— Бак.
— Угу.
— Вы часто думаете об этом.
— Нет, Милая, очень редко. Большей частью я точно знаю, чего хочу и что именно я готов сделать, чтобы этого достичь.
— И теперь вы почти достигли того, к чему стремились?
— Почти достиг.
— И это… чудесное ощущение. Правда?
— Вы имеете в виду удовольствие или добродетель?
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Он засмеялся.
— Вам тоже знакомо это чувство! Да?
— Да, — задумчиво ответила Хилма. — Да, я вполне удовлетворена тем, как все складывается сейчас. Когда ты оказываешься на грани потерять что-то… важное, то начинаешь больше это ценить.
— Вы, конечно, очень перепугались из-за этого проклятого скарабея?
— Да, очень. Так же, как и вы из-за Алана Мурхауза. Ведь верно?
— Совершенно верно, Милая. Я увидел, как мое родовое поместье распадается и растворяется в воздухе из-за того, что я спрятал за портьерой хорошенькую взломщицу.
Она быстро взглянула на него и увидела, что он улыбается, хотя и делает вид, что занят только дорогой.
— Я надеюсь, вы не забудете, — серьезно проговорила Хилма, — что, к чести хорошенькой взломщицы, она впоследствии спасла вас от подозрений.
— Поверьте мне, Милая, я всегда буду это помнить, — заверил он ее, — даже когда превращусь в пожилого помещика в гетрах, я как-нибудь оглянусь вокруг на свое поместье и подумаю: «Если бы не Милая… это все теперь принадлежало бы кому-то чужому».
На мгновение Хилма замолчала, а когда потом заговорила, голос ее звучал мягко и ласково.
— Оно очень много значит для вас, Бак? Это поместье?
— Ну-у, моя дорогая, оно олицетворяет собой все, к чему я привык, — на этот раз он говорил абсолютно серьезно. — Я не знаю, насколько вы знакомы с сельской жизнью Англии… Она вас захватывает… и держит… особенно если до вас целые поколения ваших предков любили ее. Нелегко вырывать корни из родной почвы.
— И поэтому, когда у вас появился шанс, вы ухватились за него?
— Вот именно.
— Да, я думаю, что понимаю вас. Мне совершенно случайно рассказали… о… завещании вашего деда.
— И, наверное, добавили, что поэтому я и женюсь на Эвелин, чтобы заполучить ее деньги, — мрачно заметил он.
— Да нет, не совсем так. У той, которая мне это рассказывала, создалось впечатление, что это Эвелин выходит за вас замуж, чтобы, так сказать, завести себе поместье, а заодно и именитых предков.
— О! — Он довольно сдержанно усмехнулся. — Знаете, это не так все просто. По сути дела Эвелин и я прекрасно ладим. Никто из нас не страдает излишней сентиментальностью. Нам нравятся более или менее одни и те же вещи, и, грубо говоря, у каждого есть то, чего бы хотелось иметь другому. То есть — у меня есть поместье и именитые предки, у Эвелин — деньги, много денег.
— Да, могу себе представить. Полагаю, что многие счастливые браки основаны на более скромной основе, — медленно проговорила Хилма.
— Хочется так думать. Мне кажется, что она считает меня в меру привлекательным. Я думаю о ней то же самое. У нее нет этих смешных трогательных черточек или… — он резко замолчал и нахмурился. — Я не имею право это говорить. Во всяком случае, не должен никому этого говорить.
— Может быть, я знаю. Просто мы с вами в наших долгих разговорах отбросили словесную мишуру и дошли до голой неприглядной сути. Это получилось само собой. Наверное, в этом нет ничего плохого. По- моему, все началось с того, что мы не думали, что еще встретимся, и поэтому были абсолютно откровенны, да и ситуация нашей первой встречи располагала к этому.
— Да, наверное, в этом все дело. — Он внезапно улыбнулся. — Смешно, как мы оба были уверены, что это наша единственная встреча. А потом наши судьбы переплелись самым фантастическим образом.
Хилма кивнула.
— Как вы сказали сегодня в начале нашей встречи, мы действительно обязаны друг другу за то, что привели все к благополучному финалу.
— Да, вышло все, я бы сказал, довольно приятно. Как вы считаете?
Она со смехом согласилась, а затем попросила его остановиться, и он сразу затормозил у обочины.
— Какое красивое место! — воскликнула она. Они оказались среди безлюдной местности.
По обе стороны дороги стояли почти голые деревья. Только кое-где на ветках трепетал одинокий сморщенный коричневый листок, выглядевший на фоне бледно-голубого неба как большая бабочка.
Алая лиана обвивала стволы деревьев. Ее экзотические изгибы резко подчеркивали строгость маленького светлого ручейка, который, перескакивая с камушка на камешек, журчал по корням деревьев и терялся под небольшим каменным мостом у входа в открывающуюся долину.
— Хотите выйти и немного пройтись? — Он улыбнулся, глядя на ее восторженность.
— Да, давайте пройдемся.
— А вы не замерзнете?
— Нет конечно. — Она уже открывала дверцу машины и минутой позже стояла на краю дороги, спускающейся к маленькому мосту.
Он взял ее за руку, и она почувствовала поддержку его сильной руки, когда он помогал ей спуститься по склону.
— Вот и пришли. Теперь можно постоять над потоком и посмотреть на бегущую воду.
— Красиво, правда? — Хилма облокотилась на замшелый каменный парапет, он тоже.
— Да, красиво. Он очень торопится, этот ручеек.
— Угу. И все-таки невозможно представить, что он когда-то достигнет моря.
— Чепуха, милая, — насмешливо произнес он. — Сегодня вам ничего не должно казаться невозможным. Особенно после того, что мы с вами преодолели…
Она улыбнулась.
— Да, сегодня поистине наш день.
— Безусловно.
— Наверное, у вас сейчас такое же чувство, как и у меня: больше ничего плохого не случится. Вот раньше у меня этого ощущения не было… Постоянно была какая-то тревога, все время казалось, случится что-то такое, после чего все пойдет наперекосяк, хотя я не могла объяснить себе, в чем дело.
— А дело было в скарабее, — смеясь, предположил он.
— Казалось, столько было всего, что кардинальным образом могло все изменить… Но, конечно, скарабей был последней каплей.
— Но теперь ведь все закончилось?
Что-то в его вопросе насторожило ее, и она поспешила подтвердить:
— Теперь все это закончилось удачно.
— Да, — легко согласился он. — Началось все со взаимного недоверия из-за сломанного замка, а заканчивается очень приятно: взаимными поздравлениями на фоне чудесного зимнего пейзажа.
Хилма внимательно наблюдала за движением листка в ручейке, затем, оторвавшись, сказала:
— Что касается меня, то я искренне поздравляю вас. Я действительно надеюсь, что вы будете по- настоящему счастливы с Эвелин.
— Спасибо, Милая. Я тоже надеюсь, что вы будете очень счастливы со своим Роджером.
— О, конечно, я буду счастлива, — поспешно проговорила Хилма. — Я не говорила вам, но некоторое время назад я была в гостях у друзей Роджера. Приятные, очень симпатичные люди. Они живут так, как, я уверена, будем жить и мы с Роджером. У них двое чудесных детей… красивый дом… изумительный сад…
