самые отчаянные дни жизни, когда казалось, что все кончено, и который готов был ради нее пожертвовать своим будущим. Но именно он, самый дорогой для нее человек, виновен в смерти ее отца. Она могла бы простить ему все, но только не это.
Мадди проплакала все утро, а потом пошла к себе в комнату, бросилась на кровать и затихла, надеясь, что к ней придет спасительный сон. Должно быть, она действительно забылась на время, потому что ее разбудило громкое мурлыкание Шехерезады, устроившейся на подушке рядом с ней. Мадди взглянула на часы. Было уже около четырех. Девушка встала, чувствуя ужасную усталость, спустилась в гостиную и села, прислушиваясь к тишине. Спускалась ночная темнота, сумерки заползали во все углы комнаты, затопляя ее, и Мадди неожиданно отчетливо осознала, что больше не сможет ни одной ночи провести в одиночестве.
Она знала, что на свете есть только один человек, который любил Кристофера так же, как она. И этот человек поймет и разделит ее печаль.
Девушка подошла к телефону и набрала номер.
– Входи, Мадди, – Иветта выглядела бледной и очень осунувшейся. – Пойдем в гостиную.
Мадди кивнула и прошла вслед за Иветтой мимо запертой двери отцовского кабинета в просторную большую комнату.
Иветта очень похудела и впервые выглядела на свои сорок лет. Ее била дрожь, поэтому она подошла к камину и тихо сказала:
– Знаю, что только сентябрь, но никак не могу согреться с того времени, как… – Иветта пожала плечами. – Хочешь есть или что-нибудь выпьешь?
– Нет, есть я не хочу, а вот джина с тоником очень хочется, – смущенно улыбнулась Мадди.
– Вот и мне, – вздохнула Иветта. – Давай-ка выпьем, а Глэдис тем временем сделает нам бутерброды. Я скажу ей, а ты пока приготовь напитки.
Она вышла из комнаты, а Мадди пошла к бару, достала бутылку и, налив два больших стакана, добавила тоник.
Вернулась Иветта и села напротив нее. Подняв бокал, она тихо сказала:
– На здоровье, Мадди. За тебя.
– И за тебя.
Потом они сидели в тишине и молча смотрели на огонь в камине. Обеим было хорошо известно, что они нужны друг другу, однако никто не мог произнести имя Кристофера.
– Как себя чувствуют Николь и девочка? – спросила Мадди.
– Превосходно, – улыбнулась Иветта. – Я их не видела несколько дней, но Наташа просто восхитительна. Саша оказался замечательным отцом. Он просто обожает ребенка.
Мадди кивнула.
– Кажется, ты стала лучше двигаться, Мадди. Тебе говорили, когда ты, наконец, бросишь свою палку?
– Я уже сейчас немного могу ходить без ее помощи. Курс лечения в больнице скоро закончится. Теперь надо самой тренироваться и восстанавливать силы.
– Замечательно. Ты совершила подвиг. Думала, что делать дальше?
– С недавних пор как-то не было времени об этом думать.
– А как твое пение? У тебя неплохо получалось.
– Не знаю, может быть, – пожала плечами Мадди.
– А как Себастиан?
– Он ушел.
Иветта изумленно посмотрела на нее:
– Но Мадди, почему? Что случилось?
– Не сошлись характерами, – девушка пожала плечами.
– Но вы с ним всегда казались такой счастливой парой, и у вас скоро должна быть свадьба. Ты уверена, что это не вызвано потрясением… – Иветта с трудом подбирала слова.
– Уверена, что нет, – сказала Мадди.
– И ты думаешь, что ваши отношения уже не восстановить?
– Это абсолютно невозможно. Знаешь, если ты не против, я бы не хотела об этом говорить.
– Конечно, – кивнула Иветта.
Глэдис принесла тарелку с сэндвичами. Иветта подала один Мадди, другой взяла себе. Когда Глэдис вышла из комнаты, Мадди спросила:
– А как ты? Какие планы на будущее?
– Честно говоря, не знаю. Стыдно признаться, но я об этом еще не думала. Я знаю, у нас с тобой в прошлом были проблемы, но, Мадди, поверь, я очень любила твоего отца, – на глазах Иветты показались слезы. – А сейчас мне невыносимо даже думать о жизни без него. У нас было так много планов! Мы нашли прекрасный дом в Южной Франции и собирались переехать туда как можно скорее. Кристофер хотел писать, а я… просто наслаждалась жизнью рядом с ним. – Иветта достала платок и вытерла глаза. – Говорят, что со временем боль утихнет, но сейчас я не могу сказать, что я в это верю.
– Я знаю, – тихо сказала Мадди. – Я все время думаю, вот об этом надо сказать папе, а потом вспоминаю, что я уже никогда ничего не смогу ему сказать.
– Я знаю, как ты его любила, и он тоже обожал тебя, – вздохнула Иветта.
– И у нас были проблемы, но все это так неважно сейчас, когда он умер. Так много ему хотелось сказать.
– Знаешь, у меня есть одна хорошая новость. Я разговаривала с Антоном. Он хочет поставить новый балет, над музыкой к которому Кристофер работал последнее время. Премьера будет в марте следующего года, спектакль будет посвящен памяти Кристофера. Единственная проблема в том, что я нигде не могу найти ноты. Я все обыскала в кабинете, и никакого результата. Это тем более странно, что я видела, как он держал их в руках в то утро, когда все это произошло. – Иветта пожала плечами. – Но я думаю, что в конце концов все прояснится.
Мадди нахмурилась:
– Да, действительно, странно.
– Ты не собираешься оставаться в коттедже?
– Не очень хочется, но какая разница, мне будет одиноко в любом месте.
– А почему бы тебе не пожить здесь? – спросила Иветта. – Нет, серьезно, Мадди, дом для меня слишком велик. Если честно, мне очень тоскливо одной. Было бы неплохо, если бы со мной жил кто-то еще.
– Но у тебя же есть Николь, – сказала Мадди, которая не хотела бы каждый день сталкиваться со своей сводной сестрой.
– Да, но они с Сашей так заняты своей дочуркой, чаще всего я сама езжу к ним. Мадди, пожалуйста, соглашайся. Я уверена, что мы сейчас нужны друг другу.
Мадди подумала о пустом коттедже, полном воспоминаний о жизни с Себастианом. Может быть, ей действительно нужно сменить обстановку. По крайней мере, у нее будет крыша над головой, пока она решает, что делать.
– Знаешь, Иветта, тут есть проблема, – сказала Мадди тихо.
– Что такое?
– Шехерезада, моя кошка, она все еще живет со мной. Я не могу оставить ее.
– Ты можешь взять ее с собой. Честно говоря, – тут Иветта покраснела, – у меня нет аллергии на кошек. Просто я их ужасно боюсь. Мадди, мне так стыдно в этом признаваться.
Мадди засмеялась.
– Иветта! Шехерезада такая нежная, она никогда ничего плохого тебе не сделает.
Наверное, Иветта права, они действительно нужны друг другу.
– Хорошо, Иветта. Скоро у тебя будут новые жильцы.
Глава 82
– Входи, Николь, садись, – улыбнулась Джеральдина.
Бледная расстроенная Николь села, держа Наташу на руках.
