Глава двадцать третья
В отпуск в горы
В один из дней во время обеденного перерыва Ферри неожиданно заявил:
– Полицейские ищейки рыщут повсюду в поисках нашей типографии, поэтому, дорогие мои, срочно свертываем свою деятельность и уходим в отпуск. Затихнем на некоторое время, пусть успокоятся.
– Надолго? – спросил Торбеллино, подставляя чашку Жанне, которая осторожно разливала из кофейника кофе.
– Недельки на две, думаю, будет вполне достаточно, чтобы усыпить внимание Рабиозо и бдительность его дотошных сыщиков.
– Чем же заняться, ума не приложу, – пожаловался пухлый Гарри, задумчиво потирая мощный затылок.
– Я же сказал, уходим в отпуск. Отдыхаем! – раздраженно вырвалось у Ферри. – Езжай к бабушке, в конце концов, в деревню, на природе развеешься, рыбку половишь в пруду. Чего в душном и шумном городе торчать?
– Верно! Поеду к любимой бабульке, она давно меня ждет в гости.
– Представляю, каким ты вернешься, придется двери расширять, чтобы ты протиснулся после бабушкиных пирогов и булочек с творогом, – усмехнулся Торбеллино.
– Я что виноват, если полнею прямо на глазах. Ничего с этим поделать не могу.
– Меньше трескать сдобные булочки надо, а то лопаешь за троих! – буркнул шеф.
– Влюбиться тебе надо, Гарри, тогда сразу аппетит потеряешь, а заодно, и лишний вес, – посоветовала, весело смеясь, Жанна.
– Дельный совет, – согласился Торбеллино, улыбнувшись. – Жанна права. Я тоже, пожалуй, уеду.
– Э, нет, милый, отдыхать будем мы втроем: я, Жанна и Гарри. А тебе, Торбеллино, уготована иная участь. Придется смотаться в отряд к Крису и передать важный пакет, а потом уж можешь валить на свой маяк, к своей любимой девушке Джой.
– Ферри, я не против. Все равно это почти по пути. Заскочу к Крису, если надо.
– Только, ради всего святого, будь осторожен, – хозяйка цветочного магазинчика умоляюще взглянула на юношу.
– Обещаю.
– Жанна, пожалуйста, плесни мне еще кофейку.
– Кому еще кофе? – спросила Жанна, наполнив чашку Ферри. И добавила, улыбнувшись. – Последний раз спрашиваю.
– Спасибо, Жанна! И что бы мы без тебя делали?
– Я бы тоже не прочь повторить, хотя больше предпочитаю кофе со сливками, – отозвался Гарри.
– Вот победим – будешь каждый день пить кофе со сливками.
– Это когда же будет?
– Скоро, брат, скоро! – усмехнулся шеф. – А лучше езжай к бабушке, там тебе и кофе со сливками будет, и парное молочко из-под коровки.
– А ты чем займешься в отпуске? – поинтересовался Торбеллино у Ферри.
– А я отправлюсь к младшему братишке на ферму, проведаю, как там наша лошадка поживает, заодно порыбачу с племянниками на тихой речке, золотистых пузатых карасиков половлю. А здесь за хозяйку останется наша несравненная Жанна, магазинчик нельзя оставить закрытым, это может вызвать подозрения у полиции.
– Да, верно, могут обратить внимание, – согласилась Жанна. – Работал, работал и вдруг неожиданно закрылся.
– Так что Жанна тоже отдохнет, отдохнет от нашей веселой и шумной компании, не придется готовить на такую прожорливую ораву, – заключил Ферри, многозначительно взглянув на Гарри и при этом делая акцент на слове «прожорливую».
Пока Гарри и Жанна убирали со стола, шеф достал из тайника небольшой запечатанный пакет и вручил его юноше.
– Здесь очень важные бумаги, от них зависит будущее нашего освободительного движения. Если тебе будет грозить неминуемая опасность сразу же, не раздумывая, уничтожь их. Они ни в коем случае не должны попасть в руки наших врагов.
– Не волнуйся, Ферри, не подведу!
– Не сомневаюсь. Поедешь с Формико.
– Как? Формико в Бельканто? – удивился юноша.
– Да, у меня на квартире живет.
– Вот здорово! Тысячу лет его не видел. Вдвоем намного веселее! – обрадовался Торбеллино.
– Поедете на дилижансе до Мейби. Будьте осторожны. Приклей усы, надень парик, очки. Да летний костюмчик, что Жанна принесла, одеть не забудь. Сойдешь за отца. И очень тебя прошу, береги мальчика.
– Да я за него глотку любому перегрызу, – живо откликнулся Торбеллино, в порыве сжимая кулаки.
– Верю. Поэтому тебя и посылаю.
Рано утром на станции дилижансов юноша встретился с юным Формико, которого привел заспанный Ферри. Он, похоже, всю ночь работал. На мальчике была аккуратная матроска и белая шапочка с синим помпоном, его можно было смело принять за юнгу с корабля. Торбеллино же изображал отца мальчика. На нем был летний полотняный костюм, парик, усы и очки в позолоченной оправе, на голове соломенная шляпа, в одной руке трость, в другой – большой кожаный саквояж.
Проводив и помахав на прощание друзьям рукой, Ферри стал ожидать своего дилижанса, который отправлялся чуть позже, в сторону Ноузгея.
До Мейби наши герои доехали без особых приключений, если не считать вынужденной остановки из-за сломанной рессоры. Кучеру пришлось повозиться с ней полчаса. В городишке чудаков на прибывших никто не обратил никакого внимания. Все горожане, как обычно, толпились на площади под пальмами у длинных столов для тараканьих бегов. Друзья быстро пересекли площадь и улицу, на которой располагался полицейский участок. И миновали его вовремя, потому что минутой позже из него вывалился, грязно ругаясь, Восто. Он, оказывается, опять приезжал по вызову в город. Какой-то чудак решил изобрести печатный станок, соседи возомнили, что это подпольная типография и накатали донос в тайную полицию. Пришлось Восто бросить все важные дела в столице и незамедлительно мчаться в Мейби, выяснять, не связано ли это с листовками повстанцев.
Станок чудак, конечно, не изобрел из-за лени, он только лишь, мечтая, сделал эскиз на бумаге, и на другой же день о нем забыл. Восто был в ярости, он на чем свет стоит проклинал грязный неухоженный город и его ленивых жителей.
Торбеллино и Формико на окраине города свернули на узкую тропинку, ведущую в горы, поросшие кедром. Через несколько часов лазания по горным лесистым склонам, они наконец-то спустились на прибрежную полосу и вдоль нее продолжили путь.
– Торбеллино, если б ты только знал, как я хотел бы иметь такого брата, как ты, – вырвалось у восхищенного мальчика.
– Чудак ты, Формико. Я тебе не брат, что ли? Думаешь, мне не хотелось иметь братьев? Я ведь на свете один-одинешенек. Кстати, тебе идет матроска, ты выглядишь прямо как настоящий юнга.
– Мне тоже нравится.
– У меня в детстве была такая. Я же был когда-то юнгой на военном корабле.
– Ты был юнгой?
– Да, когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас.
– Отец говорит, если мы победим, отдаст меня в мореходную школу, что находится в Брио. А ты на каком судне плавал?
– Не плавал, а ходил. Так принято говорить у настоящих моряков. Я был юнгой на бриге «Отважный», мы патрулировали Северное Море и охраняли Брио от набегов пиратов.
– И сражаться с ними приходилось?
– Нет, сражаться с ними как-то не пришлось, они нас здорово боялись, поэтому при одном только
