– У тебя настроение плохое, да?
– Да. Голова болит.
– Маша, а как ты думаешь, – видимо, желание обмусолить свою личную драму перевесило врожденную тактичность, и Шульгина не нашла в себе сил закруглить разговор, – у нас с Толиком получится?
– Откуда ж я знаю.
– Я же спросила, как ты думаешь. Со стороны всегда виднее. Или мне опять не судьба?
– Там что, проблемы какие-то? Откуда это упадническое настроение?
– Просто все тянется уже больше месяца, а он мне предложения не делает. Нет, ты не подумай, я не дура, все понимаю. Рано, тороплюсь и все такое, но мужчина же должен какие-то планы строить. Он даже ни разу не проговорился, получается, он даже на эту тему не думает.
– Твой Толик очень рациональный, поэтому думать он будет как слон, долго и основательно.
– Это да. Что есть, то есть, – согласилась Шульгина. – Ладно, пойду, поработаю для разнообразия, а то я так увлеклась личной жизнью, что как бы карьеру не попортить.
– Маша, ты свободна? – Едва только Алина, подхватившись, вихрем унеслась в сторону рабочего места, за спиной возник Людвиг.
– Не то чтобы свободна, но как бы не особо занята, – туманно ответила Маша, на всякий случай не уточняя. Мало ли что может понадобиться местной знаменитости. Может, он как раз собрался припахать ее для каких-нибудь общественно-полезных работ, а Маше сейчас очень хотелось побыть в одиночестве.
– Я не в смысле работы, а вообще, – покраснел Людвиг.
– Вообще?
– Да. Совсем.
– Что «совсем»?
– Ну, вечером!
– Вечером?
– Мария, почему ты все время переспрашиваешь? Это психологическая защитная реакция? Или ты время тянешь?
– Время тяну? – снова машинально переспросила Маша, тут же сообразив, что Людвиг угадал и она на самом деле тянет время, все поняв и не зная, как отказать потактичнее. Или не отказывать? Вчера Алексей ввалился в квартиру среди ночи, сегодня – она. Почему бы нет? – Я просто стесняюсь.
Людвиг сначала удивленно задрал брови, сложив лоб гармошкой, после чего самодовольно приосанился:
– Ну, так как?
– Вечером я свободна.
– Зайдешь ко мне?
– К тебе? – Маша испугалась, что ее поняли слишком буквально. – По-моему, это будет выглядеть чересчур компрометирующе.
Запутавшись в витиеватой конструкции, она осеклась и моргнула. Людвиг тоже моргнул и дернул кадыком.
– Во-первых, скомпрометировать чересчур нельзя. Это как у Булгакова: не бывает осетрины второй свежести. А во-вторых, я ж тебя не домой приглашаю.
– А куда?
– Ты хотела домой? – остолбенел Людвиг. Вероятно, он не ожидал от скромной Маши такой прыти.
– Я не хотела, – обозлилась она. – Я думала, что ты хочешь.
– Нет, я, конечно, хочу, но я не думал…
– Все. Хватит. Ты не думал, я не думала. Закрыли тему.
– Так ты придешь? – занудно уточнил Людвиг.
– Куда???
– Ко мне. В кабинет, в смысле. А не домой. Домой потом.
Маша обидно рассмеялась, чтобы хоть как-то попытаться сгладить недопонимание и удержаться на высоте, и, развернувшись на каблуках, гордо удалилась.
Глава 19
В конце дня Людвиг пришел сам.
– Давай у тебя.
Маша, весь день страдавшая и бившая себя по рукам, чтобы не позвонить мужу, успела начисто забыть о Людвиге. Рабочее время было плотно заполнено мыслями об Алексее.
Сначала она хотела просто позвонить, чтобы заботливо поинтересоваться, не случилось ли чего у любимого. Ни в коем случае не упоминая странное ночное возвращение и ранний уход, больше похожий на бегство. Ей очень хотелось сделать это именно по телефону, так как глядя ему в глаза, она, скорее всего, сорвется и если не расплачется, то обязательно наорет, скатившись до банального выяснения
