– Потому что я тебе верю, – твердо отчеканил Александр. Ссориться он не планировал, так как варить уху из золотой рыбки станет только полный идиот. Он старательно подсказывал Кате пути примирения, а она почему-то кочевряжилась. Надо было раз и навсегда показать, кто в доме хозяин. – Но сейчас мне очень больно!
– В каком месте?
– В сердце!
– Да ты что! Уже? Кто ж тебя туда укусил?
– Катя, я не понимаю. Ты не ночевала дома…
– А ты ночевал?
– Нет. Я работал.
– Рабочий инструмент не стерся? – заботливо поинтересовалась Катерина.
– Ревнуешь! – догадался он и обрадовался. – Хочешь, я эту работу вообще брошу? Буду всегда дома. Нам теперь хватит, зато ты будешь спокойна. Детишек буду нянчить потом…
– Флаг тебе в руки. Только без меня.
– Как это без тебя? – напрягся Александр. Без нее никак не получалось. Это как суп варить без воды: как ни крути.
– А что, ты меня третьей приглашаешь?
– Второй…
– Привет своей швабре передавай!
– Что ты выдумываешь? У меня…
– Не напрягайся. Я все знаю, – она с трудом удерживалась от подробностей и разборок. Если бы не любопытная Диана, то не получилось бы, а так, помня про зрительницу, Катерина старалась держаться в рамках, глядя на себя как будто со стороны.
– Это была ошибка, – быстро сменил тактику Саша, соображая, кто ей мог сказать. Получалось, что – никто. Может, блефует, а он так легко поддался! – Твоя ошибка. Нельзя верить первому встречному!
– Вот это точно! Дура я, что тебе поверила.
– Ну что тебе про меня наплели? Это завистники!
– Что ты мелешь? Какие у тебя завистники? Когда я могу вещи забрать? – перешла она к делу.
– Катюня, какие вещи? Я без тебя умру!
– С голоду! – мстительно дополнила Катя.
– Я же тебя люблю!
– Все. Когда за вещами приехать?
– Я тебя не отпущу! – с мрачной решимостью сказал Саша, вцепившийся в свое счастье, как лев после двухнедельной диеты в аппетитную ляжку.
Катя отключила телефон и бросила его в сумочку. Ее трясло от омерзения: надо же, нарваться на элементарного альфонса и теперь иметь кучу проблем. Он уже вознамерился всю жизнь просуществовать за ее счет и просто так не сдастся. Как это гадко, когда борются не за тебя, а за материальные блага, которые к тебе прилагаются!
– Ну у вас и Санта-Барбара, – восхищенно протянула Диана. – Даже не ожидала, что вокруг тебя такие страсти кипят. У него что, тоже кто-то есть?
– Меня это не касается. И никого не касается.
– Конечно, конечно, мне просто интересно. Для общего развития.
– Слушай, у меня сейчас настроение не ахти. Ты не могла бы расширять кругозор где-нибудь в другом месте, а то я сейчас как паровой котел. Как бы чего не вышло, – раздраженно предложила Катерина.
– Все. Уматываю, – Диана выскочила за двери.
«Сарафанное радио, – устало подумала Катерина. – Теперь все в курсе будут».
Елизавета удовлетворенно смотрела на себя в зеркало.
– Нравится? – гордо спросила молоденькая парикмахерша. – А хотите, я вас еще накрашу? Бесплатно. Я на визажиста учусь. Уйду потом в хороший салон работать.
Девушка мечтательно уставилась в зазеркалье.
– Если не понравится, потом все смоем, – закончила она, вынырнув из задумчивости.
Девочку Кротовой посоветовала соседка.
– Недорого, но так старается. Не испортилась еще, – пояснила тетка, щеголявшая последнее время с красивым мелированием и неплохой укладкой.
Недалеко от метро было еще одно место, где некрасивых жирных гусениц превращали в очаровательных бабочек, но цены там были запредельные, по меркам простой учительницы. Лиза считала, что ее красота таких жертв не стоит. К тому же салон назывался «Viva». Изучавшая в детстве немецкий, Лиза прочитала это как «Фифа» и укрепилась во мнении сходить в простую парикмахерскую. «В «Фифу» пусть фифы и ходят», – рассудила она, с некоторой завистью оглядев очередную клиентку, выпорхнувшую из дверей фешенебельного заведения. Наверное, все дело было в произношении. Те, кто шел в «Виву», выходили красавицами, а кто в «Фифу» – тому не везло, как Лизе Кротовой.
