– Согласен.
– Но за девочек отвечаю я, Эмброуз, – напомнила Конкордия. – Я, а не ты. Теперь, когда опасность позади, ты не должен считать себя обремененным обязательствами по отношению к ним. Или ко мне.
Эмброуз встал, наклонился вперед и уперся ладонями в стол.
– Иными словами, я могу вернуться к тому образу жизни, к которому привык, – вымолвил он. – Ты ведь об этом говоришь?
– М-м… – на мгновение замялась Конкордия. – Да! Кажется, именно это я и пытаюсь сказать.
– Но что, если тот образ жизни меня больше не привлекает? – спросил Уэллс.
– Прошу прощения? – не поняла Конкордия.
– Что, если я решил завести партнера?
– Эмброуз…
– Прежде чем ты снова изольешь на меня поток извинений за неспособность сделать из меня порядочного человека, ты сможешь ответить на мой вопрос?
У Конкордии перехватило дыхание.
– Какой это вопрос? – прошептала она едва слышно.
– Ты любишь меня, Конкордия?
Слезы, которые женщина так долго сдерживала, покатились у нее из глаз, и она, сорвав очки, принялась яростно утирать их рукавом халата.
– Ты должен знать, что люблю… – шепнула она.
– Нет, я не знал этого, – возразил Уэллс. – Признаюсь, я надеялся на твою благосклонность, но я не был уверен, а неуверенность становится просто невыносимой. Конкордия, взгляни на меня.
Яростно заморгав, чтобы смахнуть с ресниц слезинки, она снова надела очки.
– Что ты хочешь сказать?
– Я люблю тебя.
– Ох, Эмброуз!.. – Слезы рекой хлынули у нее из глаз. – Ты должен понимать, что это невозможно.
– Почему?
Конкордия развела руками.
– Ты богатый человек, один из наследников огромного поместья Стоунера, – проговорила она. – Если ты действительно хочешь обзавестись семьей, то без труда сможешь найти партию получше, чем обнищавшая учительница с запятнанным прошлым.
– Ну сколько раз можно повторять тебе, что я не джентльмен, – усмехнулся Уэллс. – Я всего лишь слегка изменивший свой образ жизни вор. Я до сих пор рискую, пробираясь ночами через окна в чужие дома, вскрывая запертые ящики и узнавая секреты, до которых мне в общем-то нет никакого дела.
– Ты отлично понимаешь, что это описание для тебя не подходит, – нахмурившись, промолвила Конкордия. – Ты благородный, преданный рыцарь, который борется за справедливость.
– Нет, моя любовь, – возразил Уэллс. – Я профессиональный вор, в моем роду было немало мошенников и негодяев. Если в этой кухне и есть человек благородный и преданный, так это ты! Совершенно ясно, что мне до отчаяния будет необходимо твое руководство и влияние, если я вдруг вздумаю вернуться к старым привычкам.
– Эмброуз! – Конкордия не понимала, плакать ей или смеяться. – Я уже не знаю, что и сказать.
– Попроси меня жениться на тебе. – Выпрямившись, Эмброуз обошел вокруг стола, чтобы заключить ее в свои объятия. – Это лучший способ убедиться в том, что я на верном пути. К тому же своим предложением ты оплатишь счет.
– Что-то я не понимаю, – недоуменно покачала головой Конкордия.
– Если ты помнишь, я беру плату за свою работу услугами, – напомнил Уэллс. – Твою плату я установил – это предложение стать твоим мужем.
Конкордия положила руки ему на плечи. Устремленный на нее взор был таким теплым и многообещающим. Она доверила ему свою жизнь и жизни своих учениц. Он сказал, что любит ее. Она может доверить ему свое сердце.
Что-то внутри ее – что-то, до той поры замерзшее и застывшее, – вдруг расцвело, словно отогрелось в теплых солнечных лучах. Она нашла человека, которого может любить. И она не откажется от этого чудесного дара.
– Я люблю тебя всем сердцем, – прошептала Конкордия. – Ты женишься на мне, Эмброуз?
– Да, – ответил он, касаясь губами ее губ. – Да, конечно. Как можно скорее.
Все ее существо возликовало от радости. Обвив руками шею Эмброуза, Конкордия вернула ему поцелуй со всей той страстью и любовью, что она хранила в себе для человека, которого ждала всю жизнь.
А потом его губы прикоснулись к ее шее.
– В одном ты серьезно ошиблась, – сказал он.
– В чем же это?
– У меня куда более богатое воображение, чем ты предполагаешь, – прошептал Уэллс. – К примеру, я вполне в состоянии смотреть на кухонный стол как на потенциальное ложе для любовных утех.
