Баргли наклонился вперед.
– Действительно, ваше величество, открывается великолепная возможность. Однако где же вдова? Неужели посмела приехать в Лондон?
– Она сбежала от деда, который приехал следом и появился здесь вчера с просьбой вернуть ее обратно. Ба! – королева простецки фыркнула. – Стала бы я это делать! Чтобы он выдал ее за Солсоувера? Этот мой племянничек – развращенный осел. Не может держать свои грязные руки подальше от моих незамужних фрейлин, особенно Джей Шелтон. Я ему никогда не доверяла.
Елизавета снова расположилась в кресле, подперев подбородок пальцем.
– Если она убежала от деда, то где и на какие деньги живет? – спросил тактичный Баргли.
– Она где-то в Лондоне, – небрежно махнула рукой королева. – Помогите мне выбрать подходящую пару для нашей молоденькой вдовушки.
– Где-то в Лондоне? А что, если граф найдет ее раньше, чем мы подберем жениха? Лучше послать ей охрану, – он приподнялся со стула.
Елизавета легонько толкнула его обратно.
– Она в достаточной безопасности. Уверяла меня, что сумеет перехитрить деда. Показалась мне умной, поэтому, я уверена, поймет всю выгоду моего предложения и явится на этой неделе, готовая принять пост. Но теперь нужно подобрать кого-нибудь безупречно надежного, достаточно сильного, чтобы охранять границы, и, упаси Боже, не безмозглого растратчика. Дай подумать, Баргли.
Она побарабанила по резной ручке кресла.
– Господи, я, наверное, сошла с ума, пообещав ей троих женихов на выбор.
– Сэр Энтони Кливо? – предложил Баргли.
– Отлично, я внесу его в список. Кто еще?.. Сэр Рандольф Честертон… Что думаете о нем?
– Пожалуй, слишком стар, ваше величество, – Баргли заерзал на стуле, усаживаясь поудобнее.
– Какое значение имеет его возраст? – заявила Елизавета. – Он верен нам и еще может произвести наследника. Тоже в список. Еще кто? – Она нахмурилась. – Нам нужен третий.
Возникла пауза, во время которой оба сосредоточенно морщили лбы, напряженно соображая. В дверь постучали.
– Войдите, – отозвалась королева. – Не могу представить, кто может прийти в эту пору… Как, капитан Кавендиш?
Она удивленно смотрела на Джонатана, входящего в сопровождении фрейлины.
– Что такое, капитан, что-нибудь случилось?
– Слава Богу, нет, ваше величество, только проверка вашей безопасности. Вечером я был в городе и почувствовал нарастающую тревогу за вас. Если вы не станете возражать, я или кто-нибудь из моих друзей останется во дворце этой ночью. Где-нибудь неподалеку от ваших покоев. Может быть, в вашем приемном зале?
Елизавета внимательно посмотрела на него и кивком подтвердила согласие. Обернувшись к Баргли, она многозначительно улыбнулась ему. И, кажется, преданный царедворец ее понял.
34
Тонкие путы из сыромятных ремней больно врезаются в кисти рук. Сырость и гниль… В глубоком сне Джонатан заворочался на жестком ложе, умоляя, чтобы сон оставил его…
Каменный ледяной пол, каменные стены. Тухлая вода и мокрый хлеб. По сравнению с тем, что его ожидает теперь, это было блаженством: его впервые в тюремной камере связали по рукам и ногам. Чего стоит его прославленное геройство? Что он может, связанный, прикованный к стене цепью, целиком во власти этого дьявола-инквизитора со сладострастной улыбкой?
– Вы ответите на мои вопросы, капитан. Издевательски вежливый шепот вливался в уши, заставляя его содрогаться от боязни оправдать проклятую уверенность палача. Он покрылся потом от страха, когда на нем порвали рубашку, обнажая спину.
Потом хлыст со свистом разрезал воздух, и он задохнулся, когда плеть рассекла первую кровавую борозду на его спине.
Мучитель отступил немного, чтобы полюбоваться на свою работу, провел пальцем по плечам Джонатана.
– Одни мускулы. Где же ударить второй раз, а? В прорезях черной маски дьявольски сверкали черные глаза. Разговаривая сам с собой, палач возбуждался:
– Что за наслаждение терзать эту гордую мускулистую спину!..
– Боже!
Джонатан с криком сел, вцепившись в края постели. Он очнулся в приемной королевы. Вокруг царила тишина, с гобеленов за ним наблюдали широко распахнутые глаза вытканных фигур. Поднявшись, тяжело дыша, он подошел к открытому окну. Спокойный сон без страшных сновидений давно уже стал для него недостижимой мечтой.
Он вызвал в памяти золотистые глаза Маргарет, легкое прикосновение ее губ к своей щеке. Сегодня он сбрил усы и бороду, так что, если это случится еще раз, он сможет в полной мере ощутить ласковый шелк ее поцелуя.
Маргарет оставалась дома, как примерная девочка, целых три дня, и Роберту не удалось ее найти. По просьбе капитана Корнелиус приносил женщинам все необходимое. В крайнем случае, на улицу могла выходить Мари без риска выдать их убежище, потому что виконт ее не знал. Пожалуй, Маргарет придется скрываться еще некоторое время.
