Тут борттехник Ф., который успел расслабиться после визита инженера, вдруг почувствовал, что ноги его стали ватными. Слабость стремительно расползалась по всему телу. В голове борттехника Ф. быстро прокрутился только что завершившийся полет, и борттехник понял, что второй раз будет явно лишним.
— Знаешь, Феликс, — сказал он, — оказывается, я действительно устал. Давай теперь ты, раз уж приготовился.
— Чтоб твою медь! — сказал (тоже успевший расслабиться) лейтенант М. и пошел на запуск.
Солнце уже скрылось, быстро темнело. Пара улетела, предварительно набрав безопасные 3500 над аэродромом. Борттехник Ф. сходил на ужин, пришел в модуль, выпил предложенные полстакана водки, сделал товарищам короткий отчет о проделанной работе и упал в кровать со словами: «Разбудите, когда прилетят».
Ночью его разбудили. Он спросил: «Все в порядке?» — и, получив утвердительный ответ, снова уронил голову на подушку.
Утром вся комната ушла на построение, и только борттехники Ф. и М. продолжали спать. Через пять минут в комнату ворвался инженер:
— Чего дремлем, воины? Живо на построение!
— Я ночью летал, — пробормотал лейтенант М.
— Ладно, лежи, а ты давай поднимайся.
— Почему это? — возмутился лейтенант Ф. — Мы оба вчера бороздили!
— Не надо мне сказки рассказывать! — сказал инженер. — Ты на закате прилетел, в световой день уложился.
— Да я потом всю ночь не спал, товарищ майор! — вскричал борттехник Ф. — Я за товарища переживал!
Пара летит в Лошкаревку. На ведущем борту № 10 — командир дивизии. Он торопится и периодически нервно просит:
— Прибавьте, прибавьте.
Пара идет на пределе, на максимальной скорости. Чтобы сэкономить время, ушли от дороги и срезают путь напрямую. Вокруг — пустыня Хаш. Ни одного ориентира. Да они и не нужны экипажу — командир идет по прямой, строго выдерживая курс. Правак отрешенно смотрит вперед, борттехник поигрывает пулеметом.
Комдив, сидящий за спиной борттехника, толкает его в плечо и, когда тот поворачивается, спрашивает:
— Долго еще?
Борттехник кивает на правака:
— Спросите у штурмана, товарищ генерал.
Генерал толкает правака в плечо:
— Мы где?
Застигнутый врасплох, правак хватает карту, долго вертит ее на коленях, смотрит в окно — там единообразная пустыня. Он смотрит в карту, снова в окно, снова в карту, водит по ней пальцем, вопросительно смотрит на командира.
Рассвирепевший комдив протягивает руку к голове правака и срывает с нее шлемофон.
— Я так и знал! — говорит он, глядя на растрепанные волосы штурмана. — Да разве можно с такой прической выполнить боевое задание?
Следующий день. Действующие лица — те же, маршрут — противоположный. Привезли комдива в Герат. Сели в аэропорту Герата на площадку за полосой. Подъехали «уазик» и БТР. «Буду через час», — сказал комдив и уехал. БТР остался для охраны вертолетов.
— Слушай, командир, — сказал правак. — У меня здесь на хлебозаводе знакомые образовались. Могу сейчас сгонять на бэтээре, дрожжей для браги достать, а то и самой браги. Даешь «добро»?
Командир посмотрел на часы:
— В полчаса уложишься?
— Да в десять минут. Туда и обратно шеметом!
Правак запрыгнул на броню, и БТР укатил.
Прошло полчаса. Сорок минут, сорок пять. Командир взволнованно ходит возле вертолета, вглядываясь в сторону, куда убыл правак.
— Убью, если живым вернется, — бормочет он.
Прошел час. Комдив, к счастью, запаздывал.
Подкатил БТР, бойцы сняли с брони безжизненное тело правого летчика и занесли его на борт. Судя по густому выхлопу, правака накачали брагой.
— Может, мне застрелиться, пока комдив не приехал? — спросил командир. — Или этого козла пристрелить и списать на боевые потери… Мы это животное даже в правую чашку не сможем посадить.
Командир с борттехником положили тело на скамейку в грузовой кабине и примотали лопастным чехлом, чтобы тело не вышло на улицу во время полета. На секунду очнувшись, правак посмотрел на командира и сказал:
— О, кэп! Пришлось попробовать, чтобы не отравили… Если бы ты знал, какая это гадость! Как мне плохо!
Подъехала машина с комдивом. Командир подбежал, доложил:
— Товарищ генерал, вертолеты к полету готовы! Но вам лучше перейти на ведомый борт.
— Это еще почему?
— Правый летчик, кажется, получил тепловой удар и плохо себя чувствует.
— Это тот, который нестриженый? Вот поэтому и получил! — сказал довольный комдив. — Ну, где этот больной битл, хочу на него посмотреть.
И комдив, отодвинув командира, идет к борту № 10. Командир бежит сзади и из-за спины комдива корчит борттехнику страшные рожи. Борттехник, метнувшись к бесчувственному праваку, закрывает его своим телом и склоняется над ним, имитируя первую помощь.
— Ну что тут у вас? — говорит генерал, поднимаясь по стремянке.
В этот момент правака выворачивает. Борттехник успевает отпрыгнуть, и на полу расплескивается красная жижа. Он поворачивается к комдиву (который уже открывает рот в гневном удивлении) и кричит:
— Все назад, у него —
Резко пахнет брагой. Но генерал не успевает почувствовать запах — он спрыгивает со стремянки и быстро идет ко второму борту с криком:
— Запускайтесь, вашему товарищу плохо!
В Шинданд борттехник летел на месте правого летчика. Сам правый летчик, обмотанный лопастным чехлом, желтой мумией лежал в салоне на скамейке.
На подлете услышали, как ведомый запрашивает:
— Пыль, я — 945-й, прошу приготовить машину с доктором, везем больного.
— Вот заботливый генерал попался, — досадливо сказал командир и вмешался: — Пыль, пусть машина ждет на третьей рулежке, я там больного передам.
Сели, «десятка» остановилась у ждущей машины, командир махнул рукой ведомому: рули на стоянку. Борттехник Ф. выскочил, подбежал к доктору и объяснил ему, в чем дело.
— Подбросьте его до модуля, доктор, иначе комдив всем вставит!
— Понял, — улыбнулся доктор и подозвал двух солдат: — Грузите больного.
Когда вертолет зарулил на свою стоянку, там его ждал сердобольный комдив. Он встретил командира словами:
— Ну, как, увезли вашего товарища в госпиталь?
— Так точно, товарищ генерал!
— Ну и слава богу. Пусть выздоравливает. Хорошие вы все-таки ребята, вертолетчики, и служба у вас
