него в доме можно встретить таких людей, как братья Михалковы – Никита и Андрей. Оба – талантливые, известные за границей кинорежиссеры, которым удается лавировать между покорностью и дерзостью столь же умело, как и их отцу, популярному поэту, успевшему на протяжении весьма долгой карьеры написать слова к государственному гимну и при Сталине, и при Путине. Эдуард терпеть не может Михалковых, как и прочих папенькиных сынков. Среди друзей Сапгира есть еще один такой – Виктор, высокопоставленный чиновник от культуры, лысый и элегантный пятидесятилетний мужик. На день рождения он приехал на белом «мерседесе» со своей новой невестой Еленой.
Ей двадцать лет. Высокая брюнетка в короткой кожаной юбке и на высоких каблуках – живьем таких женщин Эдуард не видел никогда, только на обложках журналов вроде
Открывая бутылку шампанского, он разбил несколько бокалов венецианского стекла, и она расхохоталась. В том, что он поэт, не было ничего сверхъестественного, поэта можно встретить и на улице, но когда он по просьбе гостей начинает читать свои стихи, она не может оторвать от него глаз. Елена тоже пишет стихи и, подбадриваемая Виктором, соглашается кое-что прочитать: они плохие, но Эдуард воздерживается от критики. Он молчит и о том, что его раздражает ее маленькая собачонка. В то время как они болтают, смеются и кормят собачку икрой, Виктор и другие важные персоны, его ровесники, хвалятся друг перед другом своими карьерными успехами. Когда гости начинают расходиться, Виктор, тоном отца, который пришел забирать ребенка из детского сада, спрашивает у Елены, не скучно ли ей было. Сапгир, как человек более внимательный, к тому же наблюдавший за молодыми людьми в течение всего вечера, отводит Эдуарда в сторону: «Не валяй дурака, эта девочка не для тебя».
В начале лета Виктор отправляется в длительную командировку в Польшу, где планируется целая серия конференций на тему о высокой миссии социалистического искусства и дружбе между народами. А Эдуарду как раз выпала большая удача: его друзья, уезжая на дачу, попросили его постеречь московскую квартиру из трех комнат, расположенную в самом центре.
В первый раз они легли в постель скорее по инициативе Елены, чем его: ее мучило любопытство, и все получилось не так уж плохо. Позже он наверстает, но к двадцати семи годам его сексуальный опыт был не так уж богат: после салтовских подростковых обжиманий последовали шесть лет моногамной жизни с женщиной, которая его не очень возбуждала. Она была скорее товарищем по выживанию, чем любовницей. Елена же представлялась ему неземным существом: тонкое, изящное тело, невероятно гладкая кожа – ни неровности, ни пятнышка, ни морщинки: он мечтал об этом всю жизнь, не будучи уверен, что такое существует в реальности. И вот сейчас он держит ее в своих объятиях и думает, что она должна принадлежать ему, только ему и никому другому. Увы, он быстро начинает понимать, что она смотрит на вещи совершенно по-другому. Она воспользовалась отсутствием Виктора, чтобы упасть в объятия стройного, мускулистого парня, очень пылкого, неутомимого, робкого и нахального одновременно, но в том мире, где она живет, спать с кем-то – мало что значит. Все спят со всеми – в той или иной степени, и молодой поэт – она не видит причин это скрывать – вовсе не единственный, кто ей нравится: есть еще известный актер, приятель ее приятелей, вхожий в тот привилегированный круг, где пьют шампанское и разъезжают на «мерседесах».
После первой встречи Эдуард несколько дней не получает от Елены никаких новостей, он страдает и, не выдержав, однажды вечером идет к ней. С бешено колотящимся сердцем звонит в дверь. Никто не отвечает. Он решает подождать на лестнице. На дворе лето, в доме, где живет номенклатура, безлюдно, ни из одной квартиры не высовывается любопытный сосед, чтобы спросить, что он тут делает. Проходит час, два, целая ночь. Он засыпает и внезапно просыпается, сидя на лестнице, уткнувшись лбом в колени. Вот-вот рассветет. В подъезде, тремя этажами ниже, слышится смех Елены, потом мужской смех ей в ответ.
Он прячется на площадке верхнего этажа и оттуда видит, как останавливается лифт, из него, продолжая смеяться, выходит Елена, а за ней – известный актер. Они целуются и вместе входят в квартиру. Терзания Эдуарда становятся невыно симыми, ему кажется, что так он не мучился никогда в жизни. Чтобы прекратить эту пытку, парень из Салтовки знает только одно средство – сделать то, что ему не удалось десять лет назад со Светкой и этим козлом Шуриком: убить и ее, и любовника. Нож у него при себе. Он его достает, спускается на ее этаж и снова звонит в дверь. Никто не открывает. Но лечь в постель они еще не успели. Он снова звонит, потом начинает громко стучать в дверь ногами, как делают кагэбэшники, когда приходят ночью арестовывать людей. Хотя времена и вегетарианские, но Елене становится страшно. Он слышит ее шаги в глубине квартиры. Голосом, прерывающимся от волнения, она спрашивает, кто там. «Эдди?» Елена успокаивается и начинает смеяться. «А ты знаешь, который час? Да ты с ума сошел!» Она не хочет его впускать, уговаривает уйти, сначала ласково, потом не очень. Ерунда! Он вскроет себе вены прямо здесь, на лестнице. И тогда ей придется открыть, чтобы ему помочь. На кухне, куда его принесли, собачонка с удовольствием вылизывает кровь, стекающую с его запястья.
Другая его тут же бросила бы. Но не Елена. Эта сцена ее не очень напугала, гораздо сильнее поразила сила любви, которую испытывал к ней молодой поэт. В их кругу не любят так дико и необузданно. Он все принимает слишком близко к сердцу, в сравнении с ним другие люди кажутся холодными, блеклыми. К тому же, когда проходит первое волнение, выясняется, что он великолепный любовник, и они все лето не вылезают из постели, совокупляясь беспрерывно в разных позах и разными способами, и вскоре она уже ждет их свиданий с таким же нетерпением, что и он. Когда Виктор возвращается из Польши, местом их встреч становится квартира его друзей, где Эдуарду было поручено поливать цветы. Летом в Москве стоит ужасная жара. После полудня они ходят по квартире голые, вместе принимают душ, возбуждаются, стоя рядом и рассматривая в зеркале свои тела: его – загорелое и ее – ослепительно белое. В конце августа с дачи возвращаются хозяева квартиры, пора освобождать жилплощадь, но тут Эдуарду везет во второй раз: его приятельница сдает комнатушку в девять квадратных метров – настоящая роскошь, упустить такую удачу было бы непростительно. К тому же новое жилье находится в двух шагах от того места, где живут Виктор и Елена, – по другую сторону Новодевичьего монастыря. Для Эдуарда это просто знак судьбы, и когда Анна возвращается из Латвии, он вынужден сделать то, что в принципе внушает ему отвращение: он ей лжет. Говорит, что та комната, где они жили до лета, уже занята, и, пока найдется что-то подходящее, он спит на диване у друзей, куда не может ее привести. И что он нашел, тоже временно, еще одно место, но на другом диване и у других друзей.
Он мог бы с ней поговорить честно, признаться, что влюбился в другую женщину. Это надо было сделать, ложь ему противна, но он не осмеливается: боится ее реакции, ее безумия, боится убить ее этой новостью. А между тем Анна прекрасно выглядит, она спокойна, лето, проведенное в Прибалтике, пошло ей на пользу. Ему кажется, что она изменилась, и не только потому, что ей стало лучше. Неясные ощущения подтверждаются, когда они ложатся в постель: она ведет себя не так, как обычно. И хотя он влюблен в другую, его это тревожит. На следующее утро, когда она еще спит, он роется в ее чемодане и находит там дневник, который она вела летом. Она пишет о природе, о море, о цветах, о своем новом увлечении – живописи, а на следующей странице признается в безумной, чувственной страсти к отцу Дагмар, старому бородачу-художнику с головой фавна. Эдуард потрясен, он вне себя от ревности. Проснувшись, Анна ходит взад и вперед по комнате: как же она спокойна, эта лгунья и изменница! Совесть ее совершенно не мучает!
Ничем не выдавая себя, он уговаривает Анну вернуться в Харьков на время, пока он не найдет подходящую комнату на двоих. На следующий день он провожает ее на вокзал, и все это время его мучают видения двух тесно сплетенных в объятии тел – ее, толстого и бесформенного, и его, старого и узловатого. И его не утешает сознание того, что ему принадлежит роскошное, изящное и гибкое тело маленькой богатой девочки: впрочем, он прекрасно осознает, что оно ему вовсе не принадлежит, что маленькая богатая девочка просто им пользуется, нимало не заботясь о его чувствах. Эдуард страдает. Он покупает для Анны продукты в дорогу, следит, чтобы она была удобно устроена. Их расставание планировалось как временное, но он чувствует, что все кончено. В Москву она уже не вернется.
Всю осень страсть к Елене буквально сжигает его. Они совершают долгие прогулки по
