же Афганистане. Вникая в проблему глубже и читая сообщения в новом интернет изобретении — живом журнале какого–нибудь ветерана из американской Алабамы или английского Саутгемптона, я начинал понимать разницу. Западные люди слишком привыкли к комфорту и долгой жизни, наполненной лишь мелкими неприятностями. Так или иначе, всё можно решить и снова существовать не напрягаясь. Приходя на войну, такой человек думает, что попал в видеоигру, где в любой момент можно нажать на паузу и всё прекратится. А когда приходит понимание, что это шутки кончились, стресс выдавливает из западного человека всю волю к победе. Я не говорю про всяких киношных «рэйнджеров» и бравых «маринс», этих наверняка мало и им и так хватает забот и дел. Мы же будем иметь дело с наёмниками, которые особо рисковать не желают и с военными из строевых частей. Эти в массе своей жиже по духу и не так сообразительны. Конечно, есть у них всякая техника, они организованы и прекрасно вооружены. Но вот тут мы и будем работать над тем, чтобы эту идиллию нарушить. Внести диссонанс, заставить бояться и как следствие совершать ошибки, паниковать. Только так можно попробовать выжить самим.
В последний раз глянув на впавшего в ступор Андрея, чёрной запятой выделявшегося на фоне зелени луга, я повернулся к артельщикам, и увиденное стало ещё одним позитивным импульсом. Оба были заняты делом: Михась сортировал патроны к двум разложенным на его куртке карабинам, а водитель Варенуха вылез из недр подбитой БМП показал мне измазаны в чёрной смазке правый кулак, с отогнутым вверх большим пальцем.
— Я тут чего придумал — Водила спрыгнул на землю и стал водить корявыми пальцами в воздухе, объясняя идею — Трупы можно внутрь прибрать, аппарель закроем изнутри. Ты говорил, Антон, что у них в форме радио вшито?
— Маячки навигационные, и что?
— А то — Варенуха хитро оскалился, сверкнув железной фиксой — Аппарель я закрою, а к боекомплекту гранату привяжу. Станут оне люк открывать и всем тут же хана!
Идея показалась мне здравой и я пошёл вместе с водилой снова к дороге откуда мы споро дотащили труп казнённого танкиста и сложили его в десантный отсек танкетки, где уже вповалку лежало ещё двое американцев, прибранных невольным изобретателем чуть раньше. Приладив к люку найденную среди прочего трофейного хлама осколочную круглую гранату, соединённую с отрезком тонкой медной проволоки, мы совместными усилиями закрыли бронемашину наглухо. Механизм аппарели водила испортил изнутри, поэтому вручную снаружи её уже не опустить. Если ремонтники будут ломиться внутрь, так и так придётся открыть один из трёх люков, соединённых проволокой с гранатой. Отойдя на десяток метров от подбитой машины и придирчиво её осмотрев, было решено, что и так сойдёт. А буде пиндосы заподозрят неладное, так значит и у них бывает в жизни светлая полоса. Сейчас более всего меня, как молчаливо избранного лидера нашей маленькой партизанской группы, волновали более насущные вопросы. По словам Михася, патронов было меньше чем два штатных магазина на ствол. Для солидного боя не хватит и уж тем более с таким арсеналом: два полуавтоматических «укорота», да пара таких же восьмизарядных маломощных пистоля, это не артиллерия. Но в нашем случае, хорошо, что хоть это есть.
Уйдя от бронемашины, мы взяли направление строго на запад, ориентируясь по меткам на распечатке и встроенному в мои часы компасу. Штука удобная, покупал для охоты, чтобы не мыкаться по лесу в случае чего. Бывалые говорили, что мол, компас в часах — вещь бесполезная, декор да и только. При этом они многозначительно потрясали «луковицами» солидных приборов стоящих немалых денег, а кто–то даже хвастался новомодными электронными приборчиками спутниковой навигации. Я не спорил, уважая чужие причуды, но всегда делал по–своему. Когда делаешь ставку на мобильность, всегда в чём то проигрываешь, но достигается главное преимущество: всё своё ношу с собой. Поэтому вот сейчас, у меня был не такой точный, но компас, а в кармане лежал пусть и не тесак, но хороший складной нож. Поэтому и не заблужусь и в случае чего, будет чем хлебушек порезать. Нож тоже всегда ношу с собой, даже если иду за хлебом. Знакомые, ну из тех, что говорили про компас, опять не одобряли, считая это блажью и чудачеством. И снова я не обижался, поскольку ножик этот был дорог мне как память. Чёрная, роговая рукоять и широкое семнадцатисантиметровое стальное лезвие. Обычный складной нож, взятый в качестве трофея во время дежурства на концерте заезжей знаменитости. Парень, у которого я отнял «железку», затеял драку с приятелями у касс, по счастью никого не порезал. Менты из оцепления вмешиваться не хотели, боялись связываться с поножовщиной, а я вписался. В результате получил отличный ножик и премию от тогдашнего начальника смены. Трофей потом оказался чем–то очень редким, один продавец из охотничьего магазина где я всё время покупаю патроны и кой–чего по мелочи, даже предлагал за нож четыреста баксов. Но есть у меня такая черта — за деньги друзей не покупаю и тем более не продаю.
Хуже всего в нашем отряде было с едой и питьевой водой. Вся наша провизия и вода в канистрах, сгорели во время нападения и с фур ничего спасти не удалось. Груз наш в этот раз был вообще штукой бесполезной — мебель и сантехника. Поэтому тут тоже поживиться особо не вышло. В броневике мы разжились упаковкой из четырёх пластиковых полулитровых бутылок, на этикетках которых была надпись «Эвиан». Ниже сообщалось, что это чистая минеральная газированная вода. Были ещё рационы в белых блестящих термопакетах, да четыре шоколадных батончика. Этого должно было хватить дня на два, но при всей экономии, нам предстояло скрытно идти ускоренным маршем, до базы карателей около двухсот километров. Это само по себе не так просто, а ещё и была вероятность, что амеры снарядят погоню. Но последнего я мало опасался: ну поищут нас по округе, может даже вызовут ещё каких–нибудь специалистов по отлову партизан, так это когда ещё будет. Потом допросив отпущенного нами пленного и сверив его показания с теми, что выжмут из бедолаги Ильинского поймут, что мы случайные люди. Может быть сориентируют наёмников с «опорника», куда мы сейчас идём, а может и вообще забьют на поиски. Это же не кино, тут все заняты своим делом и чужой «гемор» никому не нужен. Серьёзных неприятностей я ожидал только с неба. В последнее время, по новостям и от продвинутых молодых коллег, приходилось слышать про хитрые беспилотные аппараты, на которые у амеров, судя по всему, была вся надежда. Если на базе откуда приехал на «броне» специалист Эд, есть пара–тройка таких птичек, дело может обернуться кисло. По слухам, эти самые беспилотники, вполне смогут выследить группу людей с воздуха и пульнуть чем–нибудь смертельным, либо расстрелять цель из бортовых пушек — пулемётов. В лесу от тепловизоров не укроешься, аппаратура там стоит такая. Что по спектру атмосферы найдут место, где прячется дышащая кислородом тварь размером с человека и по примерным координатам позвонят. Артуха[7] у нашего, теперь совершенно вероятного противника работает очень хорошо. Неприятные мысли кружили в голове, одним словом. Но артельщикам я ничего этого говорить не стал. Мужики только–только обрели некий смысл жить дальше, пугать их новыми напастями будет совершенно не правильно. Забрав у Варенухи импортный «ствол», я кое–как отсоединил магазин, выщелкнул оттуда все патроны и опять же как мог разобрал оружие на части. На последок просунув тонкий ствол автомата между катком и опавшей гусеницей БМП, согнул ствол специальной буквой «хрен выправишь». Себе оставил только прицел, который вполне может заменить бинокль на первых порах. Взамен утраченного трофея, дал водиле карабин покинувшего нас Ильинского, благо с ним Варенуха умел обращаться. Может быть, это импортное чудо, было лучше и наверняка точнее и современней «сайги», спорить не стану. Но в бою лучше использовать то, что знаешь, война не любит невежества. Что–то подсказывало, что для изучения матчасти пендостанской армии у нас ещё будет уйма времени.
Глава 2
Россия. 26 июля 2011 года. Юго–восточная окраина бывшего посёлка городского типа Тогучин. Аутпост охранного агентства «Блэкстоун — Сауз». Бывший сотрудник иркутского ЧОП «Булат», Антон Варламов. Акция возмездия «номер раз».
Трое суток без сна и с короткими перерывами на отдых, мы шли по лесам, в направлении указанном пленным американцем. Как я и предполагал, нас не преследовали, или поиски велись в совершенно ином направлении. За все эти четверо суток, мы словно оказались в туристическом походе. Лес стоял пустой, пару раз я видел следы медведя, Михась подстрелил пару рябчиков и мы их запекли в глине. Неожиданно легко удалось пополнить запас воды и даже вымыться в небольшом ручье, который неизвестно куда бежал, радостно журча. Природа напоминала нам, что война это вообще глупости, вечно только это вот вековое
