хорошо знаю те места. Даже был у Великого Разлома и моста на ту сторону.
– А почему же не пошли дальше?
– Ходят легенды, что оттуда еще никто не возвращался.
– Хорошо, идемте вместе.
– Ну и чудесно, – разом повеселел Док. – А теперь давайте спать.
– Док?
– Да?
– А что с ними случилось?
– С кем?
– Ну, с теми, кто остался на 'Мире'?
– А. Это довольно грустная история. Они все погибли. Реактор будет еще долго работать. На станции будет свет, все так же компьютер будет корректировать ее работу, но воздух и еда… Корабли перестали подходить к ней. А тех, которые были в это время пристыкованы, на всех не хватило. Голодная смерть или смерть от удушья. Какая разница? Они еще долго смотрели в иллюминаторы, сходя с ума и взывая к Земле о помощи, а потом к звездам о смерти. Но звезды плакать не умеют.
Холодный синий шар сиял на горизонте, постепенно тускнея у меня в глазах. Сквозь сон еще я услышал, как сказал Док:
– Спите, берите пример с кошки.
* * *
Целый месяц мы шли по пустошам. Док оказался интересным собеседником, знающим множество занимательных историй и фактов. Он многому меня научил за наше короткое путешествие. Иногда очень интересно было наблюдать, как он переругивается со Сциллой, или, бормоча под нос, на ходу делает записи в своей тетради в кожаном переплете. Время нашего путешествия, проходившего в постоянных беседах, спорах и занятиях, протекло как песок сквозь пальцы. И вот поздним вечером мы дошли.
– Видите ту гряду? – Док кивнул на выросшую перед нами невысокую холмистую преграду. – Сразу за ней Разлом и мост в ваш рай.
– Мы дошли, Док. Наконец-то!
– Идемте, вон колодец, надо набрать воды.
Мы подошли к колодцу, расположенному на ровной пыльной площадке. Прямо рядом с ним начинались пологий склон холма и тропинка, ведущая к мосту. Левее находились груды булыжников, некоторые величиной с дом. Казалось, что гигантский мутант решил поиграть в кубики.
За веревку Док вытащил из колодца полведра мутной воды.
Как расслабляет спокойная жизнь! Инстинкты сработали, только когда пуля пробила ведро, и грязная вода веселой струйкой потекла из проделанного отверстия. Я прыгнул на все еще изумленно смотрящего на утекающую воду Дока, сбил того с ног, и пуля со стуком ударилось в то место, где он только что стоял. Обстановку я оценил мгновенно. Слишком открытая местность, мы как гекко в тире.
– Бежим! – Крикнул я, резко дергая Дока за рукав, и устремился за бегущей по тропинке на холм Сциллой.
– Моя шляпа! Я уронил шляпу!
– К черту шляпу, куплю вам новую! – Я вкладывал в бег все силы.
Док, пыхтя, бежал следом. Через миг засада поняла, что законная добыча уходит, и из-за камней раздались очередные выстрелы и шквал проклятий. Пули взметали вокруг ног облачка пыли, свистели веселым свистом, проносясь рядом с нами, но к счастью, стрелками бандиты были неважными. Мы уже достигли вершины холма, когда Док, вскрикнув, споткнулся, но тут же вскочил, прижимая руку к правому боку.
– С вами все в порядке?
– Быстрее! Вон за те камни. Пуля, кажется, задела печень.
Голос был очень серьезным и спокойным. Мы спрятались за большим камнем на вершине холма. Вся низина просматривалась отлично, и выскочившую орду людей, человек двадцать, можно было отстрелять как куропаток. Я снял карабин и, откинув защитный кожух с прицела, открыл огонь. Первых пятерых я уложил мгновенно, еще одного – когда банда с воплями ярости прятались за разбросанными камнями.
Выпустив еще шесть пуль по камням, за которыми сидели бандиты, я поменял магазин.
Док сидел, привалившись спиной к камню и зажимая рукой сочившуюся из раны кровь.
Он был странно бледен, очки упали на землю, но глаза смотрели все так же остро и пронзительно. Я торопливо стал выуживать из своего рюкзака стимпаки. Док отрицательно махнул рукой.
– Оставьте. Ни один стимпак тут не поможет. Рана смертельная.
– Вы уверены? – Страшная действительность поразила меня.
– Воротная вена задета. Крови почти нет. Минут десять, ну, может быть, двадцать, если повезет. – Он помолчал, переводя дыхание, с трудом сглотнул. – Дайте мне карабин.
– Зачем? – не понял я, хотя в душе обо всем догадался.
– Я задержу их, пока вы не перейдете мост, вон он, за вашей спиной, а дальше они сунуться не посмеют. Вы выиграли этот спор. – Он грустно улыбнулся мне из-под своей шляпы с широкими полями. – Рано или поздно приходится взяться за оружие.
– Нет, мы вас не оставим!
– Не глупите, вот. – Он протянул мне свою тетрадь. – Работа всей моей жизни.
Сохраните по возможности и передайте в нужные руки.
Я молча убрал тетрадь в рюкзак, он так же молча взял у меня оружие.
– Как же я жить буду после этого?
– Достойно.
Это были его последние слова. Док перевернулся на живот, и, неумело прижав к плечу карабин, навел его на спрятавшихся бандитов. Я молча развернулся и побежал за Сциллой к мосту через разлом. На языке застыла горечь, я чувствовал себя Иудой, хотя понимал, что делаю все правильно.
Вот и мост. Длинное деревянное сооружение, качающееся под порывами ветра и перекинутое через полукилометровый разлом в теле планеты. Пробегая по сгнившим старым доскам, я бросил взгляд вниз. Дна не было, оно скрывалось где-то там, во мраке. Когла мы были на середине моста, раздались выстрелы. Им ответил мой карабин. Бум-бум-бум!
Бум-бум! Еще выстрелы и тишина. Затем радостный рев, крики и улюлюканье.
Все. Прощай, Док.
Шатающейся походкой в уже наступившей темноте я шел, не разбирая дороги, вперед и только вперед. Сцилла молча сидела у меня на плече. Лишь бы забыться, просто нужно делать однообразную работу. Идти и идти. Через два часа я обессиленно опустился на землю. Вяло стянул рюкзак, сбросил с головы панаму и молча лег, смотря невидящим взором в звезды.
Я посмотрел на Сциллу, ее глаза были серыми.
Проглотив комок в горле, я кивнул.
– Конечно, кроха. Ему теперь хорошо.
Она благодарно кивнула и свернулась клубочком рядом со мной. Смотря в мириады других миров, все так же безмятежно мигающих мне с неба, я думал, что сегодня потерял своего единственного друга. Маленькая искорка бесшумно прочертила звездный купол.
– Загадай желание. – Попросил я Сциллу.
На горизонте, среди множества звезд, загорелась звезда под названием Мир. Небо задрожало и затуманилось в моих глазах. Док ошибся, звезды умеют плакать.
