говорил ей, что на Рождество они вдвоем отправятся к Иветте в Челси, чтобы получше познакомиться. Ей даже удалось храбро улыбнуться, когда отец сказал, что собирается продать их прекрасный дом в Хэмпстеде, как только они переедут в Челси после его женитьбы. Они решили сыграть свадьбу в конце января.
– Мы, конечно, хотим, чтобы ты и Николь были на свадьбе, – добавил Кристофер. – Ах, Мадди, ты ведь рада за меня, правда?
Ну что она могла ответить? Как объяснить отцу, что девушка, которой предстояло стать ее сводной сестрой, необъяснимо и яростно ненавидит ее. Одна мысль об этом, о том, что придется жить с Николь под одной крышей, повергла Мадди в ужас.
В этой истории лишь одно доставляло удовольствие: интересно, какое у Николь будет лицо, когда Иветта скажет ей, за кого она собирается замуж.
– Да, папа. Ну, конечно, я за тебя рада, – сделав над собой нечеловеческое усилие, сказала Мадди и обняла отца.
– Ты всегда будешь для меня единственной. Ты же не сомневаешься в этом, правда?
Она кивнула, сдерживаясь из последних сил.
– Твоя жизнь улучшится, когда у нас будет полноценная семья. Иветта ждет встречи с тобой. Я, конечно, понимаю, что это очень серьезная перемена, но для нас обоих это перемена к лучшему. Я сейчас пойду наверх, приму ванну, а потом достану подарки, которые тебе привез. Милая моя, с тобой все в порядке?
Кристофер наконец обратил внимание на заплаканные глаза дочери и ее мокрые от слез щеки.
– Да, папа. Все прекрасно. Просто переволновалась, вот и все.
– Да, да, конечно. Подожди меня, я мигом.
Мадди кивнула, и отец, подхватив с пола сумки, поднялся по лестнице и скрылся за дверью своей комнаты. И только когда из кранов наверху полилась вода, Мадди рывком натянула на лицо вязаный воротник джемпера и, уронив голову на стол, разрыдалась. И рыдала так, как никогда раньше.
Всю следующую неделю, до самого Рождества Мадди изо всех сил старалась вести себя, как обычно. Отец, казалось, находился в трансе. В каждой фразе была только Иветта. О чем бы он ни заговорил, разговор непременно сводился к прекрасным душевным качествам его избранницы. В конце концов Мадди сделала вывод, что Кристофер просто опьянен своим чувством. Насколько ей это удавалось, она делала вид, что разделяет его восторг, и только ночью, лежа без сна в своей постели, беспокойно ворочаясь и вздыхая, Мадди давала волю своим чувствам.
Самым ужасным было появление в доме агента по торговле недвижимостью. После осмотра дома агент пришел к выводу, что у них не будет проблем с продажей, а Кристофер приятно удивился цене, которую ему предложили.
Вскоре явился первый желающий «посмотреть». Мадди чуть не стошнило, когда посторонняя женщина стала заглядывать в шкафы и, тяжело переваливаясь, поднялась по скрипучей лестнице.
– Ой, Шехерезада, – тяжело вздохнула Мадди, лежа в постели и глядя, как за окном наступает рождественский рассвет. – Я бы все сделала для папы, я хочу, чтобы он был счастлив, но сама я ужасно несчастна. Я не хочу покидать этот дом, ведь это мой родной дом, понимаешь?
Кошка понимала. Она замурлыкала, соглашаясь с хозяйкой. Мадди почувствовала, как нарастает ее тревога по мере того, как за окном становится светлее.
Такси въехало на площадь, окруженную аккуратными беленькими домиками, и остановилось. Все на этой площади выглядело благопристойно и чинно. Кристофер с дочерью посидели в машине несколько мгновений. Наконец он сказал:
– О'кей, Мадди, это здесь.
Он сжал ее руку и добавил:
– Я знаю, ты ее полюбишь.
Она улыбнулась:
– Уверена, что так и будет, папа.
Однако когда они взошли на ступеньки перед входной дверью, и Кристофер нажал кнопку звонка, ноги ее предательски задрожали.
– Ну, ну, давай, девочка! – вздохнула Мадди. – Ради папы.
Дверь им открыла пухлая дама средних лет.
– Доброе утро, сэр, мисс. Я Глэдис, экономка мадам Иветты. Мадам спустится через минуту. Пожалуйста, проходите.
– Спасибо, – учтиво склонил голову Кристофер. Они вошли в холл, устланный толстым пушистым ковром. Над широкой лестницей свисал чудовищных размеров канделябр.
– А-а! Дорогие мои! – с самого верха лестницы послышался голос, и отец с дочерью подняли глаза. Там, живописно прислонившись к перилам, стояла мадам Иветта Делиз. Хрупкая и светловолосая, как и ее дочь, она выглядела значительно моложе своих тридцати семи лет. Она широко раскрыла объятия и сбежала по лестнице навстречу своим гостям, подобно фее из какого-то балета.
– Как замечательно, что вы пришли! Кристофер, я так по тебе соскучилась! – она расцеловала своего избранника, а затем сосредоточила внимание на его дочери.
– А это твоя очаровательная дочь Мадлен! – Иветта несколько секунд пристально рассматривала девушку.
– Она не похожа на свою мать, правда?
– Добро пожаловать в твой новый дом, Мадлен. Я убеждена, что мы с тобой станем добрыми друзьями.
Небрежно и рассеянно проговорив эти ласковые слова, она снова повернулась к Кристоферу и взяла его под руку.
– Пойдем. В гостиной собралось несколько человек, которые просто умирают от желания познакомиться с моим женихом. Глэдис, возьми у Мадлен пальто, а затем, милочка, следуй за нами.
Иветта увела Кристофера из холла, оставив будущую падчерицу наедине с экономкой.
– Пожалуйста, ваше пальто, мисс. Если понадобится, женский туалет – вторая дверь налево. – Глэдис дружелюбно и ласково улыбнулась Мадди, словно понимая ее растерянность. – Надеюсь, что вы с отцом будете здесь счастливы.
– Спасибо. Я… Я уверена, что так и будет.
Мадди отдала пальто и вошла в гостиную. В большой, элегантно обставленной комнате было полно роскошно одетых людей. Мадди почувствовала себя не в своей тарелке в дешевеньком платье среди этой великолепной публики. Она в замешательстве поискала глазами отца и увидела его с Иветтой в окружении весело болтавших артистов балетной труппы.
– Что будете пить, мисс? Шампанское, ликер или апельсиновый сок? – перед Мадди появилась Глэдис с серебряным подносом. Она опять одобряюще улыбнулась ей и сказала:
– У камина теплее.
Мадди взяла с подноса стакан шипучего напитка и, потягивая его, встала в углу.
– Мадди, иди сюда и познакомься с друзьями Иветты, – позвал ее отец.
Девушка неохотно подошла. Когда ее представляли партнеру Иветты, известному танцору Андре Метену, она вежливо улыбнулась.
– Для вас с Николь будет очень хорошо, что вы станете сестрами. Вы будете жить общими интересами, – мечтательно сказал Андре. – Должно быть, здорово, когда у тебя такая знаменитая мать, как Иветта.
– Да, – сквозь зубы согласилась Мадди.
– Прошу прощения за опоздание.
Удивительно красивая в своем красном платье, в ореоле светлых сверкающих волос, ниспадающих на плечи, в комнату вошла Николь.
– Дорогая, подойди и поприветствуй Кристофера, – окликнула ее Иветта.
Лучезарно улыбаясь, Николь подошла к жениху своей матери и протянула руку.
– Привет, Кристофер! Мама очень много о тебе рассказывала. Я так рада за вас.
Кристофер бережно пожал ее руку.
