— Хорошо.
— Вера, ты так спокойна, — с некоторым даже неудовольствием констатировал Игорь.
— А что мне нервничать. — Вера откусила от бутерброда. — Меня предает человек, с которым я прожила двадцать лет. То есть не предает, а предал.
— Ты как-то все так… — Игорь поморщился.
— А как ты хочешь? Это именно так и называется. Впрочем, если хочешь, я могу рассказать тебе про сложности с построением счастья на чужом несчастье.
— Ты была со мной счастлива? — непритворно удивился Игорь.
— Я просто с тобой была. Слушай, давай прекратим. Чего ты хочешь?
— Имущество мы вроде как делить не собираемся. Эта квартира твоя, у меня есть своя. Пашка совершеннолетний. Если ты не против, я приеду через пару недель и подадим заявление на развод.
— Не против, наоборот, я активно за. А Пашку ты проинформировал?
— Может, ты ему сама скажешь? Он после каникул за что-то злится на меня.
— Действительно, за что бы? Может, он тоже считает, что его предали?
— С тобой невозможно разговаривать! — разозлился Игорь.
— Со мной нет никакой необходимости разговаривать. Ты все сказал?
— Да.
— Вероятно, ты торопишься? Тебя наверняка ждут.
— Вера, послушай, я не хочу ссориться.
— Нет, это ты послушай. Тебе нужен развод — ты его получишь. И я больше не хочу тебя видеть. Никогда. И ключи от квартиры оставь. Впрочем, это не важно. Я поменяю замки. Нет, я поменяю дверь и домофон в подъезде.
— Не кричи.
— Уходи!
— Я хотел спросить тебя еще. У тебя нет хорошего акушера?
— Что?! — От такой наглости у Веры на минуту пропал голос. Она нашарила на столе чашку и кинула ее в супруга.
— Ненормальная! — В кухню полетели ключи от квартиры. — И как я только терпел тебя столько лет!
Неожиданно в коридоре возник Пашка.
— Ты дома? — хором воскликнули родители.
— Я спал.
Вера ужаснулась. Сыну не нужно было присутствовать при этом выяснении.
— Паша, — Игорь попытался пообщаться с сыном, — я вот тут…
— Я все слышал. Ты ведь, кажется, уходишь?
По привычке Игорь посмотрел на Веру, надеясь на ее помощь. Но Вера была сосредоточена только на одном — не расплакаться.
— Не то что ухожу… Просто мы с мамой решили развестись.
— Кажется, мама ничего не решала, — заметил Паша.
— Видишь ли…
— Вижу. Уходишь — уходи.
Игорь посмотрел на Веру, на сына, молча оделся и ушел.
— Мам, ты только не волнуйся. — Пашка подошел к матери. — Мы ведь и без него проживем.
— Проживем. — Вера безумно устала. — Я пойду лягу, ладно?
— Ложись. Только не волнуйся.
— Сам не волнуйся.
— Мама, а хочешь, мы с тобой завтра в кино сходим? — великодушно предложил Паша.
— Тебе наверняка есть с кем сходить… — Вера пыталась справиться с комом в горле.
— Есть. Кстати, мама, я ее завтра к нам пригласил. С тобой знакомить. Ты будешь дома?
— Куда ж я денусь? — Конечно, Пашка переживает родительскую ссору, но он уже взрослый, у него своя жизнь. И завтра ей, Вере, ко всем радостям еще и знакомиться с какой-то девицей. Вера вздохнула. — Приводи, конечно. Только с утра сходи в магазин, а то нам же ее чем-то угостить нужно.
— Схожу.
— Ты купи чего-нибудь, а я приготовлю. — Вера выдала ему деньги.
— Хорошо. Мама, а ты точно сейчас ляжешь?
— Да. Я устала.
— Тогда я пойду, а то у меня в полвосьмого…
— Иди.
— Мама, хочешь, я с тобой останусь? — Паше жалко было мать.
— Иди уже! Не надо со мной оставаться.
Пашку как ветром сдуло. Вера услышала, как хлопнула дверь лифта, и разрешила себе расслабиться. Просто села на пол и зарыдала. Потом пошла в гостиную, достала бутылку коньяка, посмотрела на нее и убрала обратно. Всхлипывая, сварила крепкий кофе, но оставила его в кухне. Пошла в прихожую, постояла перед зеркалом. Не восемнадцать, точно не восемнадцать… Одна… И никому не нужна…
— Вера Васильевна! — Телефонный звонок оказался как нельзя более кстати. — Тут у Менской давление поднялось, дежурный врач кломелин назначил. А она отказывается.
— Может, и правильно отказывается. Уколи магнезию обычную. — Менская лежала у Веры Васильевны в третий раз. Магнезия ей от давления прекрасно помогала.
— Хорошо.
— В остальном все нормально?
— Все в порядке, — сообщила Галина Марковна. — Я утром отзвонюсь. Или не надо? Может, праздник, вы поспите подольше.
— Нет уж, ты лучше отзвонись.
Вера подумала, что хоть на работе она еще нужна. Положила трубку, легла на кровать, свернулась калачиком. Но телефон не дал побыть одной.
— Верка, привет! — Звонила институтская подруга Юлька. — Как у тебя дела? Какие планы на завтра?
— Юля, от меня Игорь ушел, — сообщила Вера, не здороваясь.
— Ну и прекрасно.
— Ты поняла, что я сказала? Игорь от меня ушел! — обиделась Вера на реакцию подруги, точнее, на отсутствие всякой реакции.
— Поняла. Я и говорю — прекрасно. Он у тебя зануда редкостная. Кроме того, как он от тебя ушел, если вы уже третий год вместе не живете?
— Он в командировке был! — хлюпнула Вера носом. — А сегодня приехал и сказал, что другая женщина от него беременна. Акушера просил хорошего.
Юлька, к слову, и была тем самым хорошим акушером.
— Нет, мое человеколюбие не распространяется на любовниц мужей моих подруг, — не задумываясь ответила Юлька. — Пусть идут по месту жительства.
— Ты сама поняла, что сказала?
— Что слышала. А ты там рыдаешь, что ли?
— Хохочу, — окончательно обиделась Вера на бесчувствие лучшей подруги.
— Ну и правильно. Завтра вечером сходим куда-нибудь?
— Завтра Пашка обещал свою девицу привести. Куда я пойду?
— Пойдешь со мной ну, скажем, в караоке-клуб. Познакомишься с девицей и пойдешь.
— Это невежливо!
— Невежливо, — сообщила циничная Юлька, — сидеть дома и мешать молодым людям общаться. Побудешь полчаса с ними и пойдешь.
— Я даже не знаю, во сколько они придут!
— А какая разница-то? Я за тобой в семь заеду.
