— В монастырской башне, сэр. Хотим перетащить сюда пару небольших пушек. Тогда более или менее сможем простреливать мертвую зону.
— Ну что ж, теперь мы хотя бы поняли их стратегию. — Хоффман сам не знал, то ли контузия помешала ему верно оценить ситуацию, то ли он с самого начала был идиотом, потому что не предвидел очевидного. — Атака с равнины должна была отвлечь нас, а они в это время зашли с тыла.
— Ну и что? Мы потеряем несколько гражданских, сэр, но им не взять город несколькими минами, если, конечно, мы будем тушить пожары, — с жестокой прагматичностью заявил Бирн. — И половина зданий здесь из камня, так что желаю им удачи.
— Сейчас нам очень пригодился бы «Ворон». Или хотя бы «Крачка».
— Вряд ли пилоты смогут найти в горах то, чего не видим мы.
— Я прикажу Карлайлу натянуть на главных зданиях сетки от мин.
— Через пару часов стемнеет, сэр. Это и хорошо, и плохо: если организуем затемнение, сможем свободно передвигаться, но они по-прежнему будут обстреливать наши позиции и уж наверняка во что- нибудь попадут.
Базы КОГ постоянно обстреливали. Однако между небольшим ущербом и полномасштабной атакой все-таки была разница. Они потеряют людей, несколько зданий, как сказал Бирн, но город останется на месте. У них есть продукты, вода и электричество. В самом худшем случае горожане могут укрыться в лабиринте туннелей, выдолбленных в скале.
Хоффман в состоянии высидеть здесь пару недель. К тому моменту Шавад будет очищен от врага или потерян, но тут он уже ничего не мог поделать.
Кашкурцы действительно строили на века. Музей на площади Горлиан лишился своей внушительной главной лестницы, половины окон с каменными переплетами и большинства статуй в стенных нишах на втором этаже. Но он еще держался. Очередной снаряд ударил по балюстраде на крыше — и вниз устремилась лавина обломков. Из оконных проемов валил дым. Восточное крыло горело.
«Если это не выгонит оттуда наблюдателя инди, тогда его не выгонит ничто», — решил Адам. Но крыша была просторной, плоской; он знал, что в здании остается множество удобных позиций, даже если обстрелом снесет весь верхний этаж.
— Пора что-то делать. — Адам обернулся к Елене. — Вы займитесь «Крачками». Подготовьте раненых к эвакуации. — Затем он вызвал по рации центр управления огнем, чтобы попросить их ненадолго прекратить обстрел. — «Золото Девять» вызывает центр управления огнем, прекратите огонь. Готовимся к эвакуации раненых. Прекратить огонь.
Елена связалась по рации с пилотами «Крачек», прижав одну ладонь к уху с наушником; второй рукой она держала бинокль и осматривала фасад музея. Если наблюдатель инди еще не выведен из строя, он услышит, что орудия смолкли, услышит стрекот вертолетов и поймет, что сюда направляется новая мишень. А если он поймет это, тогда «Крачкам» придется действовать очень быстро. Адам размышлял, как лучше защитить вертолеты от обстрела с земли, затем добавил эту проблему в список тех, с которыми надо будет разобраться, если он выйдет отсюда живым.
«Конечно я останусь в живых. Мой мальчик не может расти без отца».
Большинство солдат утешало себя подобными шаткими доводами, пытаясь отрицать смерть. Адам посмотрел на Елену Штрауд, мать-одиночку, и напомнил себе о том, что множество детей во все времена росли и растут без отцов.
— «К Пять-Двадцать» вызывает «Золото Девять», сядем через две минуты, если найдем посадочное место. — Пилот «Крачки» описывал круги в поисках ровной поверхности среди океана обломков, который недавно был живописной площадью с позолоченными фонтанами. — Начинаем.
Адам отправил в северную часть площади два минометных расчета. Он думал, что «Крачки» прилетят сзади, со стороны набережной, поэтому решил отвлечь наблюдателя в музее на время эвакуации. Но он понимал, что пилоты вряд ли решатся лететь низко между зданиями, — это было весьма опасно, и они все равно должны привлечь огонь инди из-за реки. Приходилось надеяться на опыт и навыки пилотов. Они увидят то, чего не видит он.
— «К Пять-Двадцать» вызывает «Золото Девять», тяжелораненых грузим на первую птичку, максимум шесть человек.
— Вас понял, «Пять-Двадцать». — Адам дал сигнал своим людям покинуть здание и оцепить зону посадки. Одновременно здесь могли приземлиться только два вертолета. — Имейте в виду, на крыше музея могут быть инди.
— Маловато осталось от крыши, «Золото Девять»… Можно начинать выносить ценности. Оставьте для меня парочку погребальных урн Серебряной Эры.
Адам не мог отвести взгляда от музея. Даже после того как села первая «Крачка», он все равно продолжал осматривать фасад в прицел «Лансера», окно за окном, надеясь от всей души, что сумеет заметить врагов, прежде чем они выстрелят из гранатомета. Он говорил о снайпере и наблюдателе, но на самом деле понятия не имел, кто там прячется. Инди могли отправить туда дюжину пулеметов и несколько десятков солдат, переправляя через границу по одному орудию и по одному человеку в течение последних нескольких месяцев. Многие годы их шпионы действовали в Кашкуре, точно так же как шпионы КОГ — на территории СНР, невидимые, неузнанные.
Раненых перенесли на открытое место еще до того, как сел первый вертолет. Тех, кто был особенно плох, товарищи прикрывали своими телами от ветра, поднятого лопастями, и от огня снайперов. Адам подумал: «А смогу ли я подобным образом заслонить другого человека от пули?» Намеренно он ни разу в жизни не делал этого. Почему-то — он сам не понимал почему — ему стало стыдно. «Крачка» поднялась в воздух — в нее не попал снаряд из гранатомета, она не загорелась — и направилась на север, в полевой госпиталь, расположенный в Лакаре, вне пределов досягаемости гаубиц инди. Адам позволил себе вздохнуть свободно. Вторая «Крачка», висевшая в это время за руинами какого-то дома, подлетела, чтобы забрать новую партию раненых.
Пушки инди обстреливали те же цели, что и полчаса назад. Они оставили площадь в покое.
Возможно, это означало, что их наблюдатель убит.
Вторая «Крачка» поднялась в воздух, оставшиеся две приземлились. На взгляд Адама, они находились слишком близко друг к другу. Он обнаружил, что думает только об одном: поскорее бы они улетели отсюда целыми и невредимыми. Затем Елена пошевелилась и на миг отвлекла его.
— Ублюдок! — пробормотала она, упав на одно колено, и прицелилась во что-то на фасаде музея. —
Он не видел, что привлекло ее внимание. Он услышал лишь ее очередь и почти одновременно выстрел из гранатомета; снаряд пролетел над головами солдат, возившихся на площади. Он не понял, почему инди не попали в вертолет. Он мог поклясться, что видел, как граната пронеслась между лопастями первой и второй «Крачки». Над головой у него раздалась автоматная очередь — видимо, Коллинз заметил то же, что и Елена, — а в следующее мгновение в бой вступили минометы. Они выиграли несколько минут, необходимых «Крачкам». Адам дал им время взлететь, отозвал всех с площади и снова связался с центром управления огнем танкового полка Шеррит.
— «Золото Девять» вызывает центр управления огнем, продолжайте обстрел, квадрат Альфа восемь, координаты семь-один-пять ноль-ноль-три, прием.
— Квадрат Альфа восемь, координаты семь-один-пять ноль-ноль-три, конец связи.
Примерно через десять секунд очередной снаряд обрушился на остатки музея. К этому моменту «Крачки» уже исчезли. Здание музея в основном было еще цело. Из окон в его северо-восточной части валил дым.
— Нужно убедиться в том, что он покойник, — сказала Елена. Противник превратился для нее в одного солдата-инди, без сомнения того же самого, чей образ существовал в сознании каждого из них, хотя в музее вполне мог засесть целый взвод. — Разрешите войти и зачистить здание, сэр.
— Мне следовало подумать о побочном ущербе еще несколько часов назад, — ответил Адам. — Но мы не можем продолжать обстреливать здание бесконечно и надеяться, что заденем этого снайпера. Ладно,
