– Я в ней учился до пятого класса, – улыбнулся Сергей. Так улыбнулся, что у меня дух захватило.
– Странно, я тебя не помню.
– Я тебя тоже.
– Наверное, ты выглядел как-то по-другому?
– Наверное, – смеялся он. – Я был ниже сантиметров на тридцать, носил очки и брекеты. Жалкое зрелище. Дети в очках выглядят такими беспомощными… Еще я был очень худым, меня даже ветром иногда сносило. Но бассейн и футбол сделали из меня человека. А ты какой была?
– Я быстро выросла. В десять лет была самой высокой девочкой в классе, и на физре меня постоянно ставили в самое начало строя. Я жутко стеснялась, потому что почти все мальчишки были ниже меня ростом. Однажды во время пробежки я толкнула в спину мальчика… ростом он едва доставал мне до плеча, был в очках и очень худым. Думала, он упадет, но он чудом удержался на ногах. И даже ничего не сказал мне. А мне до сих пор стыдно…
– А я помню, – сказала Сергей, передавая мне шоколадный торт. – Я, кстати, тоже участвовал в олимпиадах по английскому, и в четвертом классе занял первое место.
– Вот мы и познакомились, – теперь уже смеялась я.
– Вот видишь! Значит, тебя совсем не случайно послали на эту олимпиаду.
– Я верю. Ну, прикольно. Ты занял первое место, а я пнула тебя на физре.
– Наверное, ты почувствовала, что это я.
– Извини, пожалуйста. Надеюсь, тебе было не очень больно?
Сергей не ответил, он просто посмотрел мне в глаза и сказал:
– Счет один-один.
– Ничья.
– Пускай так и останется. Не хочу с тобой соперничать.
– Я тоже не хочу.
– Ты так и не застегнулась? – спросил он, когда мы медленно шли к метро. – Застегнись.
– Мне не холодно.
– Тогда я сам, – произнес Сергей и остановился напротив меня. Сначала застегнул мне куртку, а потом заново аккуратно завязал шарф. Я не сопротивлялась, я вообще боялась пошевелиться. Он еще раз поправил мне шарф и надел капюшон. – Вот, теперь я за тебя спокоен.
Переходя через дорогу, он взял меня за руку. Взял так, будто так надо, будто делал так всегда. Позже он объяснил:
– У меня младшая сестра есть, ей пять лет. Отвожу ее в детский сад утром. Когда переходим дорогу, всегда беру ее за руку.
В метро мы обменялись номерами телефонов, а после он проводил меня до дома. Я поднялась в квартиру и, не снимая сапог, побежала к окну своей комнаты. Мне хотелось еще чуть-чуть посмотреть на него, пока он не ушел слишком далеко.
Падал первый снег. Сережа медленно шел в сторону зеленой высотки, оставляя за собой цепочку темных следов.
В этот момент я почему-то представила, что я сейчас не в Москве, а в Майами, в гостях у мамы.
Что сейчас не осень и минус один за окном, а вечное лето и плюс тридцать.
Что Сергей идет не по белому снегу, а по белому пляжному песку.
Что вокруг не сотни одинаковых многоэтажек, а бирюзовый океан.
Ему был бы к лицу загар и доска для серфинга. А мне – яркий купальник и выгоревшие на солнце пряди волос.
Так примитивно, так просто и желанно.
Мы знакомы меньше суток, а я уже сочинила и расписала все наперед.
Пока я смотрела ему вслед, стоя у окна и борясь с желанием спуститься вниз и догнать его, под сапогами образовалась лужа коричневой грязи и растаявшего снега, а через три часа у меня поднялась температура.
Тридцать девять и пять. Грипп.
Глава 4
Красавчик
Когда я подняла глаза от экрана, было восемь часов десять минут. Через двадцать минут начнется первый урок, а я все еще сижу, укутавшись в одеяло, и пишу роман. Неумытая, непричесаная, неодетая. Не говоря уже о том, чтобы накраситься и выпить хотя бы чашку кофе с молоком.
Бегом в ванную. За две минуты мою голову и чищу зубы. Потом одной рукой нажимаю кнопку чайника, хватаю чашку, кидаю в нее ложку кофе и два кубика сахара. Другой рукой держу фен и сушу волосы.
За окном уже плюс пятнадцать. Выбирать одежду и сушить волосы нет времени. На этот случай всегда имеется беспроигрышный вариант – плотные черные колготки, вязаное платье в обтяжку и светлые сапоги.
Пока одевалась, вскипел чайник. Полчашки кофе плюс полчашки молока. Можно сразу пить. На часах двадцать пять минут девятого. Быстро пью кофе, хватаю сумку и уже через минуту выбегаю из подъезда.
Впервые за всю мою школьную жизнь я опоздала на первый урок. Точнее, я ворвалась в школу в последнюю секунду звонка. Оказавшись в классе, я почти свалилась на свое место рядом с Машкой.
– Ты что, проспала?
– Нет, я проснулась в пять, – ответила я. – Я писала роман.
– С утра? – удивилась Машка. – Ты что, совсем сдурела, что ли?
– Да, проснулась и стала писать, – сказала я. – Вдохновение ночью пришло.
– Бывает.
– Кто ночью пришел? – спросил Димка, развернувшись на стуле.
– Вдохновение, – ответила за меня Машка. – Она роман пишет любовный.
– Очень любовный, – хихикнула я.
– Правда, что ли? Офигеть!
– Много написала уже? – Маша открыла тетрадь и записала число на полях.
– Три листа.
– Тетрадных?
– Нет, обычных А4.
– Ты не от руки пишешь?
– На ноутбуке. Так удобнее.
Димка смотрел на меня восхищенно и не знал что сказать. Наверное, он хотел сказать что-то очень хорошее, но не мог подобрать подходящие слова. А вообще, это плохо, что Димка и Машка об этом знают. Теперь они каждый день будут терзать меня вопросами о том, когда я закончу роман, как он называется, о чем он, и когда можно будет его почитать.
– Ну ты красавчик! – выдал Димка после минуты раздумий и восхищенных взглядов.
– Спасибо, – ответила я. – Я знаю.
Не знаю только, радоваться мне теперь или нет. Только что меня назвали красавчиком. Вроде бы комплемент. Но Димка назвал меня так, будто я не девушка, а какой-то пацан!
– Марин, слушай, а у меня есть идея для твоего романа… – зашептала Машка мне на ухо.
– Марина и Маша, мне очень хочется вас рассадить! – звонко произнесла Настя, молодая учительница истории. – По разным углам класса.
– Мы будем тихо, – ответила ей Маша, сделав печальные глаза.
– А я думаю, что все равно надо пересадить.
– Но мы же все равно тогда будем общаться, – улыбнулась Маша.
– По эсэмэс или в аське.
– Ничего, – ответила Настя. – Пообщаетесь на экзамене.
На этом наш несерьезный спор был закончен. Маша вырвала лист из тетради и принялась быстро что- то писать на нем.
– Это я тебе идею пишу, – говорила она. – Чтобы ничего не забыть.
