возводил неприступные крепости и занимался публичными убийствами. Но Альтаир решил, что эти занятия не делают человека асассином. Асассином его делает верность Кредо. Как ни парадоксально, этого же придерживался и Аль Муалим. Это мировоззрение бросало вызов установившимся догматам. Одно это призвало его сторонников лучше разобраться в себе и сделать невозможное возможным. Именно эти принципы Альтаир изложил в дневнике и пронес через всё свое путешествие по Святой земле, а, преобразовав Орден, он передал его членам ценности, которые он сам осознал. Но в Константинополе его попытки понять, кто есть асассины, зашли в тупик. В 1204 году там начался мятеж, когда люди поднялись против византийского императора Алексия, а вскоре после этого туда ворвались крестоносцы и разграбили город. Находясь в центре этого хаоса, Альтаир не мог осуществить свои планы и был вынужден отступить. Это была первая из неудач новой эры… Забавно, но когда он говорил мне это, он странно на меня посмотрел.
– Потому что мы из Константинополя?
– Возможно. Позже я спрошу его об этом. Может быть, наше происхождение и его попытки укрепить Орден никак не связаны…
– Ты сказал, то была первая из неудач?
– Да. Альтаир сделал для возвышения Ордена куда больше, чем любой повелитель до него. И только угроза Чингисхана оторвала Альтаира от его работы.
– В смысле?
– Около сорока лет назад Альтаир записал об этом в кодексе. Что темная волна поднимается на востоке. Армия такого размера и мощи, что перед ней падет весь мир.
– Он говорил о монгольской империи? – спросил Маффео. – О возвышении Чингисхана?
– Точно, – ответил я. – Дариму в то время было чуть за двадцать. Он был великолепным лучником, поэтому Альтаир взял его с собой, как и Марию, и покинул Масиаф.
– Чтобы остановить хана?
– Альтаир подозревал, что стремительное возвышение Чингисхана могло объясняться действием другого артефакта, вроде Яблока. Возможно, это был Меч. Ему нужно было убедиться в этом и остановить неумолимое продвижение армии хана.
– А на кого он оставил Масиаф?
– Альтаир поручил управлять Орденом Малику. Так же он оставил ему в помощь Сефа, у которого была жена и две дочки. Дарим же не обзавелся семьей… Альтаира очень долго не было в Масиафе.
– Сколько?
– Он отсутствовал десять лет, брат, а когда вернулся в Масиаф, всё изменилось. Ничто уже не было таким как раньше. Рассказать тебе об этом?
– Конечно.
ГЛАВА 49
На расстоянии казалось, что с Масиафом всё в порядке. Ни Альтаир, ни Мария, ни Дарим не подозревали, что случилось.
Альтаир и Мария ехали верхом, немного впереди, бок о бок, ощущая радость оттого, что они вместе, и что дом уже близко. Они мягко покачивались в седлах в такт движениям лошадей. Они оба сидели в седлах, гордо выпрямившись, несмотря на долгое и трудное путешествие. Они постарели – обоим было уже за 60 – но годы не сломили их. Тем не менее, асассины ехали медленно – они выбрали лошадей за силу и выносливость, а вовсе не за скорость. К седлу каждой лошади была привязана веревка, другой конец которой тянулся к ослам, нагруженным вещами.
Позади них ехал Дарим, который унаследовал от матери яркие искрящиеся глаза, а от отца цвет волос и телосложение. Импульсивность же досталась ему от обоих родителей. Ему бы хотелось послать лошадь в галоп, вырваться вперед и первым проехать по холмам, на которых раскинулась деревушка, к крепости, чтобы всем сообщить о возвращении его родителей, но вместо этого послушно ехал рысью позади, уважая желание отца вернуться домой тихо и спокойно. Время от времени он рукоятью кнута отгонял от лица назойливых мух и думал о том, что лучше бы он скакал галопом. И еще ему хотелось знать, видно ли их с вершины крепости и с оборонительной башни?
Проехав мимо конюшен, они въехали через деревянные ворота на рыночную площадь, которая выглядела так же, как раньше. Когда они ехали по деревне, на них налетели гомонящие дети, выпрашивая угощение. Дети были слишком маленькие, чтобы узнать Мастера. Хотя Альтаира и узнали старики, жившие в деревне, он заметил, что они провожают его внимательными взглядами, не доброжелательными, а скорее настороженными. Но когда он пытался заглянуть им в глаза, люди отворачивались. В груди Альтаира разрасталась тревога.
На холме у цитадели, к ним подошел человек, которого Альтаир сразу узнал. Свами, бывший учеником, когда они покинули Масиаф. Тогда Свами слишком любил драться и ненавидел учиться. За прошедшие десять лет он обзавелся шрамом на лице, который покрывался морщинами, когда Свами улыбался. Сейчас он ухмылялся, но в глазах его не было и тени улыбки. Возможно, Свами решил, что теперь, когда Альтаир вернулся, он будет читать нотации.
Но ему придется их потерпеть, подумал Альтаир, смотря через плечо Свами, на замок, где развевался по ветру огромный флаг со знаком Ордена Асассинов. Он подумал, что флаг нужно будет убрать: асассинам не были нужны какие-либо эмблемы. Но Малик явно решил, что флаг не помешает. Малику тоже придется выслушать пару нотаций.
– Альтаир, – сказал Свами, поклонившись, и Альтаир решил пропустить мимо ушей то, что тот позабыл упомянуть его титул. Для этого еще будет время. – Я рад видеть тебя. Надеюсь, ваше путешествие прошло плодотворно.
– Я посылал письма, – ответил Альтаир, наклоняясь в седле к Свами. Дарим подъехал ближе, так что теперь все три асассина стояли рядом. – Ордену не рассказали о моих успехах?
Свами подобострастно улыбнулся.
– Конечно, конечно рассказали. Я спросил только из вежливости.
– Я хотел бы встретиться с Рауфом, – проговорил Альтаир. – Он знает, что мне нужно.
– Бедный Рауф, – Свами неосознанно опустил взгляд.
– Что случилось?
– Боюсь, Рауф умер от лихорадки несколько лет назад.
– Почему мне не сообщили?
Свами на это лишь пожал плечами. Это выглядело довольно дерзко, словно он или не знал, или не счел нужным говорить.
Альтаир поджал губы, решив, что кто-то, пусть и не этот трус, ответит за это.
– Тогда пропусти нас. Надеюсь, наши комнаты подготовлены?
Свами снова склонил голову.
– Боюсь, нет, Альтаир. Меня попросили разместить вас в доме в западной части крепости.
Альтаир посмотрел сперва на Дарима, а потом на Марию. Во взгляде жены он прочитал: «Будь осторожен. Что-то не так».
– Хорошо, – осторожно отозвался Альтаир, спешиваясь. Свами жестом подозвал мальчишек из обслуги, и те увели лошадей, а потом все асассины прошли через врата крепости. Стражи быстро склоняли головы в знак приветствия, словно, как жители деревни, не хотели встречаться с Альтаиром взглядом. Вместо того, чтобы провести их под навесной башней, Свами повел их вокруг крепостной стены. Альтаир смотрел на стены цитадели, возвышавшиеся над ним, стремясь увидеть сердце Ордена и чувствуя растущее беспокойство, но инстинкт посоветовал ему выждать какое-то время. Наконец, они добрались до дома – приземистого каменного здания с низкой дверной аркой и лестницей, ведущей вниз, в переднюю. Мебели внутри практически не было, как не было и слуг, которые должны были их встретить. Альтаир привык к скромному образу жизни – ему вполне хватило бы и этого, – но здесь, в Масиафе, он был Главой Асассинов, и поэтому ожидал, что их разместят в его башне или каком-то подобном помещении.
