– Нет. Я пойду один.
ГЛАВА 19
По правде говоря, Эцио хотел остаться один, чтобы собраться с мыслями. Он отправился в таверну в генуэзском квартале, где продавали вино, и взял бутылку белого вина и тарелку супа с макаронами. Остаток дня он изучал район Галаты, стараясь избегать неприятностей. Когда на пути попадались османские патрули или группы византийских наемников, Эцио скрывался в толпе. Он выглядел точно так же, как большая часть странников, гуляющих по разноцветным, грязным, беспорядочным и одновременно прекрасным улицам города.
Когда Эцио, наконец, был доволен результатами прогулки, он вернулся в штаб. Первые лампы уже светились в темноте лавок и стояли на столах в кухнях. Юсуф ждал Эцио в компании нескольких ассасинов.
Когда Эцио вошел, турок подошел к нему, выглядел он при этом очень обрадованным.
– Хвала небесам! Наставник! Я рад снова видеть вас целым и невредимым. Мы боялись, что вас увлекли пороки большого города!
– Не драматизируй, – улыбаясь, ответил Эцио. – Мне хватает своих собственных пороков, спасибо.
– Надеюсь, вы одобрите то, что мы сделали в ваше отсутствие.
Юсуф проводил Эцио во внутреннюю комнату, где для него уже была приготовлена новая одежда. Рядом на дубовом столе было аккуратно разложено его оружие. Отточенное, смазанное и начищенное, оно блестело, как новое. Там же лежал новый арбалет.
– Мы надежно спрятали скрытый клинок, – пояснил Юсуф. – И мы заметили, что у вас нет крюка- ножа.
– Крюка-ножа?
– Да, смотрите, – Юсуф задрал рукав и Эцио увидел то, что сперва принял за скрытый клинок. Но когда Юсуф активировал его, Эцио понял, что это более сложное устройство. Выдвижной клинок нового оружия оканчивался искривленным крюком из закаленной стали.
– Интересно, – прокомментировал Эцио.
– Вы никогда раньше его не видели? А я с детства учился им пользоваться.
– Покажешь?
Юсуф взял новый крюк-нож у одного из ассасинов и перебросил Эцио. Тот закрепил скрытый клинок на левой руке под защитным наручем, а крюк-нож пристегнул на правую. Эцио сразу ощутил непривычную тяжесть нового оружия, и попробовал активировать его. Хотел бы он, чтобы и Леонардо видел это.
– Продемонстрируешь его возможности?
– Хоть сейчас, если вы готовы.
– Готов.
– Тогда идем, и внимательно смотрите, что я делаю.
Они вышли из штаба и пошли вниз по улице к пустынному месту между высокими кирпичными зданиями. Эцио подошел к одному из них, украшенному выступающими горизонтальными полосами плиток с интервалом в футов десять. Юсуф подбежал к зданию, запрыгнул на бочки с водой, стоявшие у стены, и оттолкнулся от них, уцепившись крюком-ножом за первый ряд выступающих плиток. Потом подтянулся на нем, зацепился за ряд выше, и так, пока, наконец, не оказался на крыше. Все заняло не больше нескольких секунд.
Глубоко вздохнув, Эцио последовал его примеру. Первые два уровня он осилил без труда и даже оценил волнующий новый опыт. На третьем ярусе он едва не промахнулся, но все-таки сумел зацепиться, и вскоре влез на крышу рядом с Юсуфом.
– Не останавливайтесь, чтобы обдумать действия, – посоветовал Юсуф. – Доверьтесь инстинктам, и крюк сам сделает за вас всю работу. Думаю, еще пара подъемов, и вы привыкнете к нему. Вы быстро учитесь, Наставник.
– Я стараюсь.
Юсуф улыбнулся, а потом снова активизировал крюк-нож и показал Эцио.
– Обычный османский крюк-нож состоит из двух частей – крюка и лезвия. Пользоваться можно и тем и другим. Изящно, правда?
– Жаль, что у меня не было такого раньше.
– Возможно, в нем тогда просто не было необходимости. Пошли!
Он понесся по крышам, Эцио побежал следом, вспомнив старые деньки, когда бегал наперегонки с Федерико по крышам Флоренции. Юсуф довел его до места, где Эцио мог потренироваться вдали от чужих глаз. Когда после еще трех попыток у него стало получаться, Юсуф повернулся к нему и сказал с блеском в глазах:
– День еще не закончился. Как на счет более сложной задачи?
– Отлично, – усмехнулся Эцио. – Вперед!
Ассасины снова побежали по опустевшим улицам, пока не добрались до Галатской башни.
– В мирное время, пока на парапетах горят факелы, здесь не выставляют охрану. Нам никто не помешает.
Эцио посмотрел на высоченную башню и нервно сглотнул.
– Вы справитесь. Разбегитесь получше, подпрыгните вверх. И, повторюсь, дайте крюку сделать всю тяжелую работу. В каменной кладке есть много трещин и сколов, вам нужно только выбирать, за какой уцепиться крюком.
Беззаботно рассмеявшись, Юсуф первым полез наверх. Он так мастерски обращался с крюком-ножом, что со стороны казалось, будто он идет – нет, скорее бежит, – по вертикальной стене башни. Спустя несколько мгновений задыхающийся, но торжествующий Эцио влез к нему на крышу, оглядываясь вокруг. Как и говорил юноша на корабле, вид отсюда открывался просто ошеломительный. И Эцио не пришлось никого просить, чтобы посмотреть отсюда. Он узнал все ориентиры, показанные ему молодым человеком на борту багалы, и внимательно изучил город с высоты. Одновременно он наслаждался красотой заходящего солнца, чьи красно-золотые лучи напомнили о цвете волос прекрасной женщины, которая плыла на одном с ним корабле и совсем не замечала его.
– Добро пожаловать в Стамбул, Наставник, – сказал Юсуф, смотря прямо на него. – На перекресток Мира!
– Теперь я вижу, почему его так называют.
– Многие правили этим городом, но никто не покорил его. Не важно, как будут его грабить и притеснять, он всегда останется свободным.
– Прекрасное место для дома.
– Так и есть.
Юсуф подошел к краю башни и пару минут смотрел вниз, а потом вновь повернулся к Эцио.
– Вниз наперегонки? – спросил он и, не дожидаясь ответа, бросился с невероятной высоты.
Эцио смотрел, как он, словно ястреб, падает вниз с высоты в сто семьдесят пять футов и уверенно приземляется в стог сена, лежащий в телеге. Ассасин вздохнул и бросил последний восхищенный взгляд на город, лежащий внизу. Великий Город. Первый город. Наследник Древнего Рима. Константинополю была уже тысяча лет, он был домом для сотен тысяч жителей уже тогда, когда Рим и Флоренция были лишь деревушками. Его грабили и разоряли, и его легендарная красота давно ушла навсегда. Но он все еще вызывал благоговение даже у своих захватчиков и тех, кто стремился его покорить. И, как и сказал Юсуф, это еще никому не удалось.
Эцио в последний раз оглянулся, осматривая горизонты острым взглядом и борясь с глубокой печалью, наполнявшей его сердце.
А потом развернулся и прыгнул вниз.
