой. Мы все из семейства Лидзов из Чарльстона. Наш, прапрадедушка и сделал тот первый выстрел, который раздался на весь мир.
Я с трудом удерживалась от смеха. Исторические ссылки Сары были, прямо скажем, не слишком точны, но это не имело особого значения, поскольку, казалось, никто не обращал на это внимания. Время от времени Сара бросала меня одну, чтобы взглянуть, как там мама в гостиной. Казалось, все идет прекрасно. Тетя Беттина все еще держала в руке свой бокал с пивом и болтала с гостями. Когда, наконец, все прибыли, мы с Сарой тоже прошли в гостиную, чтобы присоединиться к остальным гостям.
Как и Сара, я все время поглядывала на Беттину. Она же в свою очередь все время поглядывала на дядю Мориса, который разговаривал с типично роковой молодой женщиной, пришедшей с Тедди Лорригеном. Вообще-то я раньше никогда не видела роковых женщин, но знала о них из книг, а Ванда Хейл была очень похожа на тех, что я видела в кино. Она была сильно накрашена, на ней было облегающее атласное черное платье, и как только вошла, она спустила свою накидку из серебристой чернобурки так, что открылись ее белые плечи. Кроме того, она была похожа на Лейн Тернер.
Я заметила, что Сара тоже наблюдает за ними.
— Он же только разговаривает с ней, — попыталась я ее успокоить. — Он должен быть гостеприимным хозяином, ведь так?
— Да, но мне кажется, что мама нервничает…
Затем мы увидели, как Беттина подошла к Морису Голду и Ванде Хейл и попыталась включиться в их разговор. Она положила ладонь на руку мужа и что-то сказала. Казалось, он не обратил внимания на ее слова и дернул рукой, как бы пытаясь сбросить руку жены. Она отошла, и прежде чем Сара успела помешать ей, схватила бокал с подноса проходившей мимо служанки.
— Пойдем, подойдем к маме, — сказала Сара. — Может быть, мне удастся отговорить ее.
Мы подошли, и Сара сказала:
— Мама, не пей, пожалуйста.
— Все в порядке, Сара. Не волнуйся. Я сделаю маленький глоток. Крохотный глоток. Мне
Она отвернулась от нас и обратилась к стоящему в одиночестве Тедди Лорригену:
— Сегодня так тепло. Похоже на наши летние вечера в Чарльстоне. Фактически до октября было невозможно устраивать приемы. Обычно мы начинали светскую жизнь лишь с конца сентября. — Она осушила свой бокал. — Тедди, не будете ли вы так любезны принести мне бокал шампанского? Оно великолепно.
Тедди послушался. Он принес бокал и протянул его Беттине. Тут подошел Морис и сказал:
— Тедди, не мне тебя учить. Уж если Беттина начнет пить, то кончится все это тем, что всем будет неловко.
Беттина побледнела. Тедди вспыхнул, а у Сары был такой вид, что она вот-вот расплачется.
— Не забывай, что я леди, Морис, а настоящая леди никогда не ставит в неловкое положение никого, кроме, может быть, себя.
С этими словами Беттина осушила свой бокал, а Морис Голд с отвращением отвернулся. Сара была вне себя.
— Мама, — сказала она, — по-моему, ты немного устала. Может быть, ты поднимешься к себе? Мы все поднимемся к тебе — и ты, и я, и Марлена. Мы побудем там с тобой, хорошо?
— Да, конечно. Пойдемте наверх, тетя Беттина. Сыграем в карты.
— Ты такая милая девочка, Марлена. Наверное, у тебя очень добрый отец. Мир праху его.
— Но он еще жив, тетя Беттина, — сказала я испуганно.
— Правда? Ну конечно. Наверное, я его с кем-то спутала… Тедди?.. Тедди куда-то исчез. Сара… я думаю, что выпью еще бокал…
— Нет, мама, пожалуйста. Я знаю, что папа унизил тебя своим замечанием, но, пожалуйста, не надо. Я умоляю тебя.
— Мне в прошлом пришлось пережить много унижений, дорогая моя. Но леди всегда будет стоять выше этого. Марлена, пожалуйста, передай моей сестре Марте, что, несмотря на тяжелые обстоятельства, ее сестра Беттина всегда ведет себя как истинная леди, так, как ее и воспитали. Ты передашь ей это, милочка?
— Ну конечно.
Появился Роберт.
— Можно приглашать всех к столу? — Не будучи уверенным, кому адресовать этот вопрос, миссис Голд или Саре, он не обратился ни к кому конкретно.
— Внимание всем, — воскликнула Беттина. — Прошу всех к столу!
Беттина почти не дотронулась до закусок, но выпила целый бокал шабли, которое к ним подавалось. Я запомнила это, потому что Сара заставила меня зазубрить названия всех вин, которые подавались, а также, что идет с чем, на случай, если кто-нибудь спросит, что мы пьем. Я боялась отвести глаза от тети, пытаясь поддержать разговор с Филипом Уорденом о современных проблемах Юга, хотя не могу сказать, что хорошо разбиралась в этом вопросе. Филип Уорден был самый молодой и самый симпатичный из всех присутствующих гостей, и Сара проявила трогательную заботу, усадив его рядом со мной, вместо того чтобы приберечь для себя.
Сама Сара ни с кем не разговаривала. Она сидела, опустив глаза, и ковыряла вилкой в тарелке. Впервые с момента, как мы познакомились, мне показалось, что ей не по себе, и не знала, что делать. Ее мать напивалась, и Сара не знала, как этому помешать. Совершенно неожиданно Сара стала похожа на обыкновенную тринадцатилетнюю девочку, попавшую в компанию взрослых.
Для дяди Мориса, очевидно, не составляло никакого труда проявлять интерес к своим собеседникам как справа, так и слева. Он весело и дружелюбно улыбался и казался совершенно спокойным и невозмутимым. А вот Тедди Лорригену было нелегко сосредоточиться на беседе с Джорджеттой Поли. Она рассказывала ему о недавно перенесенной операции на желчном пузыре, и, очевидно, тема не очень-то его захватывала. Он также не спускал глаз с тети Беттины. Затем подали консоме, к нему полагалось вино, которое тетя Беттина выпила тоже.
