Она даже подумала, не отменить ли их пьесу после премьеры? Но она тогда будет выглядеть абсолютной дурой! Сара встала и побрела в душ. Может, им стоит еще раз попробовать, когда он протрезвеет?
Рик Грин был весьма недоволен, когда понял, что ему придется делить роскошный дом с двумя подругами Сары, Крисси и Мейв.
— Боже мой! Неужели две богатые бабы не могут себе позволить иметь собственные дома?
Сара попыталась ему объяснить, что у Крисси и Мейв нет настоящей семьи и нет своих домов, что им некуда идти. Они жили здесь втроем, как настоящая семья.
— Бедные маленькие богатенькие девочки, — стонал Рик с сарказмом.
— Заткнись! — ласково протянула Сара.
— Пусть они выметаются отсюда, Сара! Я тебя предупреждаю. Это наш дом — твой и мой.
Ему не нужна была здесь эта сука Мейв-святоша, которая смотрела на него осуждающими глазами каждый раз, когда он повышал голос. Или высокомерная эта Крисси Марлоу с ее слегка снисходительной кривой улыбочкой.
— Поаккуратнее, Шекспир, а то твоя задница окажется в луже…
Когда Сара только строила планы насчет замужества, Мейв обсуждала с Крисси вопрос о том, что им нужно подыскать себе квартиру.
— Молодоженам лучше пожить отдельно, и это квартира Сары.
— Почему бы нам не подождать и не посмотреть, как пойдут дела?
— Почему, Крисси? Чего ждать?
— Ну, скоро уже май. Давай подождем, выдержит ли их союз до декабря? Если выдержит, мы встретим Новый год на новом месте…
— Ты на все смотришь как пессимистка.
— Нет, не пессимистка, а реалистка.
Когда между Сарой и Риком начались ссоры, Мейв еще раз предложила Крисси переехать. Ей было неприятно слушать крики молодоженов. Но Крисси возразила:
— Мне кажется, будет глупо, если мы переедем именно сейчас. Ты видишь, как развиваются события, и может случиться, что только мы начнем составлять договор об аренде, как Сара сядет на самолет до Вегаса и попросит нас сопровождать ее.
Вскоре ссоры стали начинаться с раннего утра в спальне, потом продолжались в столовой во время завтрака, в библиотеке и гостиной, проходили через холлы и вываливались на улицу. Они продолжались вечером именно с того места, где закончились перед выходом из дома, и разгорались с удвоенной силой.
Иногда Мейв замечала, что Рик все же уступал Саре. Когда она сказала об этом Крисси, стараясь как-то оправдать Рика, та ответила:
— Подумаешь! Он прекрасно понимает, что хорошо и что плохо! Но это бывает только тогда, когда у него глазки не заплывают от пьянства. Он пытается удержать то, что ему досталось.
Было гораздо хуже, когда Рик напивался. Алкоголь делал его злым. Вскоре к обидным словам и хлопанью дверьми прибавилось еще кое-что. Мебель опрокидывалась на пол, и однажды по столовой пролетела тарелка с супом. Слуги увольнялись, им на смену приходили новые. Прошло всего несколько недель, как среди прислуги распространилась поговорка: «Если ты работаешь в семье Голд-Грин, тебе лучше сразу научиться низко наклоняться, подавая обед!»
Крисси спросила у Мейв:
— Как ты считаешь, сколько продлится этот брак?
Мейв задумалась:
— Не знаю. Я видела сотни больных в госпитале. Некоторые пары выдерживают вместе по пятьдесят лет, питаясь только злобой, яростью, страшными ссорами. Некоторые просто не умеют жить по- другому.
— Не хочешь ли ты сказать, что Сара одна из таких людей?!
— Конечно, нет. Но, Крисси, ты знаешь, как трудно определить, что нужно людям в действительности, и никто не знает, на что они способны…
Мейв подозревала, что битье посуды и мебели неизбежно приведет к чему-то более страшному. Осталось совсем немного до того, когда Сара и Рик затеят рукопашную схватку! Их уже обсуждали и в театральных кругах и в высшем обществе. В колонках светских новостей их звали «воюющие Грины». Это начал Уинчелл, подхватили Гарднер и Лайонс. Однажды утром, когда Сара спустилась в гостиную в темных очках, хотя на улице было пасмурно, Мейв схватилась за сердце. Крисси не разрешила Мейв поговорить с Сарой об этом.
— Мы ничего не сможем изменить. Пусть все идет, как идет. Нам нельзя вмешиваться. Зная Сару, я жду не дождусь увидеть ее парня, каким он окажется «красавчиком»!
Когда Рик пришел в столовую, с огромным удовольствием она отметила, что его лицо все облеплено пластырем и на нем видны свежие красные царапины.
В ночных клубах типа «Леон» и «Эдди» или же в «Латинском квартале» Сару и Рика обсуждали часто. Это было как пикантная приправа к ужину. Но в более респектабельной «Колонии», после того как они перевернули сервированный стол, их попросили уйти и больше там не появляться.
Однажды утром, когда все четверо завтракали, слуга принес почту. Открыв письмо, адресованное ей, Сара нашла там счет на 972,43 доллара за разбитое зеркало в баре «Ривьера». Сара никак не могла припомнить, когда они были в «Ривьере» и каким образом там оказалось разбито зеркало. Рик злорадно улыбался:
— Это случилось в ту ночь, когда Джек попросил у тебя денег, чтобы ставить пьесу на Бродвее, и ты сказала «нет!». Я обозвал тебя твердожопой, сраной, жадной сучкой. Ты швырнула в меня тяжелым стаканом, и я уклонился от удара.
— Так как ты себя считаешь главой семьи, ты и должен оплатить этот счет, — сказала Сара. Она сделала голубка из бумажки и пустила его через стол прямо к Рику.
— Так как ты не можешь расстаться со своими е… шекелями, чтобы помочь сделать хорошую пьесу, ты, сраная дешевка, ты и оплатишь этот е… счет. — И Рик отослал самолетик обратно к Саре. Но плохо прицелился, и самолетик стукнул по лбу Мейв. Мейв извинилась и вышла из-за стола, но Крисси осталась сидеть.
Сара швырнула в Рика чашку с чаем, тот увернулся, и чашка и ее содержимое оказались на обюссонском ковре. Ковер был толстым и мягким, поэтому чашка не разбилась. Крисси посмотрела на чашку, на злорадную улыбку Рика, на лицо Сары, перекошенное от злости. Ее рот, обычно напоминающий розовый бутон, сейчас превратился в тонкую твердую щелку, уголки губ опустились и застыли в угрюмой гримасе. Наверно, наступило время что-то сказать.
— Сара, — сказала Крисси, когда Рик ушел. — Твой брак теряет свое очарование. Если процитировать одного мудреца, — то «он не стоит е… гроша»!
Наступил июнь, и Мейв решила отдохнуть от работы в больнице. Она очень нервничала и стала весьма беспокойной. В таком состоянии она не могла помочь себе, не говоря уже о других. Мейв умоляла Сару поехать с ней и Крисси в Саутгемптон, в Ньюпорт или даже на Средиземное море:
— Мы зафрахтуем яхту и поплаваем недельки две. Тебе тоже нужно отдохнуть.
Так оно и было на самом деле. Хотя брак Сары продолжался всего лишь два месяца, но он уже приносил свои плоды: у Сары нервы были натянуты как струна.
— Поехали, — убеждала ее Крисси. — Сейчас лето, а ты всегда говорила, что тех, кто остается на лето в Нью-Йорке, следует отстреливать!
Сара засмеялась:
— Неужели я это говорила! Ну, я много болтаю. А кто меня слушает — тот дурак! Но я сейчас не могу оставить Рика одного, пока у него такие сложности с пьесой. — Она хитро улыбнулась. — Они уже два раза
