– Пытаюсь подобрать подходящую пуговку. Клиентка поручила мне привести ее блузку в порядок, и я…
– Зачем вы нам лжете, Надя?
Женщина закрыла лицо руками, словно защищаясь от нападения.
– Я? Лгу? О чем вы?
Голос ее звучал нежно и жалобно. Но теперь подруги уже не верили в искренность этой женщины. И жалости больше не было в их сердцах. Осталось лишь одно желание – разобраться в этой истории до самого конца.
– Я говорю вот об этом. – И Леся протянула руку с пуговкой, найденной ею в кладовке Марго. – Это же ваша блузка, не так ли? И никакой клиентки, которая поручила вам привести одежду в порядок, нет. Вы совсем заврались, Надежда. А вам это не идет.
Некоторое время женщина молча смотрела на крохотную улику, которая была в руке у Леси. А потом внезапно разрыдалась:
– Как вы можете быть такими жестокими? Это действительно блузка моей клиентки. Очень стильная дама, требует безупречности во всем. Она отдала мне эту блузку, чтобы я немного ушила ее. А я… я… Я хотела выглядеть так же хорошо, как она! Эта блузка идет мне куда больше, чем ей! Я как раз примеряла ее, когда в дверь позвонил… позвонил он!
– Он? Кто он? Ваш муж?
– Да! Он увидел меня, и я поняла, что его прежние чувства ко мне остались неизменными. Наша любовь сумела выжить и расцвести вновь даже спустя целых два десятка лет. Это была счастливая вещь, и, конечно, я надела ее, когда поехала к Марго по просьбе моего мужа. Я ведь там потеряла эту пуговку?
– В кладовке, где вы прятались.
– Все верно, – не стала отрицать Надежда. – Мне пришлось это сделать. Мой муж попросил меня об этом.
– Но зачем вы поехали в дом к Марго? Что вы надеялись найти там?
– Это длинная история.
– А мы никуда и не торопимся. Да и вы, судя по всему, тоже.
И, видя, что женщина не спешит откровенничать с ними, Кира вздохнула:
– Ох, Надежда, если бы вы только знали, в какую опасную ситуацию попал из-за вас и вашего мужа Богдан!
Вот теперь Надежда испугалась по-настоящему. В глазах у нее заплескалось беспокойство.
– Богдан? Что с ним?
– А ваш муж не сказал вам?
– Максим? При чем тут он? Максим вообще не виделся с сыном. Богдан сейчас в Турции.
– Боюсь, что это не так. Ваш сын не покидал пределов нашей страны. Вместо шикарного отеля в Турции ваш сын встретился со своим отцом. И честное слово, очень странно, что ваш муж не сказал вам об этом.
Надежда казалась растерянной и оглушенной.
– Богдан не ездил на курорт?
– Нет.
– Богдан оставался все это время в России?
– Да.
Надежда побледнела так сильно, что подруги, едва расслабившиеся, насторожились вновь.
– Если бы вы только знали, каких дел натворил ваш Богдан!
– Что он сделал?
– Ваш сын замешан в афере, которую закрутил его отец. И, увы, не станем скрывать, жизни Богдана угрожает серьезная опасность.
– Что случилось?!
Надежда вскочила на ноги. Вид ее был страшен.
– Что случилось с моим сыном? – закричала она. – Он жив?
– Да. Пока, да. Но есть люди, которым очень хочется увидеть его мертвым.
– Но за что? Почему? Я ничего не понимаю!
– Вы не понимаете? Все эти годы за вами и вашим сыном пристально следили.
– Следили? Кто?
– Муж не сказал вам? Придя к вам, он не предупредил вас о возможной слежке?
– Ну, он что-то такое говорил, но я не придала значения его словам. Максим всегда был чересчур мнительным. Ему повсюду мерещились заговоры против него.
– На этот раз вашему мужу заговор не померещился. Есть вполне реальный человек, который считает, что те деньги, которые похитил у страны ваш муж, не должны ему принадлежать.
– Что за чушь? Мой муж – кристальной честности человек. Да, он бежал на Запад, но он открыл там бизнес исключительно на собственные средства. И преуспел!
– Не изображайте дурочку, Надежда. Какой бизнес мог открыть ваш муж на те деньги, которые он получал в свое время? Что он мог на Западе открыть на свои деревянные рубли? Газетный ларек? Киоск с пирожками? Нет, ваш муж похитил у разваливающейся на части страны огромную сумму. И не в рублях, а в валюте. И вам это известно лучше, чем кому-либо другому. Ведь именно вас много месяцев подряд следователи таскали на допросы. И интересовали их именно эти деньги. Никто из них так до конца и не поверил в то, что вы не знали о планах своего мужа.
– Но я и правда ничего не знала! Разве бы я допустила, чтобы муж оставил меня и сына? Если бы я только начала догадываться о том, что он собирается сбежать, бросить меня и Богдана одних, без всяких средств к существованию, я бы лично донесла о его планах кому следует!
Нет, сейчас Надежда не лгала. Она и впрямь пошла бы на это, лишь бы не остаться соломенной вдовой.
– Мой муж поступил непорядочно, я согласна. Но я ничего не знала о его планах! Он всегда держал меня за глупенькую девочку, единственное достоинство которой заключалось в том, что она сумела родить ему ребенка!
И теперь Надежда говорила искренне. Давняя обида вновь прорвалась.
– О, если бы вы знали, как я сначала любила этого человека, потом ненавидела его, а затем презирала! Он все эти годы купался в роскоши там, у себя в Европе, менял женщин, надеялся, что хотя бы одна из них подарит ему наследника. А ведь все эти годы у него уже был наследник – мой Богдан! Но Максим легко забыл бы мальчика, подари ему судьба другого ребенка! Вы понимаете? Но Бог все равно был на стороне моего сына! Он хотел, чтобы Богдан был счастлив, а значит, богат! Теперь все деньги Максима достанутся моему сыну. Максим сам показал мне копию завещания. Единственным наследником там значится Богдан!
– Увы, это так.
– Почему, увы? – оторопела Надежда.
– Да потому что это огромные деньги. И на них положил глаз один очень влиятельный человек. Он уже один раз похитил вашего сына, держал у себя в доме, пытал и заставлял отказаться от наследства отца.
– Не может этого быть!
– Мы сумели вытащить вашего сына из пыточной, – хмуро произнесла Кира. – И один очень хороший человек пожертвовал своей жизнью ради его спасения.
Но Надежду совсем не интересовала судьба героя. Ее волновало только то, что же теперь с ее сыном!
– Что с ним? Где сейчас Богдан? Я хочу его увидеть!
Подруги переглянулись.
– Мы отвезем вас к Богдану, но прежде вы расскажете нам все, что хотел от вас господин Галчик.
– Господи, у вас нет сердца! – вновь заплакала Надежда. – Отвезите меня к моему сыну!
Но подруги точно знали, что они сделали для этой женщины и ее сына слишком много, чтобы она смела их сейчас упрекать хоть в чем-то.
