– А ничего, – Люда улыбнулась. – Если да, то я согласна.
– А если нет?
– Тогда я тебя заставлю. Как честный человек, ты теперь просто обязан жениться!
– Милка, ты же мне все нервы вымотала, – трагически вздохнул Женька.
– Так появился шанс отомстить, – расхохоталась Люда. – «Не стремись ты за счастьем ввысь, лишь замри и вокруг оглянись…» Только не говори, что стих ты тоже сам написал.
– Сам, – гордо выглянул из-под одеяла поэт.
– Стоило огород городить, – осуждающе вздохнула Люда. – Мог бы сразу все сказать, а не устраивать тут тайны Мадридского двора.
– Стоило, Михайлова, – заявил Рыжиков. – Еще как стоило. Я же был недостаточно оригинальный, без полета, фантазии и прочих необходимых для жизни причиндалов. Говорил не то, шутил не так, дарил банальные подарки.
– Ладно, ладно, пристыдил. Видишь, я вся застеснялась и занялась самобичеванием. Доволен?
– Ага.
– А мой «Справочник по мужеведению» напечатаешь? Если не в своей типографии, так помоги найти издательство, где его возьмут! Тебе же понравилось мое творчество. И это реально нужная книжка. Чтобы меньше было таких недогадливых девушек, как я, – сказала Люда, пристально глядя на Рыжикова. – Ну, поможешь?
– А выйдешь за меня?
– Мне надо подумать! – потупилась Люда, но не выдержала и рассмеялась, увидев вытянувшуюся физиономию Рыжикова.
Счастье оказалось рядом. Оно нежно терлось о ноги, словно брошенный котенок, и заглядывало в глаза. Действительно, надо было лишь оглянуться, присмотреться, а она все спешила куда-то, искала кого- то, кто давным-давно шел рядом и просто тихо ждал. Счастье, такое огромное, теплое, светлое и рыжее, как солнце, было теперь навсегда с ней.
