Рон побежала.
Первый способ вырваться отсюда — это если кто-то что-то сделает в реальности. Надо подать знак…
Вопль здесь, шепот там… поэтому она орала со всей силы: «КТО-НИБУДЬ!!! ПОМОГИТЕ!!!.. ДЕНИС!!! ВЫТАЩИ МЕНЯ ОТСЮДА!!!»
Второй способ… о нет, пройти барьер.
Со всей силы Рон ударилась о стену и отлетела на два метра, как резиновый мячик. Подбежала снова, стала молотить по стеклу кулаками, вкладывая в каждый удар всю любовь и ненависть, свою и чужую…
— Он украл мою жизнь! — говорил голос за спиной. — Он украл мою смерть! Запихал меня в этот ледяной ад. Я до сих пор привязан к своему телу, пока он им управляет… Рон, — уже жалобно, насколько это возможно с таким голосом, — я хочу умереть, только и всего. Для этого нужно убить мое тело. Смерть — это покой…
— Я тебя не слушаю, — отмахнулась Рон, стараясь держать свои эмоции под контролем, хотя она уже балансировала на грани срыва в панику.
— Подумай, зачем мне жить в женском теле. Ты вернешься, когда я убью вора и обрету свободу.
— Отвали! Очень душещипательно, но лучше отвали! Придумай что-нибудь более правдоподобное.
Рон старалась не оборачиваться и целиком сосредоточилась на стене. В принципе, если очень постараться, можно взлететь, но, похоже, высота тут бесконечна. Попробуем подкоп… ну это уж совсем бредовая идея… хотя, барьер-то ведь нестандартный.
Голоса больше не было. Просто ближе и ближе подступал туман, за которым, казалось, копошилось что-то живое…
А ведь не вернуться! Никак. Да и что Денис или даже Ив могут сделать? Даже если бы они и смыслили чего в медицине… Значит, барьер. «Господи, если ты есть, ради всего святого, вытащи меня отсюда… больше никогда… ни за что… никаких… психоделиков…»
За стеной что-то двинулось. На фоне громады развалин появилась одинокая фигурка человека, который бегом направился к стене. Остановился, посмотрел на Рон… Еще один Денис, только с синими глазами…
— Давай руку, — она прижалась к стеклу, как будто могла так отдалиться от наступающего тумана.
— Нет… нет… — пробормотал он и замер с самым несчастным выражением лица…
— Сделай что-нибудь! — потребовала Рон и ударила кулаком по стеклу. «Реши за меня…» Денис был рад, что кто-то решил за него… да, такое разумное и простое решение…
Он уверенно протянул руку прямо через стекло, как будто стены и не было вовсе. Вот так… через барьер… но как он здесь… а, плевать… Рон схватилась за его руку и шагнула вперед. Это было похоже на выныривание из воды. Прохладной, чистой и пресной.
«Сколько бы я дал, чтобы перетянуть кого-нибудь на свою сторону! За стену. Но это жестоко. И я не буду этого делать…» — вспомнилось, но Рон еще не понимала, что это значит. Да некогда было об этом думать… спичка догорела.
25
Они не отпускали рук. Смеялись до слез, беспричинно, как сумасшедшие. И зрачки «танцевали», глядя на искаженный галлюцинациями мир. Огонь был зеленый. Ядовито-зеленый. Он двигался, как голодный хищный цветок. И это сравнение придумала Рон, хотя что она знала о цветах?.. тем более, о хищных… ну, это еще что… после первого в своей жизни «путешествия» она могла часами говорить о пирамидах и мумиях… Зеленый костер, и вся реальность, точно лоскутное одеяло, булькающее, как вода.
Денис видел примерно то же, но только его мир прыгал и искажался, как кино в испорченном телевизоре, а у Рон были тысячи и тысячи мелькающих и до боли знакомых лиц… и музыка. Он слышал музыку. Невероятную фантастическую фугу из миллионов голосов, каждый из которых был одинаково важен. У музыки был свой, очень сложный ритм, и каждый звук жил собственной жизнью. А нот было явно не семь, а гораздо больше. Они пришли откуда-то из-за предела слухового порога… Инструменты… инструмент был один — несчетные количества струн души, которые в нормальном состоянии никогда не звучат все вместе…
— Ты слышишь?! Слышишь?! — хохотал Денис.
— Что?
— Музыку!
— Нет… — Рон прислушивалась изо всех сил.
— Слушай! Не ушами, а сердцем!
— …да, слышу, только тихо. Да! — Рон снова засмеялась. — А ты… ты закрой глаза… не только услышишь, но и увидишь!
Да, он увидел. Грандиозный фейерверк, под музыку… где каждая взрывавшаяся ракета была целой жизнью, его или Рон…
Над радиоактивной свалкой раскололись на кусочки закрытые небеса, и солнечный свет, падая градом фотонных стрел, обрушился на содрогающийся мир, вернее два мира, столкнувшихся на лету. Взрывы, взрывы, вспышки и сияние. И все разрывается на атомы, кварки и все тот же свет, из которого все и было когда-то создано… какой фейерверк! Красота! Радостно и смешно…
Минуты растянулись в дни и часы. И память не могла все запомнить. И момент, когда все пошло на спад, был потерян.
В душе осталось хорошее настроение, и мир обрел привычные формы. Правда он стал ярче, четче и цветистей. Именно. Больше не было тусклых цветов, все привлекало внимание, удивляло и радовало. Как будто неведомый солнечный маляр прошелся тут с кисточкой и подновил все краски. Не осталось ничего тусклого… так бывает, когда протрешь вековую пыль… да, пыль. Ее больше нет.
Больше ничто не мешало говорить, слова лились рекой.
— Я люблю тебя, Рон, — радостно сказал Денис, не отрывая взгляда от ее глаз. Они были огромные, как в японских мультиках. Да, только если бы их нарисовали в 3D…
— И я тебя! — улыбнулась Рон и моргнула своими мультяшными глазами, как в замедленной съемке… — мне холодно…
Костер давно съел последний комбинезон и потух над кучей обгорелых значков. Денис накрыл Рон своим одеялом, обнял за плечи и поцеловал. Она удивленно вздрогнула, отстранилась, но вдруг крепко обняла его, прижалась всем телом, так что слышно было, как бьется ее сердце… его сердце… два вместе… живой огонь, что не потухает никогда…
…остатки фейерверка ложились на ровную, как бильярдный стол, землю горами цветного песка. Над ними летел ветер, шевеля красные песчинки(только один цвет из всех остальных), которые текли сухими ручейками, песочными змейками, прозрачными венами, переливчатой лавой, разлитыми красками… сами по себе…
Две души и два тела были одним и забыли, кто есть кто. Как Ян и Инь смешавшиеся в один цвет… Пусть даже на время, пусть даже в потоке галлюцинаций…
