Когда он увидел своих людей, которые стояли с отвисшими челюстями, глядя на нее во все глаза, он с тяжелым сердцем признался самому себе, что появление в его доме Эвы Эдуарде может повлечь за собой неприятности, в которых она и не будет виновата.
Не виновата же она в том, что так хороша собой.
И она была настоящая леди до кончиков пальцев.
Рано или поздно она соберется съездить в город, и там до ее ушей наверняка дойдут сведения о тех самых Кэссиди. Трудно было поверить, что Милли Карберри раньше не воспользовалась случаем просветить ее на этот счет. Но если бы хозяйка магазина уже успела обработать Эву, она никогда бы не решилась претендовать на это место. А что подумает мисс Эва Эдуарде, когда откроется, что ее работодатель член одной из самых известных банд на Западе и целых девять лет просидел в тюрьме?
А если она и не побежит сразу же собирать вещи, надолго ли ее хватит, если Лейн как-нибудь вдруг вздумает расправиться с ней так же, как и с предыдущими экономками? Непохоже, что ей по силам совладать с мальчишкой. Прежние экономки были покрепче, не в пример мисс Эдуарде, но они не выдержали натиска Лейна.
Он услышал слабое бряцанье шпор и повернул голову. Рядом с ним из мрака вынырнул Рамон.
– Лошади готовы, – доложил он Чейзу с мягким испанским акцентом.
– Сколько их?
– У каждого будет пять в его remuda[3], – ответил он, имея в виду веревки для пойманных лошадей.
– Отлично. Правда, мы можем взять с собой еще одного человека.
Чейз почувствовал, как размышляет Рамон. Он знал, что его помощник слов на ветер не бросает, а тратит их скупо, словно золотые монеты.
– Почему бы не взять с собой мальчика? Он так хотел.
– Я уже отказал ему. И потом, я не хочу, чтобы он пропускал школу.
– Тебе бы стоило поменьше давить на него, amigo[4]. И он сам залижет свои раны.
– Вы что, сговорились сегодня все, что ли? Сначала Эва, теперь вот Рамон. Чейз вспомнил прежние времена, те годы, когда они с Рамоном сидели в тюрьме, в одной камере. У них вошло в привычку подолгу беседовать по ночам. Если бы не Рамон, Чейз бы сошел с ума. Он знал, что его друг хочет помочь им с Лейном наладить отношения, но Чейза нельзя было заставить изменить мнение по одному вопросу: он был уверен в необходимости строгой дисциплины для мальчика и посещения школы.
Пока он сидел в тюрьме, мальчишка совсем не учился. Теперь, когда Чейз вернулся, он пытался наверстать упущенное и твердо вознамерился заставить племянника ходить в школу и не создавать себе и окружающим проблем. Он хотел только одного – чтобы сын его сестры не пошел по его стопам. Он готов был все сделать для Лейна, но не знал, с чего начать. С тех пор, как Чейз привез Лейна обратно домой, мальчик встречал в штыки любые попытки сблизиться с ним. Он ненавидел любое давление на свою личность, особенно исходившее от их предыдущих экономок.
Наконец Чейз кивнул Рамону.
– Ему воли давать нельзя, по крайней мере сейчас. Ничего другого он не заслуживает.
Рамон вытащил кисет с табаком из внутреннего кармана. Он был способен свернуть папиросу так же ловко в кромешной тьме, как и при свете дня.
– Эта женщина muy hermosa.[5]
Чейз был абсолютно согласен.
– Да, она очень красива.
Рамон выпустил колечко дыма и продолжил.
– Она не та, за кого себя выдает.
Ночь была безлунная, поэтому Чейз не мог видеть выражения лица своего помощника, только его смутные очертания. На чердаке скрытого в темноте сарая заухал филин и захлопал крыльями.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Откуда она взялась?
– Мисс Эдуарде с востока. Говорит, что ее мать умерла, поэтому ей нужна работа.
– И ты ей поверил?
Чейз кивнул, думая о слезах, которые медленно струились по щекам Эвы.
– Более чем. А что тебя смущает?
– Конкретно то, зачем она сюда явилась. Она может быть послана твоими врагами, чтобы втереться к тебе в доверие, найти твои слабые места.
Чейз недоверчиво хмыкнул.
– Зачем прибегать к таким уловкам, если они точно знают, где меня найти? Они могут приехать и разобраться со мной собственноручно. Кроме того, братья Хант все еще отбывают срок, а сидеть им осталось еще больше десяти лет. На твоем месте я бы о мисс Эдуарде не беспокоился. Кроме того, когда она узнает правду обо мне, она наверняка здесь надолго не задержится.
Они еще какое-то время стояли молча. Наконец Рамон подал голос.
– Я пошел спать. – И швырнул на землю окурок.
