— Не-а, сестренка младшая.
— Как ее звать-то?
— Верoника.
— Интересно. Никогда еще не слышал, чтоб в этом имени так ударение меняли… Спит как сладко!.. Еще бы! Она с таким братом, как за каменной стеной!..
Владу уже начал надоедать этот не в меру болтливый «коллега», то и дело поглядывающий жадными крысиными глазками на Рон. И вообще, было в этом желеобразном толстяке-очкарике(и его пробковом шлеме, и «гавайской» пестрой рубашке, и вообще практически во всем, что имело к нему какое-то отношение) что-то противное… Влад изобразил спокойствие; с улыбкой поглядел на спящую «сестренку», осторожно убрал упавший на ее лицо золотистый локон и заправил его за просвечивающее на солнце ушко девушки.
— …тоже, наверно, спортсменка, — уловил Влад конец фразы.
— Биатлон, — ответил он коротко.
— Ого! — картинно восхитился Витек. — Амазонка на лыжах и с винтовкой… Вау!..
Рон, устав дремать под чужой разговор, открыла глаза и осмотрелась кругом, щурясь на солнце… Автобус не походил ни на один вид транспорта, который она знала. Ехал мягко и почти бесшумно. Скучающие люди сонно покачивались в мягких креслах. Кто разговаривал, кто газету читал, кто пытался успокоить заплакавшего ребенка… Вот что удивительно: здесь было много «больших людей»… тех, кому явно за двадцать пять… и стариков! Рон никогда бы не подумала, что их может быть так много!.. Все люди были красивы. Ни одного шрама ни на одном лице… ей даже стыдно стало, когда она представила, как выглядит по сравнению с ними, но это чувство быстро улетучилось, когда Рон увидела свое полупрозрачное отражение в оконном стекле…
А за стеклом медленно уползал влево невероятный вид на бескрайние зеленые поля с редкими островками леса и далекой ослепительно блестящей полосой моря…
— С пробуждением, красавица!
— А… что?.. — Рон отвернулась от окна.
— Я Витек! — представился словоохотливый бухгалтер. — Мы тут поболтали немножко с твоим братом… Если хочешь, могу показать вам город…
— Спасибо, нет, — как можно вежливее отказался Влад. — Рон, воды будешь?
— Ага, пить жутко хочется, — согласилась она, принимая из рук «брата» открытую бутылку с лимонадом. Вкуснее она никогда ничего не пила…
— Почему ты зовешь ее Рон? — поинтересовался Витек. — Вероника такое имя красивое… ну, хотя бы Никой бы звал… или… или… Верой… Верочкой…
Влад посмотрел на него исподлобья. Очень красноречивый взгляд, рекомендующий попридержать язык и не напрашиваться на неприятности…
— Верочка… — теперь любитель поболтать решил обратиться к Рон. — Вы здесь как… проездом?
— Ага, — коротко ответила она. «Какая-то угрюмая семейка, — подумал Витек про себя. — Что брат, что сестра…»
— Если хотите, можете у меня остановиться. Я комнату сдаю в своем коттедже. Для вас — за небольшую, чисто символическую плату… Такие интересные люди… к тому же, Слава мой коллега…
— Влад, почему он зовет тебя Славой? — поинтересовалась Рон, пропустив мимо ушей все остальное.
— Это он Владислава так сократить решил. А мне… жалко что ли? — Влад улыбнулся и еле заметно ей подмигнул. — Во-он, смотри, уже город виден. Подъезжаем.
Рон прилипла носом к окну, как обычно делают дети.
Город. Тот самый Город Мертвых. Сейчас он был совсем другой, и даже отсюда, с такого расстояния было видно, что в нем кипела жизнь, что он просто цвел…
Витек перестал что-либо понимать. Эти двое удивляли его все больше и больше… и еще было обидно, что к его скромной персоне они совершенно равнодушны. Честно говоря, со своей природной болтливостью он привык всегда быть душой компании, центром внимания и главным травителем баек и анекдотов, поэтому сейчас чувствовал себя забытым и обиженным из-за того, что его природные «спич и харизма» были в данном случае совершенно бессильны…
— Ты, оказывается, Владислав, — задумчиво произнесла Рон, и в этих словах прозвучало что-то гордое и уважительное.
Они шли по залитой солнцем площади, среди фонтанов и маленьких мраморных бассейнов, где с визгом плескалась малышня. Автобус давно остался позади, стоял с открытыми дверями, а водитель, насвистывая что-то, бережно и с любовью протирал стекла своей «рабочей лошадки»… Бухгалтер, пестрый, как павлин в брачный период, сначала мелькал где-то рядом, но уже давно исчез из виду…
В небе кружили чьи-то белые и черные голуби, радуясь временной свободе…
— Владислав, — согласился Влад и присел на скамейку; Рон пристроилась рядом. — Раньше имена были длиннее и красивее. Поэтому твой дед и переделал Рон в Веронику… наверно, это напоминало ему старые добрые времена…
— Откуда ты знаешь… — начала было Рон, но махнула рукой. — А, дурацкий вопрос. Ты много чего обо мне знаешь. Я вот о тебе — ничего. Ты много чего обещал мне рассказать, кстати.
— Обещал — расскажу, — кивнул Влад. — Купить тебе мороженое?
— А что это такое?
— О, вкуснейшая штука, насколько я помню. Сиди здесь, я сейчас вернусь.
Влада не было минут пять. Рон показалось — дольше. Она успела вдоволь насидеться на скамейке, оглядывая окрестности, и разглядеть свое новое лицо в дрожащем зеркале воды ближайшего фонтанчика… Вот какой она могла быть, если бы жила в нормальном мире, где смеются дети и светит солнце, и где не надо рвать кому-то глотку, чтоб остаться в живых…
У нее было бы замечательное личико; эти тонкие аристократические черточки, яркие зеленые глаза и целая копна непослушных густых локонов с кудряшками на концах… тут одно слово подходило — очарование молодости… именно так. Ей даже косметика была бы не нужна, она бы только испортила естественную красоту…
Из-за края бассейна вынырнуло отражение Влада.
— Нравится? — спросил он, весело усмехнувшись.
— Конечно, — с грустинкой ответила Рон, на какой-то миг перевела взгляд на Влада, встретилась с ним глазами и снова посмотрела на свое отражение… — Влад, я не хочу возвращаться! — она со злостью плеснула ладонью по воде.
— Я тоже, — пожал плечами Влад.
— И в чем проблема?
— Мы не можем здесь остаться.
— Почему?!
Нет ответа…
