выпить! – пояснила она, заваривая себе чай в гостевой кружке.
– Если выпить, то у меня есть что покрепче, – Сокольский игриво ухмыльнулся и скосил глаза в кабинет.
– Мне покрепче нельзя, у меня культпрограмма, – восторженно поделилась Шульгина и умоляюще посмотрела на юриста: – Мне с Машей поговорить нужно. Просто ужас как нужно.
– Никто не хочет работать. Ладно, пять минут, девочки. Мария, я жду документы, – и он скрылся в кабинете, почему-то не закрыв дверь до конца. Наверное, собирался подслушивать. Как женщинам любопытны мужские секреты, пусть даже абсолютно посторонних мужчин, так и сильной половине человечества любопытны женские тайны.
– Копейкина пригласила Толика в кино! – торопливо зашептала Алина. – Он согласился. А Ритка мне посоветовала перехватить его и предложить переспать. Сейчас я у тебя накрашусь и пойду!
– Куда пойдешь? – оторопела Маша.
– Предлагать переспать.
– Аля, Рита пошутила.
– Ничего она не пошутила. Все правильно. В принципе, пригласить мужчину в кино – то же самое. Ясно же, что они будут делать после сеанса.
– Богатов ее проводит и поедет домой, – предположила Маша.
– Ха-ха-ха! – демонически хохотнула Алина. – Так она его и отпустила. Все. Если он идет с ней в кино и остается в темноте, то его песенка спета.
Алина говорила так, словно штатный психолог была вампиром, а Анатолий Кузьмич, не подозревавший, что за него идет такая борьба, наивной жертвой.
– Поэтому сегодня он мой! Ритка правильно сказала: мы часто скрываем свои истинные намерения. А мужчинам все надо разжевывать и с ложечки по капле скармливать нужную информацию. Именно по капле, иначе будет несварение, и вместо ожидаемого результата получится ерунда. Сегодня я раскрою ему себя.
При этих словах Маше вдруг вспомнился макет лягушки, распластанный на стене в кабинете биологии. Вздрогнув от накативших воспоминаний, она схватила подругу за руку:
– Аля, ты сошла с ума. Так нельзя! Это ужас какой-то! Зачем ты звонила Гусевой? Когда она советовала что-нибудь нормальное? Ты вообще соображаешь, что будет, если он откажет? Ты же здесь работаешь! Он же твой шеф!
– Не откажет! Вот увидишь! Матвей Иванович, – завопила Шульгина, распахнув дверь в кабинет Машиного начальника. Сокольский оказался на удивление близко к выходу. Он в напряженной позе стоял у шкафа и придирчиво смотрел на полки, заложив руки за спину. – Матвей Иванович, – Шульгина взяла Сокольского за рукав пиджака и со страстным шепотом приникла к обескураженному юристу. – Скажите, если вдруг вам девушка скажет, что хочет провести с вами ночь, вы откажетесь или согласитесь?
– Конечно, соглашусь, – сипло подтвердил Сокольский, тут же, впрочем, исправившись: – Но у меня нельзя. У меня там жена. Надо где-нибудь… в другом месте.
– Вот, – Шульгина отвалилась от Матвея Ивановича так же стремительно, как и прилипла. Тембр голоса тоже резко сменился на нравоучительный: – Видишь, Маня, как все просто.
С этими словами она, победоносно задрав голову, удалилась из приемной, оставив Машу и Сокольского в гнетущем неловком молчании.
Как правило, когда нужно, чтобы рабочий день пролетел побыстрее, он обязательно будет волочься как удав, обкормленный снотворным, но в те редкие моменты, когда хочется отсрочить момент окончания трудовой вахты, будьте уверены – день пролетит как одно мгновение.
Маша не была уверена в том, что надо советоваться с дедом. Но больше было просто не с кем. С одной стороны, это было вообще не ее дело: родители взрослые люди и разберутся сами, а с другой… Как же не ее, когда это ее родители! Ее семья! А вдруг как раз без ее вмешательства не разберутся? Или наоборот – она своим участием в истории что-нибудь безвозвратно испортит? Да и надо ли что-то исправлять?
Мама, вдохновленная темой мести, совершенно не переживала. Или просто Маша этого не замечала. Или старалась не замечать. Разумеется, присутствие Дианы Аркадьевны в квартире создавало колоссальные неудобства. Это понимали все, кроме самой виновницы переполоха.
– Не могу же я выгнать маму, – уныло шептала Маша не далее как сегодня утром супругу, свирепо переминавшемуся с ноги на ногу у туалета. – А вдруг она с собой что-нибудь сделает? Я же тебе рассказывала, как еле-еле успела ее с подоконника снять.
– Зая, если бы она на самом деле хотела прыгнуть, то не стала бы тебя дожидаться. Твоей маме не хватает зрителей. Дома их теперь нет, а тут – полный зал. Аншлаг! Все билеты проданы! – Тут он не выдержал и со всей силы треснул кулаком по косяку. – Теща, любезнейшая, вы там уж не счеты ли с жизнью сводите? Если да, то не соблаговолите ли перенести это мероприятие на час попозже? Мне на работу надо!
Диана Аркадьевна распахнула двери и высокомерно взглянула на зятя:
– Алексей, не хами! Хочу напомнить, что эта квартира куплена не на твои деньги, а на наши.
– О! – обрадовался тот. – Какие меркантильные темы мы затрагиваем. А ты, Машуля, боялась, что маманя утопнет в своих страданиях. Теща возвращается в себя. Если бы она еще и к себе вернулась, то было бы совсем сказочно.
– Лёша! – испуганно дернула его жена.
– Правда глаза колет, потому и бесится, – ехидно прищурилась маменька.
– Правда, любимая теща, в том, что квартира куплена на деньги моего работодателя, к которому я в данный момент опаздываю. Так что не примазывайтесь.
Именно тогда Маша подумала, что если так будет продолжаться, то все кончится плохо. И именно тогда
