Адамс проводил девушку до номера и открыл дверь.
— До вечера. Мы, скорее всего, поужинаем тут же, внизу. Вы будете готовы к семи?
— Значит, в моем распоряжении всего восемь часов, — отозвалась Барбара. — Сделаю все возможное…
Уилкинсон не показывался. В люксе царила тишина, которую не нарушали ни гудение кондиционера, ни шум уличного движения. День казался длинным, пустым и бессмысленным.
Барбара направилась в спальню за своей сумкой, и, переступив порог, обнаружила, что в комнате появилось добавление — огромное, вместительное кресло, обитое серебристо-серым бархатом. Рядом возвышался торшер с ярким абажуром.
Она тут же опробовала кресло и с радостью убедилась, что оно вполне оправдывает ожидания. Преисполненная благодарности, девушка отравилась на поиски Уилкинсона и обнаружила его на кухне: дворецкий держал в руках утюг. А на гладильной доске перед ним лежала… Барбара изумленно захлопала ресницами.
— Что вы делаете?
— Глажу вашу газету, мисс.
— Это я вижу. Но зачем? Она что, измялась?
— О нет. Но от жара краска укрепляется, и на пальцах не останется следов.
— В самом деле? Вы просто лапочка! Как любезно с вашей стороны! И кресло и лампа — замечательные! Я бы вас обняла и расцеловала, только боюсь обидеть.
К превеликому удивлению, Уилкинсон залился краской и подался назад, словно опасаясь, что гостья и впрямь исполнит свое намерение.
— Я только выполнил ваше пожелание, мисс.
— Вы, наверное, джин, которому подвластно все.
Дворецкий растаял настолько, что даже улыбнулся.
— Не совсем так, хотя мистер Адамс порой и говорит… — Уилкинсон деликатно умолк. — Мне не следует сплетничать о мистере Адамсе.
Сгорая от любопытства, Барбара уселась на край стола и скрестила руки на груди.
— Вы вовсе не сплетничаете о мистере Адамсе, — поправила она. — Просто рассказываете о себе. Так что он говорит?
— Мистер Адамс по доброте своей часто говорит, будто я иногда совершаю невозможное.
— Что, например?
— О, пустяки. Скажем, мне удалось убедить электрика-ирландца сделать в доме электропроводку с американскими характеристиками, чтобы мистер Адамс мог пользоваться своей любимой аппаратурой.
— У него усадьба в Ирландии?
— Да, мисс. Очень небольшая, должен уточнить.
— Вы хотите сказать, что там нет своего дворецкого?
Ироническая нотка, явственно прозвучавшая в голосе девушки, не укрылась от ушей собеседника.
— У мистера Адамса только один дворецкий, — с достоинством проговорил немного обиженный Уилкинсон.
— Вы, должно быть, страшно заняты?
— Я считаю, что обязанности мои до крайности просты: исполнять желания мистера Адамса. И его гостей, разумеется.
— Вы меня потрясли. Если мои желания перейдут разумный предел, вы меня предупредите, хорошо?
— Думаю, это маловероятно, мисс. — Дворецкий сложил газету и с поклоном вручил ее Барбаре. — Поскольку у вас выдалась свободная минутка, могу ли я спросить, что вы желаете на обед?
Барбара провела пальцем по заголовку газетной полосы и проверила, что получилось. В самом деле: ни следа краски!
— Потрясающе! — воскликнула она. — Итак, обед! Хм… подумаем. Что-нибудь экзотическое: хочу посмотреть, как вы взмахнете волшебной палочкой и блюдо материализуется из ничего.
— Боюсь, что если речь идет о действительно экзотическом кушанье, то я всего лишь позвоню в ресторан на первом этаже.
— Вы разбиваете мне сердце. Тогда вот что: положите сыр между двумя ломтями хлеба и прогладьте бутерброд утюгом.
От невозмутимости дворецкого не осталось и следа.
— Что-что?
— А разве вы не знаете, как лентяи готовят сандвич с сыром? Вы же так ловко обращаетесь с утюгом, удивляюсь, что вы еще не додумались до этого. Все студентки в нашем общежитии именно так и питались.
— Да, мисс, — слабым голосом отозвался дворецкий.
Барбара дружески улыбнулась ему и отправилась в спальню. Любопытно, что Уилкинсон придумает к обеду.
Чуть позже раздался стук в дверь, и, получив разрешение, дворецкий вошел с грудой коробок.
Барбара оторвалась от бумаг — она редактировала статью о домах для престарелых, и даже тряхнула головой, словно не веря своим глазам.
— Это еще что такое?
— Вещи из магазина, мисс.
— Но я всего этого не покупала.
— Очевидно, купил мистер Адамс. По крайней мере, чек подписал он.
Дворецкий развернулся на каблуках и удалился в гостиную, но спустя минуту вернулся с новой партией картонок.
Барбара потеряла дар речи. Она была готова поклясться, что Реймонд не выказал ни тени интереса в процессе примерки. Так это его выбор или хозяйки магазина? Потрясенная до глубины души, девушка принялась распаковывать коробки.
Здесь было и выбранное ею алое платье, и белье, простое и скромное, как она и просила, и пижама, и халат. И еще с дюжину платьев, и целый гардероб юбок, брюк, свитеров, блузок, комбинаций, туфель…
Барбара упоенно открывала картонку за картонкой, словно перенесясь в далекое детство: мечты маленькой девочки, любительницы переодеваний, нежданно-негаданно воплотились в жизнь. Но вдруг пришло озарение: усевшись на пол прямо посреди груды ярких тканей, она сжала ладонями виски.
Сколько нарядов на эти несколько дней, по мнению мистера Адамса, ей необходимо? И на сколько же дней на самом деле рассчитан этот маскарад?
4
Барбара укладывала волосы в сложную прическу на французский манер, когда в дверь спальни постучал Уилкинсон.
— Мистер Адамс ждет, мисс.
Девушка взглянула на часы.
— Мистер Адамс явился слишком рано, — отметила она. — Скажите ему, чтобы минутку подождал. Вам удалось отыскать подходящую бархотку?
— Прошу прощения, мисс. Нет. — В голосе дворецкого прозвучало такое отчаяние, словно для него не существовало худшей пытки, нежели расписываться в неудаче.
Барбара водворила на место последнюю шпильку и придирчиво оглядела себя в зеркале. Алое платье изумительно облегало фигуру, а благодаря туфлям-лодочкам того же цвета она казалась на шесть дюймов выше и выглядела на диво элегантно. Крохотные серьги-жемчужинки, которые были на ней, казались чересчур хрупкими и неприметными для такого роскошного платья, но тут уж ничего не поделаешь:
