несчастья и окончательное падение из-за своей гордости, жадности и придирчивости. Они неудачливы, и их лучше избегать. Противоположностью им служат люди «спокойные», довольные своей участью, скромные, терпеливые и благосклонные. Только они достигают успеха, потому что не разрушают гармонию, существующую в космосе, а являются ее частью. Таким образом, если египтянин поступал неверно, то выступал против божественной системы Маат, а не вступал в конфликт с высшим богом, обычно очень далеким и достижимым только через посредство божественного фараона.
Перевороты позднего периода с династическими проблемами, неудачи за границей, подчинение фараонов чужеземными завоевателями и гибель удачи нации нанесли идее еще более чувствительный удар, чем это было в сложные времена первого переходного периода. Лучшее, что мог сделать египтянин, — вернуться в прошлое, когда люди, по-видимому, умели устанавливать гармонию внутри своего мира. Как и все народы до возникновения науки, они в основном полагались на магию, которая в прежние времена работала на благо, давала дисциплину, уверенность и позволяла преодолеть невзгоды. Она давала результаты, поскольку не входила в область эмпирического знания. Ежегодно проводили церемонии, обеспечивающие разлив Нила. Во времена общего упадка древней веры перед лицом постоянных невзгод позднего периода египтяне все больше полагались на сверхъестественное вмешательство: на оракулов, гороскопы, заклинания, амулеты и все виды магии, которые вызывали недоумение у греков и римлян. Однако мы должны судить древних египтян не по ситуации в момент упадка, а по тем двум тысячелетиям, когда система работала. По словам Франкфурта, «жизнь человека как индивидуальности и в еще большей степени как члена общества объединялась с жизнью природы… Опыт такой гармонии считался величайшим добром, какого мог достичь человек».
