запоре и что вы не звонили. Четверо из них слышали, как вы подбирали ключи. Когда вас обыщет полиция, она обнаружит и инструменты, которыми вы взламывали замок. Федеральное бюро расследований! Фу! Вызови полицию, Арчи, и скажи, чтобы прислали людей, которые смогут справиться с двумя бандитами.
Перед тем как набрать номер, я подозвал к себе Фреда. Проходя мимо них, он чуть не задел их локтем. Когда-то один фэбээровец, вывернул ему руку, и он рад был бы случаю расквитаться. Опершись о стол, стоя лицом к ним с револьвером наготове, он выглядел более грозно, чем это было на самом деле. В действительности это миролюбивый парень, образцовый муж и отец четверых детей. Начав набирать номер, я готов был поставить сто против одного, что мне не закончить этого дела. Так и случилось. Когда я набрал четвертую цифру, красавчик прорвался:
– Остановитесь, Гудвин!
Я задержал палец и обернулся. Он полез рукой во внутренний карман. Я положил трубку и встал рядом с Фредом. В руке красавчика оказалась маленькая черная кожаная книжечка.
– Вот удостоверение, – сказал он, показывая книжечку.
Это был самый щекотливый момент. Им разрешено только показывать удостоверение, но не выпускать его из рук. Вульф буркнул:
– Дайте взглянуть.
Красавчик сделал шаг вперед, но Фред толкнул его на место. Ни слова не говоря, я протянул руку. Он было замешкался, но все же положил удостоверение мне на ладонь. Я сказал худощавому:
– Вы тоже, – и протянул руку.
Он уже достал свое удостоверение я положил его поверх первого. Я обернулся и передал их Вульфу. Он взглянул на одно, затем на другое, открыл ящик стола, достал очки, внимательно прочитал документы, не торопясь положил очки обратно в ящик, небрежно бросил оба удостоверения поверх очков и задвинул ящик.
– Возможно, что удостоверения поддельные, – сказал он. – Это установят полицейская лаборатория.
Они должны были отлично владеть собой, чтобы сдержаться. Я мог бы даже восхититься ими, если бы моя голова не была занята другими мыслями. Оба они словно окостенели, но не тронулись с места. Затем худощавый произнес:
– Ты жирная свинья!
Вульф кивнул:
– Естественная реакция. Давайте порассуждаем. Предположим, что вы действительно являетесь сотрудниками Федерального бюро расследований. В таком случае вы можете вполне обоснованно жаловаться, но только не на меня, а на ваше начальство, которое одурачили, заставив подумать, будто этот дом пуст. Вам не в чем извиняться передо мной.
Он откашлялся.
– Итак, продолжим наши рассуждения. Я собираюсь задержать ваши удостоверения личности в качестве залога. Вы или ваше бюро можете получить их, только обратившись к законным властям. Тогда станет известно, как они попали ко мне, а я, конечно, в свою очередь предприму контрмеры, так как вы вторглись в мой дом незаконно и были схвачены на месте преступления, чему есть четверо свидетелей. Сомневаюсь, чтобы ваше начальство захотело заплатить такую цену. Следовательно, инициатива принадлежит мне. Можете идти. Я хочу лишь одного – иметь неопровержимые доказательства того, что сотрудники Федерального бюро расследований совершили уголовное преступление и могут быть преследуемы судебным порядком; эти доказательства находятся у меня в ящике письменного стола. Между прочим, я не упомянул про перчатки, которые на вас. Это явится еще одной уликой, если начнется судебное разбирательство этого дела. Можете идти, джентльмены.
– Будьте прокляты, – сказал красавчик. – Суд будет федеральный, и он учтет, что эти удостоверения принадлежат правительственным служащим.
– Возможно. Однако трудно поверить, чтобы правительственные служащие, призванные защищать закон, могла нелегально войти в чужой дом. Очевидно, я вправе задержать у себя эти документы до тех пор, пока будет установлена их подлинность.
– А как вы это установите?
– Подожду развития событий. Если документы подлинные, кто-нибудь из ваших начальников позвонит мне, возможно, даже сам мистер Брегг.
– Жирная свинья, – сказал худощавый.
Видимо, его словарный запас при стесненных обстоятельствах не отличался богатством.
– Я очень снисходителен, – сказал Вульф. – Вы вторглись в мой дом и уверяете меня, будто являетесь государственными служащими. А вы просто-напросто два уголовника. Если вы вооружены, нам следует отобрать у вас оружие, а также те инструменты, которыми вы вскрыли замок моей двери и, без сомнения, собирались вскрыть ящики моего стола в кабинете. Рекомендую вам уйти без промедления. Мои помощники не любят ни грабителей, ни ФБР, и им доставит удовольствие унизить вас. Не предоставляйте им этой возможности!
Они стояли и глазели на нас. Затем обменялись взглядами, вновь посмотрели на Вульфа и попятились к двери. Орри, не опуская пистолета, выскользнул в вестибюль. Он обожает держать пистолет в руках. Сол прошел в вестибюль через боковую комнату и включил свет. Фред и я следовали за фэбээровцами. Сол распахнул перед ними парадную дверь, Орри, Фред и я присоединились к нему и проводили взглядами незваных гостей, спускавшихся с крыльца на тротуар. Совершенно очевидно, что где-то здесь торчал третий фэбээровец, но его нигде не было видно. Они повернули налево, в сторону Девятой авеню, но мы решили не провожать их до машины. Перед тем как закрыть дверь, мы осмотрели замок и увидели, что он не поврежден. Я накинул цепочку, а Фред заметил, что у них, по-видимому, самая лучшая в мире коллекция отмычек.
Когда мы все вместе снова собрались в кабинете, Вульф стоял посреди комнаты, разглядывая карандаш-фонарик, оброненный красавчиком. Он швырнул его ко мне на стол и весело крикнул:
– Разговаривать! Всем! Громко разговаривать!
Мы расхохотались.
– Я предлагаю награду, – громко сказал я, – портрет в рамке Дж. Эдгара Гувера тому, кто сумеет заполучить в ФБР ленту с записью всего здесь происшедшего и пошлет ее Гуверу.
– Бог мой, – воскликнул Фред, – если бы только они полезли в драку!
– Я хочу шампанского, – сказал Сол.
– А я виски, – отозвался Орри. – И к тому же я голоден.
Было без двадцати минут восемь. Все, включая Вульфа, отправились на кухню, громко разговаривая и перебивая друг друга. Вульф принялся выгружать из холодильника съестное – икру, паштет из гусиной печенки, осетрину, копченого фазана. Сол достал из морозильника лед для шампанского. Орри и я нашли в буфете бутылки. Фред спросил, может ли он воспользоваться телефоном, чтобы позвонить жене; я разрешил и просил передать ей привет, но тут заговорил Вульф:
– Скажите ей, что вы задержитесь здесь на всю ночь. Все вы эту ночь проведете здесь. Утром Арчи повезет наши трофеи в банк, и вам придется сопровождать его. Возможно, что они ничего не предпримут, а возможно, что попытаются. Фред, ничего не рассказывайте вашей жене и вообще никому. Дело еще не закончено, оно только хорошо начато. Если вы хотите чего-нибудь горячего, ребята, я могу в двадцать минут приготовить оленину по-йоркширски, если только Арчи сварит яйца.
Все хором отказались. Это меня устраивало. Терпеть не могу варить яйца для оленины по- йоркширски.
Час спустя вечер был в разгаре. Мы занялись игрой в пинокль, а Вульф, усевшись в кресло, углубился в книгу «ФБР, которое никто не знает». Либо он тайно злорадствовал, либо что-то придумывал, точно не знаю.
В десять часов я извинился и временно покинул картежный стол: Вульф решил позвонить Хьюиту, так как гурманы, по-видимому, закончили свою трапезу. Я пошел к телефону, от имени Вульфа поблагодарил Хьюита и сообщил, что все прошло отлично. Хьюит сказал, что он и его гости нашли наших заместителей весьма занимательными: Джервис читал отрывки из Шекспира, а Кирби изображал президента Джонсона,
