купили дочке на Рождество у Шварца. Мужем Салли был не кто иной, как Роберт Бартон, президент Parker Brothers. Заинтригованный новостью о бомбе конкурентов, он тут же купил «Монополию», после чего вся семья засиделась за игрой глубоко за полночь.
На этот раз ответ Чарлзу Дарроу из Parker Brothers последовал молниеносно, и тон его был совершенно иным: специалисты, мол, еще раз тщательно рассмотрели заявку и действительно обнаружили в игре немалый коммерческий потенциал. В последних строках письма мистера Дарроу приглашали в нью-йоркский офис фирмы для подписания контракта на продажу авторского права – на самых выгодных для него условиях.
«Монополия» наступает
Контракт между Дарроу и Parker Brothers был подписан в январе 1935 года, и 6 февраля на прилавки магазинов по всей стране поступила новая настольная игра в черно-бело-красной коробке. С тех пор усатого толстяка в цилиндре на логотипе «Монополии» миллионы американцев успели узнать не хуже, чем британского джентльмена с этикетки виски Johnny Walker или ковбоя с сигаретой Marlboro во рту.
Вскоре, как это часто случается с пионерскими изобретениями, права на авторство предъявили другие соискатели. Оказывается, еще в 1904 году активный член общины квакеров Элизабет Мэджи-Филипс придумала и запатентовала похожую «Игру землевладельца» (Landlord’s Game). Простого сопоставления двух игр было достаточно, чтобы обнаружить очевидное: Дарроу всего лишь усовершенствовал и заметно оживил скучно-назидательную игру квакеров (наглядную демонстрацию «ужасов налогового законодательства в сфере недвижимости»). В «Монополии», кроме того, обнаружили заимствования из еще одной игры – «Финансы», изобретенной в 1932 году сотрудником компании Electronic Laboratories, Inc.
Однако все попытки оспорить права Чарлза Дарроу в судах ни к чему не привели. Компания Parker Brothers, почувствовав угрозу своему сверхприбыльному бизнесу, быстренько скупила права и на «Игру землевладельца», и на «Финансы». Сам же Дарроу скоро стал миллионером – между прочим, первым, сколотившим состояние на настольных играх. И его наследники по сей день исправно получают немалые роялти со всех продаж «Монополии» в мире.
О доходности игры можно судить по следующим цифрам. Первые сотни тысяч экземпляров публика смела с прилавков в первый же год продаж (к середине февраля Parker Brothers выпускала около 20 тыс. коробок в месяц), что было совершенно невероятно для кризисной экономики. Всего же за прошедшие 65 лет было продано более 200 млн коробок с «Монополией». Таким образом, через эту игру к премудростям рыночной экономики приобщилось около полумиллиарда человек.
И это несмотря на то, что в своих сомнениях эксперты Parker Brothers были, в общем, правы. Американцы – а первоначальный «монопольный» ажиотаж поднялся в США – действительно предпочитают игры, где результат достигается быстро и убедительно. Потому там столь популярны сверхрезультативные и динамичные американский футбол, бейсбол, хоккей и баскетбол, а футбол европейский с его возможными нулевыми результатами после 90 минут игры пока не может к ним подобраться, несмотря на скупку звезд и постоянно растущую испаноязычную диаспору.
А игра в «Монополию» может длиться, в принципе, бесконечно, не приводя к выигрышу ни одного из участников. (Пока абсолютный рекорд – это 70 суток, за которые четверо игроков, прерываясь только на сон, так и не смогли выявить победителя.) Вместо ясной и понятной гонки к финишу предлагается какой-то вязкий нескончаемый процесс ловли удачи за хвост.
Однако для многих этот процесс оказался более увлекательным, чем достижение конечного результата.
Эксперты просчитались в одном: Чарлз Дарроу, сам того не ведая, изобрел вовсе не игру. Точнее, принципиально новый тип игры. Сегодня мы назвали бы ее имитационной, симуляционной, стратегической, в которой главное – не прийти к финишу первым, обогнав всех, а выработать единственно верную стратегию поведения, позволяющую удерживаться на плаву в океане стихий.
Правила игры на рынке
Когда специалисты обнаружили, что игра «Монополия» идеально имитирует главные принципы капиталистической экономики и ее основные стратегии, на изобретение Дарроу обратили внимание авторы научных монографий и университетские профессоры-экономисты.
Итак, что мы имеем?
Прямоугольное расчерченное поле, где разноцветные клетки обозначают улицы города – неважно, Атлантик-Сити, Лондона или Москвы. Есть еще клетки-«автостоянки», «железные дороги» (в более поздних версиях замененные на аэропорты) и иные объекты недвижимости, которые можно покупать, продавать, сдавать в аренду. В углах поля – особые клетки: «Начало игры» (GO), «Тюрьма» (JAIL), «Шанс» (CHANCE) и «Общественные фонды» (COMMUNITY CHEST).
Еще имеются две шестигранные игральные кости, персональные фишки (по одной на участника), набор из 32 игрушечных «домов» и 12 «отелей», «наличные деньги». И две стопки закрытых карточек: одна открывается, когда игрок попадает на клетку «Шанс», другая, соответственно, – при попадании на «Общественные фонды», после чего игрок должен следовать указаниям на карточке.
Игроки бросают кости и двигают свои фишки. Попав на одну из «улиц», можно купить или арендовать дома. Определенная комбинация домов на улицах одного цвета, имеющаяся в распоряжении игрока, позволяет ему купить отель. Если на клетку с вашим домом или отелем попадает другой играющий, с него нужно брать «арендную плату».
Покупать можно также автостоянки, за которые, в отличие от домов и отелей, никакая арендная плата не взимается.
Зато при попадании на такие клетки владелец автостоянок и сам никому ничего не платит. Одним словом, идеальное место, где можно отсидеться, ничего не теряя, – особенно после того как все улицы раскуплены и застроены домами и отелями соперников.
Существенный элемент игры – наличие Банка. В начале игры Банк выдает каждому участнику по $1,5 тыс., а затем осуществляет прием платежей (аренда, плата за покупку недвижимости, налоги и штрафы, а также удержания в пользу «Общественных фондов») и выплаты (зарплаты, премии, а также различные незапланированные «подарки» типа рождественских). Кроме того, Банк устраивает аукционы по распродаже имущества, оставшегося от обанкротившегося игрока. Банкротом – почти как и в реальной экономике – считается тот игрок, у которого не хватает наличности и недвижимости для внесения обязательных платежей (те же аренда, штраф, налог и прочее).
Цель игры – стать единственным «монополистом», скупившим все, что можно, обанкротив всех соперников.
Конечно, это далеко не все правила и хитрости «Монополии». Чего стоит хотя бы такой нюанс: игрок, у которого три раза кряду выпадает на костях «дубль», автоматически отправляется в тюрьму! (Эдакий аналог «социальноцой справедливости»: честному человеку так везти не может, значит – мошенник.) Есть еще сложная система удержания с игроков подоходного налога, разнообразные способы выхода из тюрьмы (включая взятки), непосредственные купли-продажи между игроками, минуя Банк, и многое другое.
Однако общая стратегия ясна. Имея капитал, инвестируй его в недвижимость, чтобы получать доход от аренды. Когда самому приходится платить, а наличности не хватает – продавай. Старайся не попадать в тюрьму, а попав – побыстрее выбирайся. Будь готов к непредвиденным тратам – но сумей распорядиться и незапланированными дивидендами. Взяв кредит, помни, что отдавать его нужно с процентами. В то же время совсем не рисковать, не брать кредитов и не инвестировать – вытеснят конкуренты. Словом, все как в жизни.
Транснациональная корпорация
К настоящему времени игра «Монополия» продается по лицензиям почти в 100 странах мира. Ее перевели на 26 языков, включая каталонский, иврит, арабский, китайский, японский, а в 1980 году задействована и азбука Брайля для слепых. При этом, разумеется, тип валюты и названия улиц в каждой стране модифицируют, подгоняя под местные условия.
Так, в английском варианте «доллары» заменены на «фунты стерлингов», а названия улиц Атлантик- Сити Boardwalk и Park Place – на лондонские Mayfair и Park Lane. Французы играют на франки и застраивают парижские Rue de la Paix и Champs d’Elysee. У испанцев в ходу песеты и мадридские Paseo del Prado и Paseo del la Castillana. В самих же Штатах развернулась настоящая патриотическая истерия: теперь каждый город
