— Кроме нас, — сказала Америка, глядя на нее. — И тебя.
— Что ж, я с ним даже не знакома, — пожала плечами Кара. — Просто ходят про него такие слухи.
— Вот-вот! — фыркнула я. — Ты его даже не знаешь.
Кара переключила внимание на монитор, совершенно игнорируя нас.
— Хорошо, Мерик, — вздохнула я. — Мне нужно собрать вещи.
— Возьми сразу на несколько дней. Неизвестно, как долго будут чинить нагреватели, — воодушевленно сказала подруга.
Внутри меня поселился ужас, словно я отправлялась на вражескую территорию.
— Э… хорошо.
— Круто! — подпрыгнула Америка, обнимая меня. — Нам будет так весело!
Через полчаса мы погрузили вещи в ее «хонду» и отправились на квартиру. Америка ехала затаив дыхание. Остановившись на своем обычном месте для парковки, она просигналила. Шепли сбежал по ступенькам, вытащил из багажника наши чемоданы и пошел за нами по лестнице.
— Там открыто, — сообщил он.
Америка распахнула дверь и придержала ее. Шепли с пыхтением опустил наш багаж на пол.
— Боже, детка! Твой чемодан на двадцать фунтов тяжелее, чем у Эбби.
Мы с Америкой замерли, когда из ванной, застегивая на ходу блузку, появилась девушка. Под ее глазами остались следы туши.
— Привет, — удивленно сказала она, изучая нас, прежде чем остановить взгляд на чемоданах.
Я узнала в ней длинноногую брюнетку, за которой Трэвис увивался возле столовой.
Америка сердито посмотрела на Шепли.
— Она с Трэвисом! — поднял руки тот.
Из-за угла в одних боксерских трусах вышел Трэвис, зевнул, посмотрел на свою гостью и шлепнул ее по попке.
— Мои друзья дома. А тебе пора уходить.
Девушка улыбнулась, обвила руки вокруг Трэвиса и поцеловала его в шею.
— Я оставлю свой номер на стойке бара, — сказала она.
— Э… не утруждайся, — непринужденно проговорил Трэвис.
— Что? — спросила девушка, отслоняясь и глядя ему в глаза.
— Каждый раз одно и то же! — Америка посмотрела на брюнетку. — Как ты вообще можешь удивляться? Он же чертов Трэвис Мэддокс! Именно этим он и знаменит, и каждый раз они удивляются! — сказала подруга, поворачиваясь к Шепли.
Он обнял ее, успокаивая. Девушка прищурилась, глядя на Трэвиса, а затем схватила свою сумочку, вылетела из квартиры и с силой хлопнула дверью.
Трэвис как ни в чем не бывало прошел на кухню и открыл холодильник. Америка покачала головой и зашагала по коридору. Шепли последовал за ней, согнувшись и волоча ее тяжеленный чемодан.
Я рухнула в кресло-кровать и вздохнула. Глупо было приехать сюда. Я не думала, что квартира Шепли как дверь-вертушка для безмозглых девиц.
Трэвис встал за стойку бара, скрестил руки на груди и улыбнулся.
— Гулька, что с тобой? Тяжелый день?
— Нет, я питаю истинное отвращение…
— Ко мне? — улыбнулся он.
Мне следовало понять, что Трэвис предвидел этот разговор. Я и не собиралась отступать.
— Да, к тебе! Как ты можешь использовать девушку и после так отнестись к ней?
— Как я к ней отнесся? Она предложила номер телефона, я отказался.
Я открыла рот, пораженная отсутствием угрызений совести.
— Ты занимаешься с ней сексом, но телефон не берешь?
Трэвис облокотился на стойку.
— Зачем мне ее номер, если я не стану звонить?
— А зачем спать с ней, если ты не собираешься ей позвонить?
— Гулька, я никому ничего не обещаю. Она не оговаривала дальнейшие отношения, прежде чем распластаться на моем диване.
Я брезгливо посмотрела на столь небезызвестный предмет мебели.
— Трэвис, она же чья-то дочь. Что, если в будущем с твоей дочерью станут так обращаться?
— Скажем так, моей дочери лучше не расставлять ноги перед первым встречным кобелем.
Я скрестила руки, злясь, что он прав.
— Значит, себя ты признаешь кобелем. А раз она переспала с тобой, то заслуживает подобного обращения — чтобы ее вышвырнули, как бродячую кошку.
— Я лишь говорю, что был с ней честен. Она уже взрослая, все случилось по взаимному согласию… Если тебе интересно, то она проявила изрядную настойчивость. Ты ведешь себя так, словно я совершил преступление.
— Трэвис, мне показалось, что она не слишком трезво осознавала твои намерения.
— Женщины любят придумывать всяческие объяснения своим поступкам. Она не сказала мне в лоб, что ожидает продолжения отношений, как и я не сказал, что мне нужен секс без всяких обязательств. Чем это отличается?
— Ты просто свинья!
— Меня еще и не так обзывали. — Трэвис пожал плечами.
Я взглянула на диван, где беспорядочно валялись смятые подушки, и поморщилась при мысли о том, сколько девушек отдались Трэвису на этой самой обивке. К тому же колючей.
— Пожалуй, я посплю в кресле, — проворчала я.
— Это еще почему?
Я сверкнула на Трэвиса глазами, видя его озадаченное лицо.
— На этом я спать не буду! Один бог знает, что я там подцеплю.
Трэвис поднял с пола мой чемодан.
— Ни на диване, ни в кресле ты спать не будешь. Ты спишь в моей кровати.
— Уверена, там еще большая антисанитария, чем на диване.
— В моей кровати, кроме меня, никого никогда не было.
— Не смеши меня, — закатила я глаза.
— Серьезно. Я трахаю их на диване, а в свою комнату никого не пускаю.
— Так почему же мне позволено спать на твоей кровати?
В уголке его рта заплясала озорная улыбка.
— Ты планируешь ночью заняться со мной сексом?
— Нет!
— Вот поэтому. А теперь поднимай свою ворчливую задницу и иди под горячий душ. Потом мы немного позанимаемся биологией.
Я сердито глянула на Трэвиса, но все-таки сделала так, как он велел. Казалось, я стояла под горячей водой целую вечность, пытаясь смыть раздражение. Намыливая голову шампунем, я думала о том, как здорово снова принять душ в нормальной ванной, а не в общаге — никаких шлепанцев и косметичек, только расслабляющее сочетание воды и пара.
Открылась дверь, я вздрогнула.
— Мерик?
— Нет, это я, — сказал Трэвис.
Я инстинктивно прикрыла руками те участки тела, которые не намеревалась ему показывать.
— Ты что здесь делаешь? Убирайся!
— Ты забыла полотенце, а еще я принес одежду, зубную щетку и какой-то подозрительный крем для лица, который нашел в твоей сумке.
— Ты рылся в моих вещах? — взвизгнула я.
Трэвис не ответил. Вместо этого я услышала, как из крана полилась вода, и парень стал чистить
