Смысл этого подарка Китти поняла, прочитав этикетку:
Горшок был наполнен землей, и к нему прилагался пакетик с семенами трилистника.
— Надеюсь, поможет, — улыбнулась Эва.
— Я тоже надеюсь, — ответила Китти, не без страха думая о том, что ей предстоит. — Спасибо, Эва.
— И я знаю, кто поможет тебе ухаживать за трилистником, — добавила Эва, шутливо пошевелив бровями, и девушки засмеялись вместе.
Тут их внимание привлекли крики в другом конце автобуса. Молли снова сцепилась с Эдуардом — опять она, по мнению молодого человека, не туда свернула.
— О черт! — выругалась Молли, глянув в зеркальце дальнего вида.
И у нее были на то причины: все оглянулись, посмотрели в заднее окошко и увидели, что за ними гонится полицейский автомобиль.
— Хоть бы не за мной! — пробормотала Молли.
— За тобой! — фыркнул Эдуард. — Ты что сейчас вытворяла?
— Заткнись! — шипела она.
— Притормози! — советовал он. — Они же сигналят тебе, чтобы ты остановилась.
— Черт-черт-черт-черт, — заладила Молли, тормозя и съезжая на обочину.
Страж порядка подошел к автобусу со стороны водителя.
— Пытались кого-то убить? — поинтересовался он.
— Нет, конечно же нет, — заворковала Молли. — Я просто не сразу сообразила, в какую сторону сворачивать.
— Водительское удостоверение, будьте добры! — потребовал полисмен, и Молли полезла в сумочку.
Только бы удостоверение было в сумочке, только бы оно было там, твердила про себя Китти, поглядывая на часы.
Нужно успеть в Дублин на редколлегию. Сколько она уже откладывала, но в понедельник статья уходит в печать, то есть написать ее надо за выходные, а если ее сегодня не примут на редколлегии, то и писать будет нечего. Пит убьет ее, если она к шести не явится. Может, он и чувствовал себя немного перед ней виноватым, но это чувство уже повыветрилось, не сработает.
Полисмен оставил их ненадолго, Эдуард, забыв о подначках, старался успокоить растревоженную Молли.
Пять минут спустя полицейский вернулся:
— Откуда этот автобус?
— Из дома престарелых Сент-Маргарет, Олд-таун, Дублин, — детским голоском выговорила Молли. — Мы уже возвращаемся.
— Будьте добры, откройте двери.
Молли повиновалась — ей самой ее удалая затея уже не казалась такой удачной. Полисмен поднялся в салон и оглядел пассажиров. Все молчали.
— Не очень-то похожи на обитателей дома престарелых, — заметил страж порядка.
— Вот Берди, она наша пациентка, я возила ее с друзьями в небольшое путешествие по случаю ее юбилея. Теперь мы едем домой, нам надо торопиться, потому что автобус понадобится вечером для команды игроков в лото…
Полисмен пристально поглядел на девушку:
— Этот автобус в розыске со вчерашнего дня.
Молли побелела:
— То есть как?
— Вы меня слышали. Имеются объяснения?
— Нет, то есть да, то есть нет… Мы одолжили его для этой поездки, для нашей пациентки. Мы ничего не воровали, и мы уже едем назад.
Полисмен удостоил ее еще более затяжного и пристального взгляда. Напряженная пауза.
— Не могли бы вы выйти из автобуса, мисс Макграт?
У Молли вырвался негромкий вскрик. Эдуард помог ей выйти из автобуса, шепча на ухо какие-то утешения, — что именно, Китти расслышать не удалось.
— Господи боже! — Она обернулась к Стиву, ожидая от него такой же поддержки.
— В чем дело? — спокойно уточнил Стив. — Он же ее просто запугивает, понятно ведь, что Молли не угоняла автобус. Китти, что ты так смотришь на меня? Скажи мне, она же не угоняла автобус? А?
Китти сумела лишь выдавить из себя блеклую улыбку. Только у них со Стивом все пошло на лад…
Глава тридцать первая
Китти и вся компания, за исключением Молли, сидели в кафе городка Мэллоу в графстве Корк, а Молли тем временем допрашивали в полицейском участке.
— Я не успею, Пит, — шипела Китти в телефонную трубку. — Разумеется, я хочу попасть на редколлегию, но я застряла в Корке и никак не смогу добраться к шести. Как насчет субботы?
— Нет, Китти. Я не стану созывать всех завтра по второму разу. Мы и так уже слишком долго тебя ждали, и мы до сих пор даже не знаем, о чем ты собираешься писать! Подумать только, это главный материал в разделе, посвященном Констанс, все из кожи вон лезут, чтобы успеть к сроку, а тебя где-то носит…
— Прости, я каждый час, каждую минуту занимаюсь лишь этой работой, и ты это прекрасно понимаешь. Ладно! Найду я способ поспеть вовремя. — Она отключилась и принялась грызть ногти.
Стив смотрел на нее, вопросительно приподняв брови.
— Пит меня прижал, — не стала она лукавить. — Если к шести не попаду в редакцию, он снимет мою статью.
Она не собиралась говорить об этом во всеуслышание, но ее герои толпились рядом и внимали каждому слову.
— Нет, Китти, — решительно вмешался Ендрек. — Этого мы не допустим. Статья должна быть опубликована. Чем помочь?
— Спасибо, Ендрек! — умилилась она. — Вы все так ко мне добры, но я просто не понимаю, как поспеть на редколлегию к шести часам. Если в ближайшие пять минут Молли не отпустят, я точно опоздаю.
— Ты уж не обижайся, Китти, — на полном серьезе продолжал Ендрек. — Мы, конечно, уважаем тебя и понимаем, что у тебя есть определенные обязательства перед коллегами и друзьями и что ты дорожишь своей работой, но каждый из нас доверил тебе свою жизнь. Мы рассказали тебе самое заветное, вложили тебе перо в руки, чтобы ты написала о нас. Не только тебе нужна эта статья, но и всем нам. Это наша история.
Китти поглядела на Стива. Тот смотрел на нее, словно удивляясь, как она сама до этого не додумалась. Наконец-то все встало на свои места. Эта история — не ее и даже не Констанс. Не в том задача, чтобы воздать честь умершему главному редактору и самой вернуться в профессию. Это их жизни, их истории, она в долгу перед этими людьми. Устыдившись минутной слабости, Китти срочно принялась действовать.
Полчаса спустя Молли освободили, и автобус тронулся в путь.
— Что ты им сказала, Китти?
— Я дозвонилась в дом престарелых, Бернадетте.
