— Мне нанесли визит из будущего, — она улыбнулась ещё шире прежнего. — Со мной такое частенько случается.
— Леди Тилни, в прошлый раз я уже пытался вам объяснить, что другие ваши посетители из будущего оперируют совершенно неверными фактами, — сказал Гидеон. — Вы совершаете большую ошибку, доверяя не тем людям.
— Я ей тоже об этом твержу, — сказал мужской голос. В дверях появился какой-то юноша. Он медленно подошёл к нам.
— Маргарет, я устал тебе повторять, ты совершаешь большую ошибку, доверяя не тем людям. О, выглядит великолепно. Это для нас?
Гидеон резко вдохнул, потянулся ко мне и схватил меня за запястье.
— Ни шага вперёд! — прошептал он.
Незнакомец удивлённо поднял бровь.
— Я бы взял бутерброд с сыром, если ты не против.
— Пожалуйста-пожалуйста.
Моя пра-прабабушка вышла из комнаты, а на пороге появился швейцар. Даже в своих белых перчатках он выглядел как вышибала из дорогого столичного дискоклуба.
Гидеон тихо выругался.
— Милхауса можете не бояться, — сказал юноша. — Как-то раз он, правда, сломал шею кое-кому, но по неосмотрительности. Правда же, это был несчастный случай, да, Милхаус?
Я не могла отвести от него взгляд. У этого юноши были совершенно особенные, но такие до боли знакомые глаза янтарного цвета. Глаза волка. Глаза Фалька де Виллера.
— Гвендолин Шеферд! — он широко мне улыбнулся. Эта улыбка ещё сильнее напомнила мне Фалька де Виллера. Но этот был лет на двадцать моложе. Волосы у него были очень тёмные, коротко подстриженные.
Его взгляд внушал мне страх. В нём помимо дружелюбия скрывалось ещё что-то, чему я не могла подобрать названия. Может, ярость? Или боль?
— Для меня большая честь познакомиться с тобой, — его голос на мгновение сорвался. Он протянул мне руку, но Гидеон крепко схватил меня и прижал к себе.
— Не притрагивайся к ней!
Незнакомец снова удивлённо поднял бровь.
— Чего же ты так боишься, малыш?
— Я точно знаю, что тебе от меня нужно!
Я ощутила, как часто забилось сердце Гидеона.
— Кровь? — незнакомец взял один из тонко нарезанных бутербродов и отправил его себе в рот. — Но у меня нет ни шприца, ни скальпеля, разве ты не видишь? А сейчас отпусти бедную девочку. Ты же её удушишь, — и снова этот странный взгляд, обращённый ко мне.
— Меня зовут Пол. Пол де Виллер.
— Я так и подумала, — сказала я. — Это вы соблазнили мою кузину Люси и толкнули её на кражу хронографа. Зачем вы это сделали?
Пол де Виллер снова улыбнулся.
— Как-то мне не по себе, оттого что ты мне вдруг «выкаешь».
— А мне не по себе оттого, что вы меня знаете.
— Прекрати с ним разговаривать, — сказал Гидеон.
Его хватка немного ослабла. Теперь он держал меня только одной рукой. Другой он постарался открыть боковую дверь. Затем Гидеон заглянул в соседнюю комнату. Там откуда-то появился ещё один мужчина в белых перчатках.
— Это Франк. Он не такой большой и сильный как Милхаус, поэтому в руке у него пистолет, видишь?
— Да, — процедил Гидеон и захлопнул дверь. Пистолет у этого Франка действительно был. И мы действительно попали в ловушку.
Но как же это случилось? Маргарет Тилни никак не могла каждый день из своей жизни накрывать для нас стол и приставлять к боковым дверям вооружённого швейцара.
— Откуда вы узнали, что мы появимся именно сегодня? — спросила я Пола.
— М-да, если я сейчас скажу тебе, что просто проходил мимо и решил заглянуть на чашечку чая, ты мне, наверное, не поверишь? Так? — он схватил булочку и уселся на стул. — Как дела у твоих дорогих родителей?
— Замолчи! — прошипел Гидеон.
— Неужели мне нельзя всего лишь невинно осведомиться, как идут дела у её родителей?
— Хорошо, — ответила я. — У мамы всё хорошо. А папа умер.
Пол, кажется, испугался.
— Умер? Но он же был здоров как бык, такой крепкий и сильный парень!
— У него был рак крови, — сказала я. — Он умер, когда мне было семь лет.
— О, боже мой. Мне очень жаль, — взгляд Пола стал серьёзным и грустным. — Наверное, сложно тебе было расти без отца.
— Прекрати с ним разговаривать, — снова сказал Гидеон. — Он просто хочет задержать нас, пока не прибудет подкрепление.
— Ты всё ещё считаешь, что я здесь из-за вашей крови? — янтарные глаза засветились каким-то опасным блеском.
— Разумеется, — ответил Гидеон.
— И ты считаешь, что Милхаусу, Франку, мне, да ещё и пистолету с тобой не справиться? — насмешливо спросил Пол.
— Разумеется, — снова ответил Гидеон.
— О, я уверен, дорогой брат, что хранители постарались сделать из тебя настоящего костолома, — сказал Пол. — Ты же, в общем-то, должен вернуть всё на круги своя. Или этот самый Круг завершить. Второй хронограф тебе поможет. Я-то всего лишь немножко фехтую, ну и по традиции, играю на скрипке. Но держу пари, ты дополнительно занимался тхэквондо и другими подобными штуками. Надо же уметь как следует драться, когда тебе предстоит постоянно прыгать в прошлое и брать у людей кровь.
— До сегодняшнего дня все эти люди сдавали мне кровь совершенно добровольно.
— Но лишь потому, что они не знают, к чему это приведёт!
— Нет! Потому что они не хотят разрушить то, что столетиями изучали, охраняли и разрабатывали хранители.
— Да конечно! Такими высокими речами нас тоже напичкали в своё время по самое не могу. Но нам известна правда! Мы знаем, каковы намерения графа Сен-Жермена.
— И какова же эта правда? — вырвалось у меня.
Со стороны лестницы послышались шаги.
— А вот и подкрепление, — сказал Пол, даже не обернувшись.
— Правда в том, что он только и делает, что врёт, — сказал Гидеон.
Швейцар посторонился и пропустил в комнату хрупкую рыжеволосую девушку. Она вполне могла бы сойти за дочь леди Тилни, будь она несколькими годами младше.
— Не могу в это поверить, — сказала девушка. Она смотрела на меня так, будто ей в жизни не приходилось встречать чего-либо более странного и удивительного.
— Да, это так, принцесса! — сказал Пол. Голос его стал нежным и заботливым.
Девушка не двинулась с места.
— Ты — Люси, — сказала я. Невозможно было не заметить нашего семейного сходства.
— Гвендолин, — сказала Люси. То есть, она прошептала это одними губами.
— Да, это Гвендолин, — сказал Пол. — А этот тип, который её заграбастал, будто она его плюшевый медвежонок — это мой двоюродный племянник. Или как там это правильно называется. Он, правда, всё время порывается уйти.
— Пожалуйста, останьтесь! — сказала Люси. — Мы должны с вами поговорить.
