Вы считаете это игрой?

— А мне хорошо тогда было? Хуже мне вообще никогда не было.

— А тебе Женька хоть что-то говорила, когда из Питера вернулась?

— Она говорила, мол, я никогда не буду Бошко, а ты никогда не станешь моим мужем.

— Да забудь ты об этом, оставь их в покое. По крайней мере Женьку. Ну с Дорофеевым-то можешь разделаться, только не получится, наверное, его охраняют как президента. А она-то в чем виноватая, если сразу тебе говорила, что ты ей не нужен? Ты уж не бери грех на душу, крестник, ведь и так девке жизнь попортили.

— Знаешь, тетя Люся, почему-то мне кажется, что ты знаешь, где она.

— Я по-человечески и по-бабьи ее жалею, по себе знаю, каково быть матерью-одиночкой. Но я еще Союз застала, тогда легче было. Это сейчас гроши дают и живи с ребенком как хочешь. Смех сквозь слезы.

— Где Женька? — спросил Андрей.

— Да не знаю я! — сердито ответила крестная. — А если б и знала, не сказала бы. Ты мне зачем врешь-то? Оставил тебе отец и ресторан в Туле, и ларьки, и денег немало, а ты мне…

— Знаешь, так зачем спрашивала?

— А я не спрашивала, ты сам мне жалиться начал. А про Евгению я ничего не знаю. В тебе ненависть живет. Что ж ты Дорофеева не убиваешь? Ведь в том, что случилось, его вина наибольшая, да и отец твой тоже виноват.

— Где она, тетя Люся? — шагнул к ней крестник.

— Уж не убить ли ты меня собираешься?

— Мараться не хочется! — фыркнул Андрей и направился к двери.

— Прости, Господи, — перекрестившись, прошептала женщина. — Я никогда не думала, что Андрюша зверем станет.

— Где пропадал? — спросил Альберт вошедшего Константина.

— Старых приятелей встретил, — ответил тот. — В кабаке посидели, потом к Славику поехали, помнишь Славку Хузрахметова?

— Как этого отморозка не помнить?! Но он вроде бы сел, я такой разговор слышал. Его за изнасилование замели.

— Три месяца в тюрьме побыл и отпустили, — усмехнулся Константин. — Купили родичей девки той и выпустили его. Он сейчас в Питере редко показывается. Вроде как парень той шкуры обещал ему яйца отрезать. — Константин рассмеялся.

— Раньше в камерах за это раком ставили. Да и сейчас тоже, но, видно, не везде и не всех.

— Луиза не звонила?

— Да Лизка ее зовут. Ты-то на кой хрен ее…

— Привычка. Если она услышит, что ее Лизкой называют, считай, ты для нее никто. А я все-таки имею виды на бабки ее папаши. Валерий Викторович хорошие деньги делает. Мне-то они очень даже пригодятся. Так что для меня она Луиза. А как станет моей женой и Валерий Викторович концы отдаст, будет Лизкой. Мне все-таки уже тридцать пять стукнет, надо думать о жизни. И Луиза меня вполне в этом плане устраивает. Ништяк было бы ей ребеночка сделать.

— Тебе не противно его слушать? — раздался из кухни голос Нины. — Не понимаю, Альберт, как ты можешь с ним разговаривать? — Она вошла в комнату. — Он же ничтожество, бегает от одной, потому что родила от него, и мечтает сделать ребенка шлюхе!

— А это объясняется просто, — засмеялся Константин. — Та, которая родила, имеет право драть с меня деньги. А сейчас насчет алиментов очень строго, даже сажают, и…

— Если бы твой отец не помог моей матери, — крикнула Нина, — я бы тебя близко не подпустила! Кстати, ты надолго заявился?

Альберт, улыбаясь, отвернулся.

— Да вот как с Луизой все решим, — ответил Константин, — сразу уеду.

— Может, сообщить Валерию Викторовичу о том, что у тебя сын есть?

— Ты что, — подскочил Константин, — с ума сошла? Не вздумай…

— Хватит, слушать тебя тошно. А ты, — Нина посмотрела на Альберта, — как ты можешь…

— Костя мне жизнь спас, — пробормотал он.

— Я не всегда был плохим, — подмигнул Нине Константин.

Сестрорецк

— Как он, Валентина Анатольевна? — спросила красивая молодая женщина.

— Температура спала, — ответила женщина лет пятидесяти. — Он спит. Поел и даже молока горячего попил. — Она взглянула на спящего мальчика лет шести.

— Спасибо вам огромное, Валентина Анатольевна, если бы не вы, я бы…

— Перестаньте, Женя. Спасибо вам за доверие. Я всегда мечтала вот так побыть с маленьким ребенком. Нам с мужем Бог не дал детей. — Она тяжело вздохнула. — Два года назад у соседки заболел сын, пять лет мальчику, но она предпочла платить деньги приходящей сиделке.

— Спасибо вам большое-пребольшое, — благодарно повторила Женя. — Я собиралась крестить Дениску и очень прошу вас быть ему крестной матерью.

— Да-да, конечно, Женечка. Спасибо! — Валентина Анатольевна обняла Женю и заплакала.

— Перестаньте, — всхлипнула Женя. — Вы для меня как мама, следовательно, у вас есть внук, который к тому же станет вашим крестником. Вот что, перебирайтесь к нам. Я скажу Дениске, что вы его бабушка. Разумеется, если вы не против.

— Конечно, нет, — сквозь слезы рассмеялась Валентина Анатольевна. — У нас есть дача. Я там не была сто лет, но за ней присматривают. Как только внук поправится, поедем туда. Надо будет найти водителя, я давно не сажусь за руль. У нас есть почти новая «Волга».

— А с друзьями вашего мужа вы общаетесь?

— Приезжают иногда его бывшие подчиненные, — отпив чая, вздохнула Валентина Анатольевна. — Пишут, деньги и посылки шлют. С каждым праздником поздравляют. Не все, конечно.

— Я поняла, — сказала Женя.

— Вот кто-то прислал деньги, но не знаю, кто именно.

— Ваш муж служил до конца?

— Да. Мы с Васей хотели усыновить мальчика, но нас опередили, а потом я заболела. В общем, вот так мы без детей и остались.

— Варенья попробуйте. — Женя подвинула вазочку. — Клубничное, очень вкусное.

— Женя, почему вы не работаете по специальности? Ведь говорят, что вы врач.

— Нет, я не закончила институт, родился Дениска, и мне стало не до учебы. Я бралась за любую работу, чтобы выжить. И деньги собирала, чтобы купить себе жилье. В деревню хотела поехать, но не мое это. Я бывала в деревне у дедушки с бабушкой. Они в пригороде Вольска живут. Любила только в саду яблоки и вишню собирать. Не столько собирала, сколько ела, — засмеялась Женя. — А постоянно жить в деревне не смогла бы. В Сестрорецке у меня подруга жила, это ее квартира. Наташа отдыхала в Турции и погибла в автокатастрофе. Я думала, что придется где-то снимать комнату, но мама Наташи отдала эту квартиру мне.

— Вера Андреевна рассказывала, что вы им помогли. Вот и она вам помогла. Женя, тут много разговоров ходит. Извините, я понимаю, что это дело не мое, но…

— Я поняла. Вы хотите узнать, кто отец Дениски и была ли я замужем. Замужем не была, чем очень довольна, отца у Дениса нет. Конечно, без мужчины здесь не обошлось, но я не хочу говорить о нем. А почему это произошло, расскажу. Меня хотели выдать замуж, чтобы двое преуспевающих предпринимателей могли объединиться. Но они были еще и преступниками. Мой отец виноват в гибели моей мамы. Он остался на даче, а маму отправил домой с пьяным водителем. Произошла авария. «Мерседес» на скорости сто пятьдесят километров вылетел на встречную и попал под «КамАЗ». Мама была жива, когда ее вытащили из искореженной машины, она умерла через два дня в больнице. Я все время была с ней, и она просила меня не держать зла на отца, но я возненавидела его и уехала. Потом он