– «Сексстрим», – громко прочитал на упаковке Алексей. – Ты что, маму замуж выдать собрался? И что значит «стрим»? Это от слова «стремно» или «экстрим»? И что это за резиночки?
– Это напальчники, – взвизгнул Рома. Кто-то хихикнул. Вере стало жалко багровеющего дядьку, и она тихо потянула упаковку к себе, чтобы помочь с переводом и закрыть щекотливую тему.
– Что, интересно? – Рома выхватил коробочку. – Это я не себе! Не себе!
– Да мне-то какая разница, – искренне утешила его Верочка. – Я посмотрю, может, смогу перевести.
– Это мое, – непоследовательно буркнул толстяк и подтолкнул к ней изжеванную листовку, заполненную бисерными буковками. – Вот то, что для мамы.
Английский вариант там был, поэтому Вера, желая хоть как-то утешить несчастного дядьку, с ажиотажем взялась за перевод. Тактичные сотрудники остались в меньшинстве, если таковые вообще были. Остаток дня народ с подхихикиванием и привиранием обсуждал Ромины таблетки и напальчники. Вере было противно. Она не ожидала от взрослых людей такой тупой тяги к пошлым обсуждениям и пережевыванию чужих слабостей. Дружный коллектив интеллигентных людей вел себя, как трудные подростки в подворотне. Больше всего ее волновало, как отнесся к происшествию Филипп. А еще было не совсем понятно, одна ли она сегодня едет домой. Или все-таки не одна?
Верочка так углубилась в собственные переживания, что не заметила, как к ней крадучись приблизилась Ульяна Валентиновна.
– Веруша, скучаешь?
– Нет. – Вера вздрогнула и улыбнулась. Она только что в мыслях выбирала, в какое авто сесть с Филиппом: в троллейбусоподобный джип или в изящную спортивную машину. И то, и другое ему подходило…
– Вот и правильно.
– А когда конец рабочего дня? – застенчиво перебила Верочка уже готовую к какому-то выступлению Ульяну.
Соратница неодобрительно осеклась. Ей, как будущей свекрови, имеющей взрослого сына «на выданье», нравились работящие и умные девушки. Умной Верочку еще можно было признать, учитывая знание иностранных языков, а вот работящей в свете последнего вопроса – вряд ли.
– В шесть. Так ты вроде сегодня не особо и перетрудилась. – Ульяна побарабанила пальцами по столу. – Рабочий день у нас восемь часов с перерывом на обед.
– Так мне что, с двенадцати отсчитывать? – испугалась Вера. – Я же даже не оформилась еще.
– А-а-а, – подобрела Ульяна. – Тогда прощена.
Девушка не оценила шутку и напряглась. Ей хотелось чувствовать себя равной среди равных, несмотря на возраст. Мужчин она старалась в расчет не брать, помня, как Руся говорила, что мужчины не в состоянии оценивать женщину как себе подобную. У них изначально очень завышенная самооценка, в связи с чем сильному полу надо делать скидку и вести себя как психиатр, согласно кивающий и поглаживающий по головке пациента, мнящего себя Наполеоном. А вот снисходительного отношения женщин нельзя допускать с самого начала.
Но навести порядок в субординации Верочка не успела. Уля, вспомнив, кто кому нужнее в данном конкретном случае, заискивающе заглянула Вере в глаза и покачала головой:
– Все-таки самое главное у женщины фигура, что ни говори! Вот смотрю я на тебя, и слюнки текут. Эх, была б я парнем…
И Ульяна мечтательно закатила глаза, поцокав для выразительности языком.
Верочка отшатнулась и беспомощно посмотрела на рубившегося в очередную стрелялку Алексея. Он целиком ушел в виртуал, и ждать помощи с той стороны не приходилось. Что делать, если Ульяна Валентиновна сейчас начнет хвататься за нее руками, Верочка не знала. Первый день, и уже столько проблем!
Но Уля, посчитав торжественную часть законченной и совершенно не обращая внимания на перевернутое лицо переводчицы, помахала у нее перед носом листком бумаги и без всякого логического перехода сообщила:
– Солнце, надо бы нам это с тобой по-быстренькому перевести!
Девушка так обрадовалась развязке, что даже не обратила внимания на нахальное «нам». С другой стороны, вполне вероятно, что переводы для сотрудников отдела продаж входили в ее обязанности, о которых ее еще не оповещали.
– Давайте, конечно, – выдохнула она и радостно взяла листочек, нацелившись писать надстрочный перевод.
– Не-е-ет, – ласково протянула Уля, – нам его надо напечатать, чтобы клиентам послать, понимаешь?
Вера грустно посмотрела на выключенный компьютер. У Володи в офисе он выглядел немного по- другому, поэтому Верочка, бесплотно потыкав все кнопочки и так и не включив агрегат, хотела перенести неприятное мероприятие на следующий день. Видимо, не удалось.
– Я не знаю, как комп включить, – тихо шепнула она, надеясь, что Уля просто включит его сама. Но Вера просчиталась. Ульяна в ужасе выкатила глаза:
– Ты что, даже включать его не умеешь? А как же ты будешь работать?
– Я работать умею, я только включить не знаю как, – чуть не расплакалась Верочка.
– Ничего себе, – пробормотала Ульяна и нырнула куда-то под стол. Монитор моргнул и вывесил во весь экран здоровенную женскую грудь.
Вера покраснела и судорожно вздохнула. Рабочий стол был каким-то незнакомым, он не был похож на ту программу, в которой она работала у Володи.
