— Да у тебя даже машины нет! — ляпнула Наташка, понимая всю глупость претензии.
— И что? Может, я вертолет предпочитаю? Думаешь, если я на тебя работаю, то при желании бабок срубить не смогу? Или под мостом живу, как бомж? Просто мне нужды в больших деньгах не было, но это не значит, что их у меня нет. У тебя занимать не пойду! Сильно они тебя осчастливили, много дали тебе любви? Так и будешь в кошелек мужику заглядывать, решая, подходит ли он и не зарится ли на твое?
— Да уйдешь ты или мне охрану вызвать? — почти закричала Наташка.
— Что тут происходит?! — громкий мужской голос оборвал их перебранку. В дверях стоял Мишка, и, судя по взгляду, Витьке не светило ничего хорошего. Тот подумал, что, скорее всего, только что потерял единственного стоящего союзника, а по злому и бледному Наташкиному лицу понял, что добавил к той стене, что она возвела между ними, еще один бастион. Витька сказал совершенно не то, что собирался, он не хотел оскорбить, унизить. Целью было доказать, что кроме нее, Наташки, ему ничего не надо, что вопреки всему в его душе поселилось чувство — непрошеное, нежданное, до сих пор неведомое. Любовь — слово, от которого его раньше коробило, — готово было легко слететь с губ… если бы Наташка сделала шаг навстречу.
Мишка плотно прикрыл за ушедшим Витькой дверь и, сев в кресло, где обычно любил располагаться Ливнев, спросил:
— И что это сейчас было? Давай, рассказывай в подробностях.
— Зачем тебе? — пробурчала Наташка, хотя рассказать о том, что произошло, излить свое возмущение от Витькиных, по большей части правдивых, слов, хотелось. Хотя бы чтобы почувствовать, что была права, изгнав нарушителя спокойствия.
— Ну, чтобы знать, какую часть тела ему открутить в первую очередь: только язык или и башку в придачу.
Глава 15
Если Наташка и надеялась на поддержку Мишки после рассказа о том, что случилось в кабинете, то ее ждал облом. Мишка вдруг принял Витькину сторону, сказав, что у Наташки мозги набекрень, если она думает, что Витьке от нее нужно что-то, кроме нее самой. И особо подчеркнул, что если бы она знала столько же о нем, сколько он о ней, то вообще «не вякала бы». Мол, Витька личность, оказывается, известная не только умением уложить женщину в постель безо всяких усилий, но и соображалкой. Правда, уточнять подробностей не стал. Также он сказал, что хотя помогать Витьке не собирается, но и препятствовать в ЛЮБЫХ его планах — он особо подчеркнул это слово, давая тому карт-бланш, — не станет.
От этого заявления Наташка немного растерялась. Стены и баррикады, так усердно выстроенные ею, рушились на глазах. Она всегда отталкивала мужчин, даже при слабом намеке на меркантильность — Витька же сам платил во время той единственной встречи на людях, а будучи у нее в квартире, ни словом, ни взглядом не показал своей заинтересованности в явном достатке хозяйки. Он проявил себя мужчиной, способным не только признать, что у него что-то не вышло в постели, но и желающим это упущение исправить, а не пойти по более легкому пути. И наконец, Наташка готова была признать, что, несмотря на некоторую гибкость и уступчивость, мужская гордость, упорство и некий стержень, что делают из мужчины кого-то стоящего, в нем есть. Что Витька, который наверняка ассоциировал ЗАГС с адом, готов был пройти все семь его кругов. Он заговорил о любви и детях — темах-табу для большинства бабников. И вот последнее укрытие, за которое она пряталась, Мишкина спина, кануло в Лету. Теперь Наташка осталась один на один со своей трусостью и нежеланием признать, что уже проиграла, ну или выиграла, смотря с какой стороны поглядеть. Что своей бестолковой упертостью она заставит тех лебедей, что явились Витьке во сне, уплыть, не оставив и перышка в память о себе. Что она делает? К чему все эти метания из крайности в крайность: тоска, когда его нет рядом, и гадости, потоком льющиеся изо рта при встрече? Нужно ехать в Семеновку, посидеть на берегу — ха, глядя на тех же лебедей, — и все обдумать, и обдумать самой, без подсказок. Ей давали хорошие советы, и что толку? Пора самой решить, чего же хочешь — быть счастливой, пусть и в вероятном будущем, или наблюдать через замочную скважину собственноручно созданной тюрьмы, как жизнь проходит мимо.
Ленка и Зойка сидели в саду, день был погожий, близнецы тихо посапывали в коляске, быстро уснув на свежем воздухе. А у подруг была другая забота.
— Лен, мне сегодня Витька звонил. Хочет встретиться, и голос такой умоляющий был, — сказала Зойка.
— Ну наконец-то. Мне Мишка говорил, есть шанс, что он вообще сгинет после последнего общения с ним и Наташкой. Сказал, тогда он подумал, что Витька Наташку обидел, и почти рычал на него. Кто ж знал, что это опять Наташка в своем репертуаре.
— Эти двое, похоже, поставили себе цель — перегрызть друг другу глотки. Как бы их до койки довести, больше чем уверена, проблемы исчезнут сами собой.
— Ну, так встреться с ним и узнай, чего он хочет. Только вот как Леху нейтрализовать, он же пузыриться будет из-за того, что ты с кем-то встречаешься, а тем более с мужчиной?
— С Лешиком я разберусь, тоже мне проблема. Он у меня из кроличьей породы, значит, травоядный — не покусает, только за… ну, сама понимаешь.
Женщины прыснули от смеха, зажимая рты ладошками, чтобы не разбудить детей.
Витька и в самом деле решился на звонок Зойке, как последний шанс. Дело в том, что он собирался прекратить играть в излишнее благородство и воспользоваться тем, что умел лучше всего: искать и анализировать информацию — вещи в компьютерном деле просто необходимые.
Выяснить, что там с этой Семеновкой, Соловьевыми и лебедями — кто сказал, что это невозможно? С его-то связями.
Витьке были должны многие, нет, не деньги, просто должны. Витька был не просто одаренным, его работы на компе граничили с гениальностью, только вот славы он не искал. Он даже, в отличие от всей юзерской братии, говорил, как нормальный человек. Никто сразу бы не догадывался, что вот этот симпатяга-раздолбай, еще и может поставить такое на ваш комп, что NASA [5] обзавидуется. Его куда только не звали работать, но это были места, вырваться откуда было уже нельзя, а Витька любил быть «свободным художником» и самостоятельно решать, как жить. И вот один такой контакт он и потянул за веревочку, получив за короткий срок то, над чем ломал голову все это время, ну или почти все…
Итак, он узнал, что Семеновка — небольшая деревушка, которая после появления в ней парочек Леха-Зойка и Мишка-Ленка, вдруг ударилась в рост и процветание. Семейка Соловьевых оказалась не такой уж и богатой, только два ее представителя имели серьезный бизнес, Мишка и Наташка, остальные же честно трудились, учились и просто дружно существовали при поддержке родных. А вот про лебедей никакой информации, кроме как из случайно прочитанного сонника, не обнаружилось. То, что он там вычитал, надо сказать, согрело ему душу. И подтолкнуло вспомнить о заныканном телефончике. А сейчас, когда согласие на встречу было получено, осталось только задать верные вопросы и не сорваться.
Витька пришел в кафе, наверное, за час до назначенного времени, просто уже не было терпения сидеть дома и каждую минуту глядеть на часы, поэтому, прихватив ноут, он и засел тут, уверенный, что теперь точно не упустит Зойку, а заодно и поработает над одним проектом. Он снова взялся за заказы, которые приносили солидное пополнение на его счет. Витька даже расслабился и погрузился в работу, изредка прихлебывая кофе да кивая официантке, прочно обосновавшейся поблизости, типа «шла мимо, увидела, что у клиента пустая чашка». Только вот на ее беду, Витьку интересовало сейчас два объекта — ноут и входная дверь. Однако приход Зойки он ухитрился пропустить:
— Ну, Вить, я потрясена! Ты в кафе работаешь, а не клеишь очередную… мадам.
