— Что происходит у тебя внутри? Сейчас же произведи саморемонт! — взволнованно приказала девочка и заплакала. — Приедет папа, что я ему скажу… Что скажу?
И тогда остров тоже заплакал и сказал: «Не плачь Таня не плачь точка приступаю к саморемонту точка…»
Замелькали цветные лампочки, задергались стрелки приборов, внутри острова поднялась целая буря. Казалось, все его колеса и рычаги гнались за кем-то неуловимым. Слышались и топот и поскрипывание — словом, целая революция происходила в его металлическом брюхе. Наконец из всех репродукторов послышался вздох облегчения, с треском распахнулись дверцы, и на лотке со свистом выехал Непоседа. Кулачки его были свирепо сжаты, глазенки сверкали, и все пружинки дрожали от напряжения. Видно, он выдержал нелегкую борьбу и, пожалуй, чудом уцелел. Но первое, что он выкрикнул, появившись на свет, — это были слова:
— Ух и задал же я ему перцу, Петя!..
Но вместо похвалы и благодарности на него со всех сторон зашикали друзья:
— Ш-ш-ш! Ш-ш-ш!..
А Петя даже попытался заслонить его спиной.
Но зря. Девочка-то была хитрая. От ее глаз ничего не ускользало.
— Бессовестные! — закричала она и затопала ногами. — Как вы смели пустить в приборы этого железного чертика?! Это вам так не пройдет! Я все расскажу папе! Вот увидите! — И хотя голос у нее был очень сердитым, слезы градом катились из ее глаз. Впрочем, она имела на это немножечко права: ведь она была девочкой.
Скоро на ее лице появились фиолетовые пятна и полосы. Но это было понятно. Ведь она вела бортовой дневник — писала.
И вот с помощью слез чернила с ее пальцев перешли на щеки и нос. Именно теперь наши путешественники окончательно убедились, что она обыкновенная девочка, такая, как и все школьницы ее возраста, и поэтому можно было переходить к перемирию.
Однако все произошло не так просто.
Глава двадцатая, в которой остров возвращает Пете учебники и тетради и в которой происходит прощание с хозяйкой острова
Петя уже собрался выслать парламентеров для перемирия, но маленькая хозяйка подняла руку и, внимательно оглядев весь остров, тоном следователя спросила:
— Признавайтесь, что еще вы забросили в аппаратуру?
Петя и человечки переглянулись. Всем было ясно, что обманывать нет смысла — остров все равно выдал бы их. И Петя, запинаясь на каждом слове, промолвил:
— Там… то есть у него… мои… эти… как их… ну, учебники и тетради… там…
— Ах, так вот кто это, Петя Мамин-Папин? — догадалась девочка, припомнив слова острова. — Ученик четвертого «А» класса, так?
— Да, Пети Малина, — робко поправил Петя.
— Это не имеет значения, Папина или Малина… А зачем они там? продолжала следствие хозяйка острова.
И тут Петя не выдержал и соврал:
— Они там су… сушатся…
— Нечего сказать, нашли печку! — возмутилась девочка и сразу же приказала острову: — Отвечай, что еще находится у тебя в машинах?!
И остров ответил: «Произведено выполнение домашних заданий точка правописание и арифметика точка за текущий учебный год точка».
Голос у девочки стал мягче и глаза загорелись любопытством.
— Пожалуйста, показывай работу! — совсем как учительница приказала она.
На этот раз раскрылся целый люк, и из него выехали все Петины учебники, тетради и дневник. Девочка присела на корточки и быстро стала листать тетради.
Сперва по арифметике, потом по русскому языку.
— Нам некогда! — спохватился Петя. — Мы должны немедленно отправляться домой. — И он наклонился, чтобы взять свое имущество.
Но девчонка вдруг так рассмеялась, что Петя невольно отпрянул.
— Ничего тут смешного нет, — неуверенно сказал он. — Тетради как тетради. У тебя, что ли, лучше?!
— Ой, не могу! — хохотала девчонка. — Ой, помогите, лопну от смеха! Посмотрите на эти задания! Хаха-ха! — И она поднесла к Петиным глазам раскрытую тетрадь по арифметике.
Страницы были заполнены примерами на сложение, но под аккуратными столбиками цифр, под чертой, где полагалось стоять сумме, красивым почерком были выписаны слова и целые фразы. Например, Петя с удивлением прочитал, что 465 + 535 равняется: вода, воды, воде, воду, водой, о воде.
Или в решении примера 1322 + 178 значилось, что подлежащее всегда стоит в именительном падеже.
На следующей странице, в задаче, где требовалось выяснить стоимость одного метра ситца и одного метра сукна, в решении получились стихи:
Петя не удержался и сам стал хохотать. Потом девочка раскрыла тетрадь по правописанию и снова покатилась от смеха. Только теперь уже Пете было не до смеха. В упражнении, где полагалось подчеркнуть безударные гласные, стоял ответ какой-то задачи, то есть: 15 килограммов гороха.
В упражнении № 58, где полагалось подчеркнуть разделительные мягкие знаки, в конце фразы было написано: 79 голов капусты.
И в таком роде были выполнены все задания.
Девочка больше не смеялась. Она взяла в руки Петин замухрыженный дневник, раскрыла его и медленно стала перелистывать страницы, так, чтобы Петя видел все отметки. Петины глаза отчетливо увидали, что на каждой странице против каждого предмета были проставлены красивые «двойки». И за четверти, и за весь учебный год.
— Это… это не честно! — возмутился Петя. — Это он себе поставил двойки, а не мне…
— Совершенно верно, — сказала девочка и незаметно покрутила вздернутым носиком с чернильным пятнышком на самом кончике. — Все эти двойки он заслужил. Но и ты не имеешь права от них отказываться. Ты их заработал за хитрость и лень. Что ж ты думаешь, я не понимаю, для чего ты забросил в аппаратуру свои учебники и тетради?! Так вот знай! — Она аккуратно положила тетрадки и дневник на полочку и начали подробно объяснять: — Во-первых счетные машины острова не умеют делать задания для первых, третьих и пятых классов. Они умеют решать задачи только по высшей математике, потому что они очень умные и имеют самое высшее образование. Во-вторых, ты, Петя, растяпа! Ведь ты к учебнику по арифметике
