— Ты кто?
Она шагнула вперед. Кассандра. Локтем она прижимала к себе бумажный пакет с продуктами.
— А, — сказал я. — Извини. Я ушел далеко отсюда.
— И, судя по лицу, без карты. Можно присоединиться?
Она села рядом, и пакет лег ей на колени, словно хорошо воспитанная комнатная собачка.
— Так что же приключилось, мистер Мур?
— Приключилось?
— Просто интересно, чего это вы тут сидите в одиночестве. И сверлите взглядом телефон, как будто это действительно какой-то особенно гнусный телефон.
— Батарейка почти села, — сказал я. — А я… В общем, ничего хорошего, если она сядет прямо сейчас.
— Хотите зарядить?
— А ты знаешь как?
— Да вроде. Я же не из секты амишей.
Я ошалело посмотрел на нее, не понимая, как она может зарядить телефон на террасе ресторана. Она засмеялась.
— Придется предпринять небольшую прогулку до моего дома. Где имеется зарядное устройство для точно такого же телефона, а также множество технических приспособлений и прочей ерунды.
— Это далеко? Просто у меня тут рядом машина.
— Нисколько не сомневаюсь. Но — прошу, не принимайте близко к сердцу — мне кажется, сейчас для вас наилучшим выбором будет пешая прогулка. Прежде чем вы попытаетесь переместить металлическую коробку на колесах обратно на материк.
Я на минуту задумался. Да, мысль неожиданная, однако она права — я слишком пьян, чтобы садиться за руль, даже если поеду медленно и осторожно. Немного пройтись, зарядить телефон, забрать машину и — домой. Может получиться. В этом плане даже чувствуется некоторая упорядоченность.
— Отличная мысль, — сказал я.
Я вошел внутрь, отыскал свою официантку, расплатился. Заметил краем глаза другую официантку, ту самую, с памятного вечера; она стояла у противоположной стены. Официантка меня узнала и немного рассеянно кивнула. Я подумал, не подойти ли к ней, не спросить, вдруг она видела мою жену — ну, ту женщину, с которой я на днях ужинал на верхней террасе, — но в зале было слишком много народу, и я понимал, что покажусь просто пьяным и не в себе, поэтому не подошел. Я решил, что и без того сейчас кажусь пьяным и не в себе, не прилагая дополнительных усилий.
Кассандра стояла на боковой дорожке под уличным фонарем. Она как будто сошла с обложки какого- нибудь романа пятидесятых годов, наивная девочка в большом городе — точнее, сошла бы, если бы Серкл был не таким современным или если бы в те времена существовали эмо.
— Следуйте за мной, сударь, — сказала она.
Мы двинулись через Лидо-Ки. Здесь начиналась длинная прямая дорожка, идущая вдоль Бен- Франклин-драйв, мимо стоянки для посетителей пляжа и нависающих громад жилых комплексов. Остров Лидо маленький, интимный, его пляж представляет собой полумесяц из белого песка всего в полмили длиной. Но в дальнем конце остров неожиданно становится шире, деревья и кустарники тянутся на многие акры, имеются даже заболоченные участки вокруг пары больших, естественных (чертовски непривлекательных и кишащих мухами) проливов. Однажды весь островок, без сомнения, будет поделен между собой мелкими застройщиками, но пока что его южная четверть выглядит в точности так же, как и во времена динозавров.
Совсем стемнело, но воздух был теплым и нежным. В какой-то момент, примерно на середине пути вдоль шоссе, я на секунду остановился и нахмурился. Обернулся. Я почти всегда так делал, ходя этой дорогой, но до сих пор мне не удавалось отыскать нужное место.
— Ага, — сказал я в этот раз, чувствуя, как все сжимается внутри от узнавания. — Это здесь.
— Точно, я слышала, что где-то здесь хранится главная тайна бытия. Значит, вы ее нашли?
— Гостиница «Лидо-бич», — сказал я. — Она стояла здесь.
— Прошу прощения?
Я обернулся, чтобы взглянуть на нее, и почувствовал себя настоящим стариком.
— Когда я был ребенком, мы пару раз ездили во Флориду, — пояснил я. — И каждый раз останавливались в мотеле «Лидо-бич». В те времена остров еще не был так застроен, отдых здесь был недорогим, хотя в те времена казался просто роскошным. Вон на том углу стоял огромный старинный отель — там, где сейчас «Солнечные пальмы», — но он уже тогда был заброшен. А вон там…
Я указал на ряд законченных или почти законченных построек, выстроившихся вдоль пролива.
— Кажется, уже тогда здесь были два небольших кондоминиума, но в основном на этом месте стояли мотели. Теперь от них ничего не осталось, но каждый раз, когда я попадаю на эту дорогу, пытаюсь определить, где же находился мотель «Лидо-бич». И наконец-то сегодня понял — он здесь. Был здесь.
Я указал в середину небольшого, тянущегося к небесам комплекса и внезапно по-настоящему ощутил «Лидо-бич», отыскал свое место на планете и в памяти, понял, что именно здесь стоял не первой молодости мотель, выстроенный в форме подковы, — надо было проехать под навесом и свернуть направо или налево, чтобы остановиться перед двумя параллельными корпусами. Комнат было, наверное, с дюжину в каждом блоке, между ними бассейн и дорожка, ведущая на пляж. В мотеле имелась прачечная, зона для игры в настольный теннис со столом, на котором никогда не было сетки, и гудящие автоматы с мороженым и газировкой. Ни ресторана, ни бара, ни камеры хранения, ни комнаты для детей, ни консьержей. Просто место, где можно остановиться всей семьей и понежиться в солнечных лучах. Тогда еще не было известно, что солнце провоцирует раковые заболевания и его лучей необходимо избегать любой ценой. На мгновенье все показалось таким реальным, будто эти семейные каникулы были всего год или два назад.
Но я видел, что строение, вставшее на место «Лидо-бич», и само уже нуждается в покраске, а на одной стене не хватает изрядного куска штукатурки. Следующее поколение уже успело состариться. И я вспомнил, как всего пару дней назад старался убедить Тони Томпсона подновить «Океанские волны», но только никак не мог вспомнить зачем. Я знал, что буду снова говорить с ним на эту тему, но в данный момент это казалось куда менее важным, чем тот факт, что долговязый мальчишка с моим именем и ДНК когда-то ходил по этой дороге, не подозревая, что через двадцать лет его постаревшее «я» будет стоять на этом же месте, пьяное, потерявшее жену, обратившее свою жизнь в хаос. Было так странно сознавать, что тот мальчишка мог это сделать, остановиться на том самом месте, не ощущая, как мимо проходит его будущее «я». В конце концов, мы не могли бы вернуться, если бы прежде не ушли куда-то; значит, события необходимо состыковать. Как же он мог не заметить моей тени, стоявшей здесь? Может, просто не посмотрел в нужную сторону? Или не захотел прислушаться внимательнее? Или я все-таки уловил какой-то промельк, именно потому и вернулся сюда, чтобы отыскать путь обратно к себе? Я подумал, не задать ли мне подобный вопрос вслух, но решил, что и без того кажусь изрядно пьяным. И опустил руку.
— Идемте, — сказала Кассандра. Она подошла ближе и взяла меня под локоть. — Мне кажется, вам надо немного передохнуть, босс.
Мы шли еще десять минут, до самого конца дороги, проложенной вдоль шоссе. В том месте, где оно резко сужалось в два раза и, петляя, исчезало между пальмами и кустами в дикой части острова, стоял старый, обветшавший многоквартирный дом, немного отодвинутый от шоссе в глубину острова.
Кассандра провела меня через металлические ворота. Дом был трехэтажный, выстроенный подковой; посреди двора возвышалась сухая раковина давно умершего фонтана. Здесь были сплошные прямые линии и полукружья, и наверное, в тридцатых годах жить в этом доме считалось высшим шиком. Но теперь весь двор захватили заросли высокой травы, закрывая вид на дом с дороги. Куски некогда белой штукатурки отваливались от стен, обнажая розовую кладку. Я неоднократно видел этот дом раньше, считал его пережитком прошлого, который только и ждет появления какого-нибудь местного застройщика с грушей для сноса домов. Большинство зданий из этого района уже исчезли, в том числе и казино в стиле ар-деко, о котором местные до сих пор вспоминали с гордостью.
— Ты живешь здесь?
— Пока да. Тут почти никого нет, и это здорово. Мило и тихо. И отличная энергетика.
— Заброшенный корабль, вот на что это похоже.
