– Вы видели в лесу чужака? – с тревогой спросил конюх. – Где?
– Где-то неподалеку, – ответила Ханна, оглядываясь. – Я видела его... да, рядом с этой ивой. Смотри, трава сильно примята, – Она торопливо протянула щенка Джорджу: – Держи своего зверя. – И опустилась на одно колено, разглядывая следы.
Конюх присел рядом:
– Точно, здесь кто-то был. И совсем недавно – трава еще не распрямилась. Странно, он видел вас и не окликнул. Вот след каблука.
– Где? – спросил Джордж.
– Вон там! – Герцогиня указала мальчику на участок земли с отпечатком ботинка.
Джордж тут же опустился на четвереньки и полез под иву. Щенок следовал за ним по пятам.
– Давай, пес, нюхай, – приказал мальчик, тыкая гончую носом в след.
– А этот мальчишка не промах, – прошептал Ланкастер на ухо Ханне. – Любит приключения и неглуп. – И он обратился к мальчугану: – Мастер Джордж, пес еще мал, чтобы идти по одному следу. В лесу слишком много запахов. Его надо учить, чтобы он смог отделить один и идти по нему до конца. Сейчас еще рано.
– Но если этот человек не успел уйти далеко, щенок хоть какое-то время пройдет по следу? – с надеждой спросил Джордж.
– Думаю, стоит попробовать, – сказала Вероника и достала из кармана своего шикарного алого платья для верховой езды маленький серебряный пистолет.
Глаза Джорджа стали круглыми от удивления, а Ханна воскликнула:
– Мама! Что это?
– Ты ведь не думаешь, что твой отчим разрешил бы мне разъезжать одной без оружия, милая? Во всяком случае, не сейчас, когда вокруг творится бог знает что. Возможно, в наших краях бродит убийца, и не один. Чем ты так удивлен, Джордж? В твоем возрасте пора знать, что женщины не столь слабы и беззащитны, как о них принято думать. Мы можем стрелять не хуже мужчин.
– А леди Ханна умеет фехтовать! – восхищенно добавил Джордж.
– Я знаю, дружок. Она изводила брата до тех пор, пока он не сдался и не согласился обучить ее этому искусству. Ну что ж, вперед, Дейви. У тебя есть какое-нибудь оружие?
Ланкастер кивнул и вынул из сапога длинный широкий нож.
Бериник, который стоял, прислонившись к каминной доске, и, скрестив руки на груди, разглядывал Мэллори, нетерпеливо спросил:
– Ну что?
– Ш-ш-ш, ему нужно время, – прошептал Дэмпси.
– Нет, все равно никакого толку, – вздохнул маркиз. – Я ничего не слышу: ни крика, ни даже шепота.
– Но раньше-то вы слышали! Что же теперь? – спросил Бериник.
– Не знаю. Должно быть, они ушли, растворились. Я слышал слова лишь единожды – много лет назад. Думаю, они не могут сохраняться так долго. Вчера после убийства прошло совсем немного времени, и я застал... след. А сегодня он растаял.
– Но что-то же ты чувствуешь, Мэл? – спросил Мартин.
– То же, что и ты: ужас, отчаяние, чью-то злую волю и... что-то знакомое. Что это было, Мартин?
– Не знаю.
– Что бы там ни было, толку никакого, – подвел итог герцог. – Мы не обнаружили и не узнали ничего нового.
– Думаю, нам с Мартином все же удалось узнать кое-что.
– Что именно?
– То, что слова можно расслышать лишь через короткое время после случившегося. Затем они растворяются, но чувства и эмоции остаются, иногда на сотни лет.
– Очень интересно, но сейчас нам это никак не поможет, – пожал плечами Бериник. – Вставайте с дивана, Мэллори, я еще не закончил его осматривать.
– Давайте дадим ему развернуться как следует и не будем мешать, – предложил пастор, направляясь к дверям. – Кто знает, может, втроем мы найдем что-нибудь в саду или на дорожке.
Мэл и Гейзенби с готовностью последовали за ним. Завернув за угол, пастор остановился и некоторое время молча изучал молодых людей. Рука его в кармане сжимала найденную улику. Наконец решившись, Дэмпси сказал:
– Я кое-что нашел, но мне не хотелось показывать эту штуку герцогу. Сначала я хотел бы сам найти какие-нибудь объяснения тому, как она оказалась в доме.
– Что вы нашли? – спросил Мэллори.
Пастор вытянул руку и разжал кулак. Безделушка блеснула серебром в лучах солнца.
– Черт возьми! – воскликнул Мартин.
В тот же момент маркиз ткнул его локтем под ребра, и молодой человек сжал губы, сожалея о вырвавшемся возгласе.
